— Ульяна, ночь на дворе, а ты не спишь!

Обиженно фыркнув я топнула ногой и сказала, что мне уже двадцать один год.

— Я еще пока маразмом не страдаю! — грозно цыкнула бабуля и извинившись перед директором, схватила меня за локоть и увела в сторону.

— И так! Что ты тут делаешь? — вырвав руку из захвата, спросила я.

— Меня Ануфрий пригласил, — сказала бабуля, и увидев мой растрепанный вид, недовольно зашипела как змея.

Кто-то кинул в меня зеленым грецким орехом и посмотрев наверх я увидело злобно скалящуюся макаку.

— Твою ж мать! — заорала я, прячась за бабулю в тот момент как обезьяна, спрыгнув с дерева понеслась на меня.

За что я всегда любила бабулю, так это за умение трезво оценивать ситуацию и острый ум.

Не растерявшись бабуля выхватила из сумочки перцовый баллончик и щедро брызнула им в лицо полоумной макаки. Та завыла и, заметавшись по земле, побежала в сторону фонтана, сшибая все препятствия на своем пути.

— Я смотрю от самцов у тебя тут отбоя нет? — рассмеялась старушка, после чего нахмурив брови оглядела мое заметно исхудавшее тело. — Тебя что тут не кормят?

— Бабуль, я скучала, — смеясь произнесла я, и тихонько всхлипнув, кинулась в ее теплые объятия.

Попыхтев на ее плече пару минут, я отстранилась и с лукавой улыбкой спросила:

— Бабуль, ты директора хорошо знаешь?

— Достаточно хорошо, а что?

— Да мы тут с Толстощековой наш номер разнесли в пух и прах, и я боюсь нас теперь отсюда вышвырнут вон.

— Постой. Толстощекова — это та плоская доходяга?

Я кивнула, а потом сказала, что Настя тут немного поправилась.

Хмыкнув бабуля заверила меня что на этот счет, я могу не волноваться, а ущерб Ануфрий нам простит, уж она постарается.

— Бабуль, он что, твой любовник?

Та рассмеялась и щелкнула меня по носу, а я поняла, что это так и есть. Бабушка была вправе решать, как ей жить. Все-таки она смогла пережить десять мужей и воспитать пятерых детей и не мне говорить ей о морали, когда сама я полностью запуталась в отношениях с Грином.

— Ну что, ты нашла тут объект для охоты? — улыбаясь спросила бабуля, и кивнув в ответ я печально вздохнула, вкратце описав ей ситуацию.

Бабуля внимательно слушала, и с каждым новым словом ее брови хмурились все сильнее и сильнее.

— Я чувствую, что ты плохо слушала мои наставления! — возмущенно зашипела она, дослушав мою историю до конца. — Пошли этого бабника к черту и найди себе нормального мужика!

— Легко сказать! — обиженно надула я щеки. — А как же быть с моими чувствами? Я с ума схожу, когда он рядом со мной.

Бабуля фыркнула и пнула ногой, валяющийся на земле зеленый грецкий орех.

— Это он должен стенать и сходить с ума, а не ты. Иначе сил не хватит вытаскивать за волосы баб из его постели.

Я печально вздохнула понимая, что бабуля права и попрощавшись с ней пообещала навестить ее завтра утром.

— Марш в номер! — приказала она мне, и я машинально кивнув побежала совсем в другом направлении. Шла, совсем не разбирая дороги по пути все время думая над славами бабули. Конечно, я понимала, что она была абсолютно права, когда говорила, что за мужчиной нельзя бегать. Но как противостоять обаянию Алекса?

Неожиданно я вышла на поляну где веселились байкеры и увидела возле теннисного корта много красивых парней. Они помахали мне руками и пригласили к себе.

Решив, что клин клином вышибают, я пошла к ним и не заметила, как влилась в их веселую тусовку буквально через пару минут.

Больше всех мне приглянулся длинноволосый брюнет по имени Толик. Он не стесняясь разглядывал мою грудь и всем своим видом показывал мне уровень своего желания. И когда дело едва ли не дошло до поцелуя, возле меня приземлилась очень знакомая соломенная шляпа. Резко обернувшись, я с прищуром всмотрелась в дорогу и встретилась глазами с офигевшей Настей. Она гнала на мотоцикле с каким-то парнем и тесно прижималась к нему своей грудью.

Увидев у нее на голове свои очки, я возмущенно заорала:

— Сука! Толстощекова мои очки стащила!

— За ними! — скрипучим голосом заявил Толик, нацепив на голову шлем, после чего мы всей толпой устремились в погоню, оглушая ревом двигателей ночную улицу.

Он решил покорить мое сердце и я, выбрасывая Алекса из мыслей и из своего сердца, помня наставления бабушки, подумала: «А почему бы и нет?».

Мы неслись по дороге и оглядевшись по сторонам поняли, что парочка скрылась, и в свете ночных огней их было совсем не видать.

Толик остановил байк и грубо притянул меня к себе.

— Обязательно найду твои очки. Вот только в данный момент мы их потеряли. Может поедем ко мне и зальем твое горе парой бокалов мартини? Обещаю быть нежным и сделать в этот вечер тебя счастливой.

Посмотрев в его черные наполненные страстью глаза, я хотела было уже согласиться, но кто-то нагло снял меня с сидения байка.

Замахав руками от испуга, я закричала, но услышав знакомый голос замолчала и задрожав всем телом развернулась лицом к наглому похитителю.

— Алекс? А ты что здесь делаешь?

В его глазах полыхал самый настоящий пожар, и я едва не вспыхнула от его осязаемой злости.

— Тоже самое я хотел бы спросить у тебя? — сказал он хриплым голосом и надменно пождал свои губы.

Настя

Понимая, что попалась на горячем, я есть, что мочи закричала:

— Денис, жми на газ!

— Слушаюсь детка, — отшутился он и прибавил скорости.

Ветер стал бить по щекам мелким песком, но боль от царапин наверняка была бы меньше той, что учинила бы мне треклятая Ульяна. Уже и Грина ей отдала, и парня себе нашла, что ей неймется-то?! Ну, подумаешь очки со шляпой скомунздила. Ей что жалко?!

— Стой «Грымза»! Догоню, хуже будет! — раздавались за нашей спиной крики ополоумевшей Худодрищевой. И это не сулило мне ничем хорошим.

Мотоцикл с ревом ворвался на пляж и понесся в сторону горы. Мы пронеслись мимо брошенной сцены и сваленной в кучу горы мусора. Погоня не прекращалась, и двое мотоциклистов выехали нам на встречу, перекрывая пути отступления. Денис не растерялся и, не глуша мотор, направил байк в сторону трюковой зоны.

— О! Нет! Нет! Мамочки! — запищала я, сильнее вжимаясь в спину байкера, и зажмуривая от страха глаза.

Преодолев трамплин, мы взлетели в воздух и понеслись в сторону колеса. Сделав там пару кругов, мы, а точнее Денис, оценил обстановку и вырвался из него в сторону моря. Конструкция не выдержала и с грохотом обрушилась за нашей спиной.