– Тише, моя красавица, – прошептала Л или. – Потерпи немного, сейчас я тебя выведу отсюда, и тогда мы улетим, как безмолвные и стремительные ночные совы. – Она торопливо взялась за засов, и он с глухим стуком упал на земляной пол.

– Лили!

Ее имя, произнесенное шепотом, произвело эффект удара грома. Вздрогнув, беглянка обернулась и инстинктивно нащупала рукоятку заткнутого за пояс кинжала.

– Лили!

Бледнея, Лили выхватила оружие. От страха у нее сжалось горло, и ей стало трудно дышать.

Колеблющиеся тени, отбрасываемые факелом, превратили стоящего у стены мужчину в гиганта.

– Не двигайся! – отрывисто приказала Лили.

Словно почувствовав ее испуг, лошади в стойлах беспокойно заметались, однако незнакомец не обратил ни малейшего внимания на ее приказ; он смело вышел вперед, и в пламени факела его длинные волосы занялись золотистым мерцанием, а улыбка на его красивом лице показалась Лили до боли знакомой.

Кинжал безвольно выпал из ее онемевших пальцев, когда она устремилась к нему.

– Хью! Откуда ты тут взялся?

Он поймал ее, обдавая теплым дыханием, его руки обхватили ее стан с железной силой.

– Тише, Лили, здесь небезопасно. Мы должны действовать быстро, пока не проснулись нормандские ублюдки.

Лили вздрогнула.

– Да, конечно, но...

Она вдруг отпрянула. В радостном возбуждении она многое забыла, думая лишь о солнечном детстве, когда они с Хью были мальчиком и девочкой. Но разве можно сбрасывать со счетов происшедшие с ним перемены и его честолюбие, безжалостность, вероломство...

– Почему ты здесь? Я предполагала, что ты давно бежал за границу в Шотландию.

Хью погладил ее по щеке, и черты его красивого лица смягчились. Он казался таким знакомым, что у нее возникло чувство, будто отец вернулся из царства мертвых. Когда-то этот человек был ей родным и близким, как брат, но сейчас Лили обязана перебороть в себе инстинктивное желание ему поверить.

– Я путешествовал в стране Малькольма, Лили, но теперь вернулся, чтобы призвать армию под твои знамена. Вот для чего мне нужна ты.

Едва затеплившееся чувство близости вмиг пропало. Лили уставилась на него в немом оцепенении, словно проглотила язык.

Неожиданно Хью улыбнулся ей своей обезоруживающей улыбкой, которую всегда пускал в ход в затруднительных случаях, и Лили похолодела.

– Король Малькольм готов прислать нам в поддержку людей, но он должен действовать осторожно, ибо присягнул королю Вильгельму Бастарду в верности. Как только он даст нам своих солдат, я смогу собрать под наши знамена еще людей. Они примкнут к нам, но сначала ты должна отправиться в Шотландию и пообещать Малькольму, что возглавишь армию, таково его условие. Поверь, если бы он его не выдвинул, я бы сам это предложил.

Наконец обретя дар речи, Лили с жаром проговорила:

– Это ложь, Хью. Ты бы никогда не согласился подчиняться моим приказам.

Молодой человек широко улыбнулся, ничуть не устыдившись своей лжи.

– Возможно, ты и права. И такая ты мне нужна, красивая и трагичная леди Уилфрида, потерявшая на войне мужа и земли, узурпированные нормандскими оккупантами! Ты ведь можешь выглядеть трагично, не так ли? Тебе надо только улыбнуться Малькольму и пообещать ему все, что он пожелает, правда, а остальное сделаю я сам.

Он сам? Как бы не так! Напрасно этот человек решил, что она позволит снова втянуть свой народ в войну.

Но Хью, которого Лили знала, не очень-то любил принимать отказ. Если она откажет ему сейчас, он вытащит ее отсюда и силой вынудит согласиться. Не лучше ли пойти другим путем? Она согласится бежать с Хью, а по прибытии в Шотландию будет действовать по собственному плану. Возможно, король Малькольм не откажется ее выслушать; он умный и порядочный человек. Ее только удивляло, как мог он позволить Хью уговорить себя принять участие в новой смуте. Впрочем, Хью, безусловно, обладал даром убеждения.

– Хорошо, я поеду с тобой. – Быстро повернувшись, чтобы Хью не угадал правду по ее глазам, Лили направилась к кобыле. Выроненный ею кинжал все еще лежал на полу, и она, наклонившись, подобрала его и заткнула за пояс.

Мягко ступая, Хью последовал за ней. Когда он коснулся ее плеча ласковыми пальцами, Лили усилием воли заставила себя не обращать на это внимание. Возможно, от нее Хью хотел большего, чем платоническое сотрудничество, но у нее не было сил даже разыгрывать симпатию, которой больше не существовало. Ей удалось бы это с легкостью раньше, когда она не знала Радолфа, но только не теперь.

Лили поежилась и, чтобы Хью не заметил ее отвращения, плотнее укуталась в плащ, делая вид, что замерзла. Когда-то она думала, что любит Хью, что больше всего на свете хочет стать его женой, постоянно находиться в его объятиях. Теперь-то Лили понимала, какими неглубокими и глупыми были ее девичьи мечты. Она никогда не любила Хью. Время, проведенное с Радолфом, позволило ей узнать вкус истинной любви, огнедышащего дракона, от которого вскипает кровь.

Подняв взгляд, Лили обнаружила, что Хью внимательно наблюдает за ней. Его голубые глаза улыбались, но как-то холодно, словно излучаемое им добродушие было всего лишь фасадом, за которым коварный ум замышляет что-то недоброе.

Все же Лили заставила себя улыбнуться в ответ:

– Как ты меня нашел?

– Священник, отец Люк, дал мне знать. Он всегда хорошо к тебе относился, Лили. Мы следовали за тобой от самого Гримсуэйда, надеясь на возможность освободить тебя, но у Радолфа слишком бдительная охрана. Как ты попала к нему в руки?

Желая выиграть время, Лили потрепала кобылу по холке.

– Я пряталась в церкви, когда он меня обнаружил.

Хью молчал, и Лили почувствовала, что все уроки, усвоенные ею за время брака с Воргеном, возвращались. Осознание этого всколыхнуло в ней горечь. Сегодня, сидя за столом аббата, она внезапно ощутила, что способна наконец отбросить прочь ограничения, наложенные на нее браком с Воргеном. Наконец-то она смогла сказать то, что хотела, а не то, чего от нее ждали. Теперь же Хью вынуждал ее снова прибегнуть к ненавистному лицедейству, стать холодной нормандской дамой, отмеряющей свои слова с такой же тщательностью, как и приправы, хранящиеся в шкатулке.

– А что ты делала в Гримсуэйдской церкви, Лили?

Она вскинула на него глаза, не скрывая своего удивления.

– Мои отец и мать похоронены там. Я приходила попрощаться.

Хью кивнул, сделав вид, что и раньше помнил об этом. Но он забыл. Лили видела, как в его глазах блеснул огонек воспоминания.

– Выходит, – продолжала она, беря в руки седло, – это твои люди наблюдали за лагерем?

– Да, но они проявили беспечность, и нормандские ублюдки перебили добрую половину, а остальные сбежали. К счастью, я мог ими пожертвовать в ожидании, когда Малькольм пришлет мне подмогу. – Хью вскинул брови. – Но я достаточно увидел, чтобы понять: ты была не совсем обычной пленницей. Неужели ты спишь с врагом, Лили? Неужели ты еще хитрее, чем я думал?