Гарсиласо Инка де ла Вега, повествуя об экспедиции Гон-сало Писарро и его лейтенантов, цитирует отца Карбахаля, находившегося в отряде Орельяны. Добрый падре утверждает, что индейцы настолько яростно атаковали небольшую, но хорошо вооруженную испанскую армию потому, что являлись данниками амазонок, внося некоторую путаницу смешением с азиатскими традициями. Однако вместе со своими спутниками он видел десять-двенадцать амазонок, сражавшихся в первых рядах индейцев и командовавших ими с такой властностью, что они не смели отступить, а те, кто все же бежал перед врагом, были забиты дубинками своих собратьев. Эти женщины показались испанцам очень высокими, крепкими и светлокожими; их длинные волосы были закручены на голове, чресла этих особ прикрывали шкуры диких зверей, а в руках их находились луки, которые выпущенными стрелами сразили многих из отряда первооткрывателей.

Слухи о народе амазонок оставались обильными, однако страна их так и осталась необнаруженной, во всяком случае, никто так и не сумел определить ее точное географическое положение. Предположительно она находилась в мрачных лесах, хотя, по утверждению многих и располагала богатыми городами. По прошествии некоторого времени после приключения де Орельяны и Карбахаля, другой миссионер, падре Кристобаль де Акунья, проживший в Бразилии долгое время, привел в своей книге «Новое открытие Великой реки Амазонки», существенно больше деталей. «Эти мужеподобные женщины, — пишет он, — обитают в густых лесах и на высоких холмах. Один из таких холмов, что поднимается над всеми остальными, и потому за подобную гордыню исхлестан всеми ветрами настолько, что на голой его вершине не растет ничего, называется Якамиаба. Эти амазонки преисполнены великой отваги, и всегда хранят себя от обыкновенного общения с мужчинами. Даже когда те по соглашению каждый год приходят в землю женщин, они встречают пришельцев с оружием в руках и долго грозят луками и стрелами, пока не убедятся в том, что индейцы появились с мирными намерениями. Тогда женщины складывают оружие и спускаются к лодкам своих гостей, откуда каждая выбирает первый попавшийся под руку гамак, относит к собственному дому и вешает на видном месте, где владелец гамака может его узнать. После индейцы несколько дней пребывают у них в гостях, а затем возвращаются в собственный край, и повторяют свои визиты ежегодно, в одно и то же время года. Рожденных от такого союза дочерей амазонки сохраняют в живых и растят, чтобы сохранить доблесть и обычаи своего народа, но о том, как они обходятся со своими сыновьями, ничего определенного сказать нельзя. Индеец, посещавший эту страну вместе с отцом, будучи еще совсем молодым, сообщил, что мальчиков передают отцам во время их возвращения на следующий год. Однако другие — и сообщения их кажутся наиболее вероятными, потому что таких больше, — говорят, что, увидев родившегося мальчика, амазонки убивают его. Время откроет истину; и если это и есть те самые амазонки, которых прославили историки, заключенные на их территории сокровища обогатят целый мир». Легенда эта в точности повторяет услышанную Колумбом, хотя неуловимое племя адмирала предположительно обитало на острове, расположенном в Карибском море, те же амазонки, которых видел де Орельяна, жили на материке, — то ли в густом лесу, то ли на острове, образованном слиянием двух рек, таком как упомянутая Тупинамбарана, имеющая в длину 210 миль и площадь 950 квадратных миль, то ли опять-таки на острове, но уже расположенном на одном из великих озер.

Вопреки мечтам доброго падре время расправилось с этой легендой, во всяком случае, в том смысле, в котором он ее понимал. Ни племя амазонок, ни его сказочные сокровища так и не были найдены. Причиной этому было отнюдь не отсутствие у испанцев сил или воли, необходимых для исполнения подобного намерения. Подхлестываемые рассказами, подобными тем, которые зафиксировали Акоста и Эррера, получив присягу от бродячих белых туземных племен, они были наполнены энтузиазмом, подгонявшим их к новым исследованиям поискам постоянно удаляющейся страны «где женщины пребывают в одиночестве». Нуньес да Гусман, писавший в июле 1530 года из Омиттана императору Карлу V (королю Карлу I Испанскому), уже предвкушает свою будущую удачу и успех: «Я отправлюсь на поиски амазонок, которые, по словам некоторых, обитают в море, или в заливе этого моря; они богаты, почитаются за самостоятельных, и живут иначе, чем другие женщины. Они пользуются луком и стрелами; у них много сокровищ». Среди прочих на поиск отправляется Эрнандо де Рибера. В своей экспедиции он наталкивался на многих туземцев, говоривших ему, что за Домом Солнца — иначе говоря, на западе от великого озера, в которое солнце опускалось на ежедневный отдых, — и находится столь долго разыскиваемая страна, где «женщины живут одни». Определение это могло относиться даже к Перу, где на вершинах Анд строились храмы солнца, такие как Интихуатана, «Седалище Солнца», крепость-храм, воздвигнутая на высокой горе над Куско вблизи озера Титакака, на высоте примерно 400 метров над уровнем моря. Тем не менее сообщений о женщинах-воительницах по эту сторону Анд не существовало — во всяком случае во дни инков. По возвращении в Бразилию Рибера поведал, что женщины обладали как белым, так и желтым металлом (серебром и золотом) в таких количествах, что делали из него свои седалища и домашнюю утварь. Близкими соседями, как утверждалось, являлись пигмеи, образовывавшие самостоятельное племя. Примерно через сорок семь лет Энтони Найвет, сопутствовавший Томасу Кэндишу в его втором путешествии по Южным Морям, был захвачен португальцами и бежал, после чего скитался по Бразилии. Он слышал об амазонках, и даже утверждал, что спутники-индейцы сказали ему о том, что они как раз пересекают эту загадочную страну; однако, когда Найвет попытался уговорить их напасть на женщин, туземцы «не осмелились этого сделать и сказали, что страна эта очень многолюдна, и все мы погибнем».

Слухи об амазонках приходили и с совершенно другой стороны. Сэр Уолтер Рэйли в своей книге «Открытие Гвианы» рассказывает о свое беседе с касиком, который бывал на реке Амазонка и за нею. Этот вождь сообщил ему, что «племена таких женщин обретаются на южном берегу реки, в провинции Топаго, а главные силы и убежища их в землях, расположенных на южной стороне нижнего течения той же самой реки, примерно в шестидесяти лигах от ее устья. Воспоминания о подобных женщинах, — добавляет славный рыцарь, — относятся к столь же великой древности, как в Африке и в Азии, и многие истории относят их к различным векам и провинциям. Те из них, которые живут неподалеку от Гвианы, встречаются с мужчинами всего раз в году, в течение одного месяца, которым, судя по всему, является апрель. В эту пору собираются все приграничные короли и королевы амазонок; после того как королевы сделают свой выбор, остальные определяют свои симпатии по жребию. Весь этот единственный месяц они пируют, пляшут и в изобилии употребляют местное вино, а по завершении его возвращаются в собственные провинции. Зачав и родив сына, они передают его отцу; если родилась дочь, — выкармливают ее и оставляют при себе. Родившие девочек, отправляют подарки их отцу, стремясь увеличить численность своего пола и племени; однако я не обнаружил свидетельств того, что они отрезают себе правую грудь. Кроме того, мне говорили, что, взяв пленников на войне, они заставляют тех всегда следовать за собой, однако в итоге непременно убивают их, потому что женщины эти кровожадны и жестоки, особенно по отношению к тем, кто дерзнул вторгнуться в их страну. Еще эти амазонки обладают большим запасом золотых пластинок, которые они выменивают на зеленые камни, называемые испанцами piedras hijadas, а мы используем для лечения сплина, за что весьма благодарны им. Я видел много подобных им в Гвиане, обыкновенно хотя бы один найдется у каждого касика; камни эти носят жены вождей, которые видят в них великую драгоценность».