Рык главы прайда разнесся над саванной. Птицы улетали, животные метались в страхе, даже слоны пытались поскорее уйти от грозного напоминания о подлинном хозяине саванны. Увидев сына, стоявшего над второй жертвой, отец окончательно потерял терпение. Теперь он точно знал, что рядом вырос конкурент, осмелившийся нанести последний удар. Подрастал другой лев, который рано или поздно захочет выгнать своего отца из прайда или, окрепнув, просто нападет на него, утверждая свое преимущество силой. Но пока он еще не готов драться с отцом. И поэтому глава прайда наступал на него, отгоняя от жертвы. Сын должен остаться голодным, он будет изгнан из прайда, его нельзя больше здесь оставлять.

Конечно, молодой самец пытался огрызаться; ему не хотелось отдавать свою добычу, запах крови которой он ощущал. Но отец был гораздо сильнее; недоросль это чувствовал и поэтому, огрызаясь, уходил куда-то в сторону. Рядом с первой жертвой появились три пары горящих глаз львиц, которые смотрели на уходившего молодого самца. Даже мать не смела остановить его, ибо в этот момент выбор был между главой прайда и ее собственным сыном. Чтобы спасти оставшихся детенышей, она должна была смириться с изгнанием более молодого самца, своего сына. Удовлетворенный бегством конкурента, отец подошел ко второй жертве, и снова его грозный рык потряс саванну.

Солнце уже заходило. Молодой самец выходил на охотников. Когда он оказался на расстоянии семисот метров, Мбага поднял руку. Он мог сам выстрелить в этого льва, но предпочел предоставить эту возможность охотникам. С разных сторон раздались пять или шесть выстрелов. Первая пуля попала молодому самцу в лапу, и он заметался на месте. Вторая угодила в голову и опрокинула льва на землю, третья пуля попала ему точно в сердце. Мбага вывел охотников на идеальную позицию, и почти никто не промахнулся. Дронго не стал стрелять. Он с грустью наблюдал за агонией молодого самца.

Но выстрелы услышал и глава прайда. Он еще не понимал, что происходит, но громкие звуки выстрелов его смутили. Ведь неизвестный конкурент шумел не менее громко, чем он сам, и, наверное, хотел претендовать на вторую добычу, что совсем не понравилось старому самцу. Он снова проревел, не понимая, что привлекает к себе внимание охотников, которые подходили все ближе и ближе. Они были уже на расстоянии девятисот метров. Одна из львиц – скорее всего, мать изгнанного молодого самца, – почувствовав неладное, в последний момент метнулась к главе прайда, то ли пытаясь его защитить, то ли помочь ему оттащить вторую жертву для детенышей, но попала под выстрелы охотников. Одна из пуль – очевидно, из карабина – буквально отбросила ее на несколько метров, разрывая бок. Старый самец поднял голову. Он уже догадался, что этот противник страшнее и сильнее всех, с кем он встречался до сих пор. Враг был еще более страшен тем, что его не было видно.

Еще можно было спастись, попытаться бежать. Но он только сейчас выгнал отсюда молодого самца, утверждая свое право на эту жертву, на свой прайд, на всю территорию, – и теперь просто не мог никуда уйти. Поэтому, подняв голову, лев отважно и смело ждал приближение неведомой смерти, даже не пытаясь увернуться. И сразу несколько выстрелов оборвали его жизнь. Он и умер по-царски, с недоумением и презрением глядя на выходивших к нему охотников. Тяжело опускаясь на землю, еще успел подумать, что эти враги оказались не самыми страшными и он вполне мог с ними справиться… Но додумать свою мысль он уже не сумел.

Дронго видел смерть главы прайда. Он по-прежнему не стрелял. Его не прельщали лавры охотника на львов, так как он считал это состязание достаточно неравным. Вооруженные современными ружьями и карабинами, охотники были гораздо сильнее несчастного льва, обреченного на смерть.

Мбага подошел к убитому самцу, осторожно осматриваясь. Он помнил, что рядом остались еще две львицы, которые могли быть очень опасны. Хотя сейчас они затаились, пытаясь не привлекать к себе внимания, чтобы охотники не обнаружили их детенышей, спрятанных где-то в зарослях.

Стрелки начали выходить на поляну, где лежали убитые лев и львица. Молодой самец замер чуть в стороне.

– Нужно быстрее уходить отсюда, – сказал Мбага, – на запах крови соберутся шакалы и другие хищники. А рядом еще две львицы. Пусть двое мужчин вернутся к машинам и пригонят сюда одну из них. Мы должны погрузить в нее погибших львов. Только очень осторожно.

– Я пойду, – предложил Дронго.

– Пойдемте вместе, – решил Бинколетто. – Кажется, это мой выстрел свалил старого самца.

Остальные собрались вокруг убитых животных, позируя и фотографируясь на свои телефоны. Все четверо мужчин остались рядом с Мбагой, когда Дронго и его спутник повернули обратно.

– Мне показалось, что вы не стреляли? – спросил Энцо.

– Да, – признался Дронго, – я действительно не стрелял. Считал, что здесь и без меня хватает охотников.

– У вас нет охотничьего азарта? – удивился Бинколетто. – Странно, но мне казалось, что вы охотник по жизни.

– Мы уже говорили об этом, – напомнил Дронго. – Осторожнее… Прислушайтесь. Кто-то идет нам навстречу. Отойдите чуть в сторону и держите свое ружье наготове.

Энцо согласно кивнул, смещаясь правее и держа ружье наперевес. Дронго замер. Источник шума приближался. Наконец из зарослей вышла Евгения с фотоаппаратом в руках.

– Черт возьми! – вырвалось у Дронго. – Мы могли вас подстрелить.

– Простите, – немного ошеломленно произнесла Женя. – Вы так здорово говорите по-русски…

– Скажите ей, что нельзя так рисковать, – посоветовал Бинколетто, – пусть идет вместе с нами к автомобилям.

– Зачем вы отошли от машин? – мрачно спросил Дронго.

– Я подумала, что все кончилось и мне нужно сделать снимки, – объяснила Женя. – Послушайте, значит, вы все понимаете? И вы слышали все наши разговоры? – Она снова немного покраснела.

– Я стараюсь не прислушиваться к чужим разговорам, – сказал эксперт. – Идемте вместе с нами. Мы возьмем машину и поедем за убитыми львами.

– Ну да, – презрительно сказала она, – вы же герои. Убили львов. Скольких успели положить?

– Троих. Но я не стрелял. Идемте вместе.

Она повернула вместе с ними и спросила:

– Где вы научились так хорошо говорить? Впервые в жизни вижу итальянца, который так прекрасно говорит по-русски.

– Я не итальянец, – объяснил он, – я ваш бывший соотечественник. Родился в Баку и довольно долго жил в Москве.

– Тогда вы меня успокоили, – улыбнулась она. – Хотя все равно неприятно. Значит, вы слышали все наши скандалы, все наши споры…

Кажется, сейчас это ее волновало более всего.

– Я уже вам объяснил, что меня не касаются ваши разногласия, – сказал Дронго. – Идемте быстрее, здесь опасное место. Мбага говорил, что здесь есть леопарды.

– Ничего здесь нет, – уверенно произнесла Женя. – Это вы нарочно пугаете меня, чтобы я не отходила далеко от…