– Ну, мы пошли, – через плечо бросил он охраннику.

– Ни пуха ни пера, – напутствовал тот.

В голосе звучало искреннее сочувствие к проводнику, которого вынуждают исполнять цирковые номера с самыми неподходящими клиентами.

– К черту, – придерживая даму за локоток, Дорогин вывел ее на смотровую площадку.

– Ой, – она прижалась к нему всем своим пышным телом. – Кошмар какой.

– Вы точно на разговор?

– Ну конечно. Я еще не настолько чокнулась, чтобы заниматься мазохизмом. Я Веркина подруга, понимаете? Ей самой сложно с вами встретиться.

– Что она просила передать? – спросил Дорогин скорее из вежливости, чем из интереса.

– А нас точно не проверяют, лезем мы вверх или нет?

– До этого еще не дошло. На крайний случай могу сказать, что вы переоценили свою любовь к экспериментам на высоте. Для полного правдоподобия вам нужно немного побазарить перед тем, как отсюда уйти. Потребовать обратно деньги в присутствии охранника. Кстати, неужели вы пожертвовали такую сумму только для того, чтобы выполнить поручение подруги?

– Она мне бабки из своего кармана всучила.

Дорогин все меньше верил в эту историю, однако изъявил готовность выслушать новости от Веры.

– Я сама, честно сказать, ни черта не поняла.

Передаю близко к тексту – она утверждала, что вы поймете с полуслова… Короче, так… – сосредоточиваясь, дама почесала кончик носа сгибом указательного пальца.

– Вы не волнуйтесь, времени хватает. Может быть, для большей убедительности перейдем туда, – Дорогин указал наверх, на страховочную сетку. – Вроде вы колеблетесь, примериваетесь, как начать.

– Что вы? У меня и здесь, на твердом полу, коленки дрожат. Килограмм пять я точно сброшу за сегодняшнюю ночь.

«Добрые дела не остаются без вознаграждения», – хотел пошутить Дорогин, но промолчал.

– Короче, так. Вроде сегодня днем сюда приходили какие-то люди за той штукой, о которой вы должны знать. Понимаете? Теперь дальше. Эти люди вроде бы точно знали, где она лежит. А Веркины знакомые молодцы узнали о них, дали ее забрать, проследили…

Муму слушал со все возрастающим интересом.

– Все сделали чисто, только ничего у них не вышло. Штуковина эта как сквозь землю провалилась. Теперь все злые как собаки, все валят друг на друга вину…

* * *

Информация о злости и грызне полностью соответствовала действительности. Розовощекий, с младенческим лицом Стропило уже выбил зуб случайно подвернувшемуся под руку «сотруднику», который вообще не имел отношения к операции «Золотой Телец». Около девяти вечера он с ненавистью оглядывал группу виноватых из семи человек, стоящих у него в кабинете:

– Ты и ты! Что вам было поручено?

– Следить за ними на башне. Не дать себя обнаружить. Уточнить, откуда возьмут Тельца и куда положат.

– Результаты?

– Вы бы видели, какая там лестница, – низкорослый субъект в туфлях на высокой «платформе» изобразил рукой спираль.

– Ты мне руками не размахивай, пообрываю!

Вы поработали на славу, сейчас надо смирно стоять и отчитываться.

– Извиняюсь… Такая лестница – витками поднимается. Чтобы держать в поле зрения, надо идти вплотную, отпускать не больше чем на пять-шесть ступенек. Мы старались не попасться на глаза, сохраняли дистанцию. Слышали каждый шаг, каждое слово.

– Ну-ну. Дальше.

– Они остановились. Выломали в нужном месте кусок. Все тихо сделали, никто на башне даже не почесался.

– Включая и вас.

– Нам ставили задачу только следить. Узнать, откуда возьмут вещь.

– Хорошо. Кто-нибудь из вас видел Тельца?

– Нет. Если бы мы увидели Тельца, эти двое увидели бы нас. Из разговора все было ясно. Один говорит: «Клади сюда», а другой отвечает типа того, что не влезет. Потом попыхтели, и первый его упрекнул:

«А ты боялся. Все как в аптеке».

Тут коротышка, конечно, погрешил против истины. На самом деле они плохо слышали последние реплики Никанора и Воробья. Но ни секунды не сомневались, что те забрали золотую статуэтку. Уже потом, когда операция закончилась позорным фиаско, коротышка и его напарник сообразили, что «разбор полета» предстоит тяжелый. Если они признаются, что ничего толком не поняли, то моментально окажутся крайними.

Надо твердо стоять на своем: бычка положили в переносной ящик для инструментов. Куда еще могли деть его Никанор и Воробей? Положить за пазуху, перепрятать?

– Разуй глаза. Он не влез бы сюда.

На столе перед Стропилом стояли два небольших деревянных чемоданчика в раскрытом виде. В одном из них находился перфоратор фирмы «Bosch», в другом – набор слесарного инструмента.

– По слухам, в бычке было килограммов двадцать золота плюс драгоценные камни. Допустим, камни места не занимают. А металл? Это ведь не плоский слиток, мать вашу, это статуэтка с четырьмя ногами, хвостом и рогатой мордой. Влезет она сюда, я спрашиваю?

Все молчали.

Перед самым вызовом «на ковер» коротышка хотел придумать, будто они с напарником видели момент укладки своими глазами. Но, посоветовавшись с товарищем, решил не зарываться во вранье. Стропило может сам отправиться на башню и убедиться, с какой именно дистанции можно вести наблюдение на лестнице. Запросто уличит во лжи…

– Дальше! – потребовал Стропило.

– Дальше они прошли через контроль, сели в машину.

– Стоп. Как они прошли через контроль? Чемоданчики повторно открывались?

– Оставили их на стойке, сами прошли через металлоискатель. Дежурный открыл один, второй не стал открывать.

– По-вашему, они так рисковали? Авось не откроет?

Снова возникла пауза.

– Ты, ты и ты! Что вам было поручено? – гневный взгляд огромного младенца переместился дальше – Преследовать машину, забрать Тельца.

– Результаты?

– Они нас не заметили.

– Откуда такая уверенность?

– Ни разу не сделали попытки оторваться.

– Дальше.

– Вышли из машины. Мы вскрыли дверь, забрали оба чемодана.

– Какие, на хер, чемоданы?! – взвизгнул Стропило. – Перестаньте мне называть это дерьмо чемоданами! В нормальный чемодан любого из вас уложить можно. А это ящички, футлярчики!

Презрительно оттопырив губу, он некоторое время прожигал взглядом деревянные ящики с инструментами.

– Допустим, вы плохо представляли себе размеры Тельца! Но дальше чем думали, каким местом? Решили, что эти два друга вышли поссать на природу, а бычка просто так оставили в машине?