— Ты на работу устройся, — сухо посоветовала Аня. — Тогда клянчить не пришлось бы…

— Да! Я не работаю! — С вызовом посмотрела на собеседницу Гелла. — Я не хочу вкалывать от зари до зари за три вшивые копейки…

— Вкалывай за четыре.

— Мне это ни к чему. Я считаю, красивая женщина вообще не должна работать. У нас другое предназначение. Выйти замуж, заботиться о муже, детей растить.

— То есть муж предполагается исключительно состоятельный? — усмехнулась Аня.

— Тот, кто не может заработать денег, — или глупец, или лентяй, — пожала плечами Гелла. — Не мужик, короче, а тряпка. Как можно такого уважать? А без уважения любви не бывает.

— Понятно, — вздохнула Аня. — Может, ты и права… В конце концов, если эта бумага написана Олегом, какое я право имею спорить… Хотя, если честно, мне это совсем не по душе. Но… Делай как хочешь.

— Странная ты девка, Ань, — улыбнулась повеселевшая собеседница. — Неужто вот так вот и откажешься от всего? Даже компенсации никакусенькой с нас не потребуешь?

— За что компенсация-то? — пожала плечами девушка. — Мне тут ничего по совести не принадлежит…

— Так то по совести. А по закону-то? Ты сейчас владелица всего имущества, и квартиры, и завода, и денег в банке… Не жалко, а?

— Честно? — Аня посмотрела на порозовевшие щечки собеседницы. — Не жалко. У меня своя жизнь, свои радости. Я ведь тоже внакладе не останусь. Мне Олег денег дал, квартиру обменяю, уеду от соседей-алкоголиков, еще на ремонт немножко останется…

— Мало же тебе надо, — улыбнулась Гелла. — Хочешь тоже честно? Я бы на твоем месте ни за что не отказалась. — Она рассмеялась. — Что я, дура, что ли, отказываться, раз уж так сложилась судьба? Значит, Богу именно так было угодно. Так зачем спорить с Богом?

— Гелл, дай я еще раз почитаю, что в завещании написано. Я только мельком проглядела… Интересно же…

— Да я и так тебе все расскажу, чего глаза портить. — Девушка поглубже засунула драгоценную бумажку в карман. — Значит, так. Квартиру, завод, новый участок под застройку, дачу — это все Олежка оставил нам с Артемом напополам. Чтобы вместе пользовались. Машину ему, все вещи в квартире тоже ему. В смысле он может забирать все, что захочет. Но владеть тем, что нам причитается, мы можем только вдвоем, если по каким-то причинам (смерть, арест, отказ от наследства) он выбывает из игры, я тоже всего автоматически лишаюсь. И все идет на твою любимую благотворительность… Класс, наконец-то у меня появится отдельная жилплощадь… — Гелла мечтательно вздохнула. — И собственные доходы. Не нужно будет ни у кого просить, отчитываться, нудные поучения выслушивать…

— Ты что, здесь, в этой квартире, собираешься жить? Вместе с Артемом, что ли? — удивленно посмотрела на нее Аня. — Ты же не думаешь, что он отсюда съедет и все тебе оставит.

— Вот еще! — фыркнула Гелла. — С этим ублюдком вместе жить! И не оставит он мне ничего, удавится скорее. Олежка бы оставил, он благородный был и честный, а этот… Разменивать придется. Эту квартирку на две совсем недурственные можно поменять. Раз плюнуть, как говорится.

— Но это же квартира их родителей… Он может не согласиться…

— Тогда пусть деньгами мою часть отдает. Мне по фигу.

— Ясно, — вздохнула Аня. — Значит, ты уже все продумала и решила… Тебе даже не интересно, чем следствие по делу об убийстве Олега кончится? Ведь кто-то же его убил…

— Я тебя умоляю! — отмахнулась Гелла. — Одно к другому не мешай. Квартира к этому никакого отношения не имеет. Конечно, мне не безразлично, кто Олежку убил, и я жутко хочу, чтобы этого гада нашли…

— Но про Артема ничего следователю говорить не станешь? — перебила ее Аня. — Хоть понимаешь, что это может очень даже сильно помочь…

— Не говори глупостей! — отрезала собеседница. — Я сегодня весь день об этом думаю. Вряд ли Артем причастен к смерти брата. Зачем ему это, раз у них стали налаживаться отношения? Вот и завещание подтверждает…

— Может, как раз из-за этого завещания, — тихо предположила Аня. — Ведь половина всего ему отходит. На доходы от завода можно жить припеваючи, к тому же машина, деньги… И не за такие суммы убивают…

— Они братья, не забывай. Родные люди!

— Он отца с матерью не пожалел, что ему брат?

— Короче, Ань, хватит. Ладно? Все эти разговоры… Мы с тобой наверняка ничего не знаем, ни о родителях, ни об Артеме. Не доказано это. И точка. Зачем сплетнями мозги забивать? Я показания против Артема давать не буду, и ты не будешь. Пусть сами менты копают и узнают правду.

— Ты не можешь мне запретить, — сказала Аня, опуская глаза. — Ко мне Олег по-человечески отнесся, порядочно, да и вообще… Я не могу так.

— Ты денег хочешь за молчание? — напрямую спросила Гелла. — Так и скажи. Сколько?

В этот момент в прихожей раздался звонок.

— Черт. Быстро же этот братец вернулся! Договорить не дал… — Она решительно направилась к двери.

— Так, а эта подруга что здесь делает? — довольно грубо поинтересовался Артем, увидев ее на пороге. — Какого черта по комнатам кто попало шляется, когда хозяина дома нет? Теперь что, и появления твоего женишка-адвокатишки ждать с минуты на минуту? Никакого житья от вас нет. Навязчивые, как клопы.

— Сам ты клоп, — злобно сверкнула глазами Гелла. — Присосался, не оторвать. Морда вся уж вон позеленела от жадности, и руки трясутся.

— Ну зачем ты так, — вздохнула Ангелина, тоже выходя из кухни в прихожую. — Не видишь, плохо ему…

— Ага, плохо… — проворчала Гелла. — На хамство у него вполне сил хватает…

— Значит, так, — с трудом снимая кроссовки, процедил Артем. — Чтобы я эту пиявку больше не видел и не слышал. Всем ясно? Я здесь хозяин, и я не желаю, чтобы по дому шлялся неизвестно кто. И ключи пусть оставит… Хотя я завтра вызову мастера, и он все на фиг поменяет. Мало ли, каким друзьям-подругам ты еще надавала ключей…

— Она, между прочим, тоже здесь хозяйка! — с вызовом посмотрела на Артема Гелла. — И может приглашать в гости того, кого хочет! И спрашивать твоего позволения никто не обязан! А если не нравится, можешь валить туда, откуда приехал, никто не задерживает!

— Слушайте вы, хозяйки! — рявкнул Артем. — Свалите с глаз! Сейчас я с вами по-любому разбираться не намерен, не до вас. — Он повернулся к Ане. — Тебе что, еще раз объяснить, что к чему и кто тут главный?

Гелла недобро усмехнулась и в упор посмотрела на Артема.

— Урод ты… — процедила вполголоса она. — На-ка почитай. — Она протянула ему листок с завещанием. — Посмотрим, как ты запоешь… Посмо-о-отрим…

— И что? — без особого интереса спросил Артем, пробежав глазами документ. — Чего я запеть-то должен? — В его голосе послышалась откровенная насмешка.

— Я теперь тоже владелица этой квартиры, — с вызовом посмотрела на него Гелла.