Но тогда все было просто и ясно.

— Лена, на тебе задание: пошарь в сети, я хочу знать об этой лоханке все, что только можно. Все, что может вызвать подозрения.

— Хорошо, — кивнула подруга. — Кстати, давление выровнялось, вы можете идти.

Катя и Снежка направились к шлюзу, а Леночка принялась решать сложную проблему — каким образом можно выуживать информацию из сети и одновременно следить за событиями на «Элегии». Имплантированный чип давал массу возможностей, но при этом требовал полного сосредоточения. И если простейшую информацию можно было получить на ходу или, скажем, за едой, то для серьезного поиска требовалось отключиться от всех внешних раздражителей.

Первым по трехметровому стыковочному рукаву двинулся Монк, на спине которого был закреплен тяжеленный ящик ДЛС, «Досмотровой Локационной Системы», прибора, с помощью которого поиск запретного груза в огромном чреве космического корабля превращался из мероприятия безнадежного в просто длительное. Машина была неплохо запрограммирована для перемещений вне поля тяготения, создаваемого антигравитационными системами кораблей. Сейчас большая часть его вооружения была деактивирована — полковник Шеденберг, узнав, что в состав экипажа «Маргаритки» входит мобильный оборонно-наступательный комплекс, да еще и полностью отреставрированный, не то чтобы пришел в ужас… но категорично заявил, что выпустит эту сумасшедшую машину в патруль только на своих условиях. По его мнению, Монк Дефо должен был лишиться дезинтегратора и мини-ракет, поскольку и то и другое предназначалось для использования на открытом пространстве. Леночка, как фактическая владелица MOHK-D4, скандалила с полковником почти полтора часа, в очередной раз доказав всем, что с ней лучше соглашаться сразу… Результатом стали программная деактивация импульсника и изъятие боеприпасов из ракетных систем. Это была чистая победа — при необходимости восстановление боеспособности робота заняло бы не больше получаса. Но и несмотря на ограничение огневой мощи, бронированная машина была более чем серьезным противником.

С мягким шипением ушла в стену толстая плита люка. Катя поймала себя на мысли, что уже оценивает, как быстро Монк сможет пробиться сквозь эту дверцу своим резаком, если придется спешно отступать… тряхнула головой, отгоняя панические мысли. С чего так нервничать? Всего лишь потому, что капитан, уже прошедший проверку, возражал против повторной? Вполне естественная реакция…

Она щелкнула переключателем, и шлем скафандра сложился, нырнув в толстый воротник. Катя знала, что выглядит хорошо — тонкий черный пластик легкого скафандра прекрасно обрисовывал фигуру, светлые волосы собраны в аккуратную ракушку, макияж безупречен. Мало кого из мужчин ее появление оставляло равнодушным.

Этих — оставило.

Встречающих было трое. С одним она уже была условно знакома — Алекс Багер, в чуть помятой форме капитана гражданского флота, явно второпях извлеченной из шкафа, где ей полагалось находиться до прибытия на Сантану. Сам капитан был небрит, слегка помят и, похоже, пьян. Его спутники выглядели не лучше. Низенький толстяк в линялом свитере и бесформенных штанах, с унылым выражением обрюзгшего лица и настоящий великан в совершенно неуместном на борту транспортного судна камуфляже, бритый наголо, с квадратной бульдожьей челюстью и маленькими злыми глазами. У каждого из троих на поясе кобура, и явно не пустая.

— Капитан Екатерина Шелест, «Скайгард».

Катя протянула Багеру удостоверение. Снежке, видимо, передалась озабоченность подруги, и она заняла позицию за спиной Монка.

Багер принял удостоверение, преувеличенно внимательно изучил его, словно умел без приборов отличить подделку от подлинника, затем коротко кивнул.

— Приветствую на борту «Элегии». Мой помощник Карл Шоссен… (здоровяк шевельнул бычьей шеей, безуспешно пытаясь склонить голову), суперкарго Эдуард Бин (толстяк хмыкнул, давая понять, что речь о нем).

— Мой помощник Снежана Соболева, — представила спутницу Катя. Вдаваться в подробности о распределении Ролей среди маленького экипажа патрульного корабля она не собиралась. — Давайте не будем задерживать вас сверх необходимого, капитан. Прошу документы на корабль и груз. И я хотела бы осмотреть трюмы.

— Как пожелаете, — пожал плечами Багер. — Может быть, ваша зверушка постоит здесь?

— Он пойдет с нами. — Оставлять Монка без присмотра девушка не собиралась. Еще и потому, что логические цепи боевого робота в определенной ситуации могли не вполне адекватно оценить действия людей, не занесенных в базу данных как «свои». Огонь он, разумеется, не откроет — кроме как с целью адекватного ответа на прямое нападение… но все же лучше не рисковать.

— Тогда прошу проследовать за мной.

Документы на первый взгляд выглядели вполне пристойно. Основной груз — двенадцать тонн «энергии-33», чрезвычайно дорогого синтетического топлива, используемого в ГР-приводах, — был оформлен надлежащим образом и застрахован «по полной», то есть от всех мыслимых видов ущерба. Неудивительно, что капитан отказался выдавать в эфир информацию о содержимом своих трюмов — цена такого количества «энергии-33» по самым скромным оценкам раза в четыре превосходила стоимость самого корабля. Правда, подобные грузы, как правило, переправлялись под конвоем Флота, но Катя знала, что в последние годы армия не слишком интересуется сопровождением транспортов на относительно безопасных маршрутах далеко от границ Федерации. Помимо топлива, клипер принял на борт обычный перечень товаров — кое-что из производимых на Талере деликатесов, срочную почту и прочие мелочи. И еще сорок кубов весьма ценной розовой древесины гита — странного дерева, произраставшего на Талере и упрямо отказывавшегося расти где-либо еще. Древесина отличалась высокой прочностью, нежным цветом и непередаваемым тонким ароматом. Экспорт гита был ограничен, официальный вывоз древесины составлял где-то с десяток тысяч кубометров в год, нелегальный (контрабандисты с удовольствием набивали трюм розовым деревом) примерно вдвое больше. На этот груз у капитана Багера также имелись все нужные бумаги.

Осмотр трюмов тоже ничего не дал… все на своих местах, маркировка контейнеров соответствует описи, содержимое тоже — по крайней мере в тех случаях, когда его можно было проверить.

Скрепя сердце, от полного сканирования корабля Катя отказалась. ДЛС, получив замеры с трех-четырех достаточно удаленных друг от друга точек, позволяла построить полную схему корабля, выделив места расположения всех объектов, скан-коды которых имелись в базе данных, а также зоны, защищенные от глубокого сканирования. Очень надежный… и очень долгий метод. Минимум три, а скорее и все четыре часа. Плюс еще два раза по столько на проверку «черных пятен», куда не смогли пробиться сенсоры ДЛС. Бессмысленная работа, учитывая, что ее уже провели не так давно и данные результата анализа были приложены к документам, предоставленным ей капитаном. Нет уж, лучше ограничиться документами и выборочной проверкой полудесятка контейнеров.

А если подумать, то еще лучше было бы вообще сюда не соваться… Катя все больше ощущала себя дурой. Ну да, задержка корабля несущественна, на маршруте длиной в 25 световых лет два часа не стоят того, чтобы о них говорить. Хоть бы и для правительственного курьера. И все же из-за пустых подозрений…