Успели разыграть только два лота, прежде чем меня выдернули на сцену. Одним из них был сертификат в салон красоты, второй на пошив эксклюзивного платья от известного модельера. Вместе со мной были ещё две девушки, в отличие от меня они вышли добровольно. Воронцов не зря спрашивал про мои познания в выпекании тортов – ведущая вечера объявила, что мы уйдём украшать огромный торт, каждый свой, три первых кусочка которых будут проданы с молотка, и любезно нами доставлены до столиков покупателей. Так я оказалась в цокольном этаже здания. Именно там работа кипела в полную силу, чтобы благотворительный вечер был таким оживлённым, пышным и роскошным, как нам видится со стороны посетителей. На кухне меня уже ждал Воронцов с бригадой детей-артистов, которых он без стеснения подкупил сладостями в замен на помощь в украшении моего торта. Я смотрела на него во все глаза, и поверить не могла в происходящее. Ещё никто никогда не поднимал ради меня столько суеты. Зачем же? Это всё ведь продумать надо!

– Всё как договаривались, – объявил он детям, – Вы помогаете моей девушке украсить торт, я заказываю доставку на все ваши «хотелки» по этому списку!

Иду с ним под руку, радостно улыбаясь, и понимаю в тот момент, что Андрей не шутил в записке. Если бы не благотворительный вечер, он бы точно придумал способ вытащить меня из домашнего заточения. Мы завернули в комнату, где переодевались для выступления дети. Сейчас она пустовала – все активно украшали мой торт.

– Я не твоя девушка, – зачем-то сказала я шёпотом, боясь выдать ликование в голосе, но и без этого сияла ярче солнышка.

– А чья же? – искренне удивился Андрей, поднимая одну бровь.

– Ничья…

– Значит моя.

– Ты ведь не встречаешься с девушками, – не спросила, а высказала как факт.

– Зачем они мне? Когда есть ты… – сказал он очень тихо, мягко прижимая меня к себе в обжигающее объятие.

Глотнула побольше воздуха, ощущая его мягкий аромат. Кажется, я теряла голову. Никогда ничего подобного не испытывала. Это было такое странное чувство, в котором забываешь обо всём. Даже о том, что всего лишь этажом выше за круглым столиком сидит мой строгий отец.

– А зачем тебе я?

Вздрогнула, почувствовав касание его ладони до щеки. Перед глазами лишь его удивительные синие глаза. Ладонь скользит выше, и пальцы зарываются у меня в волосах. Глаза закрываются сами собой.

– Милана, – почувствовала его совсем близко, и сердце затрепетало в предвкушении поцелуя. Целуй, целуй, чтобы я снова потеряла реальность… – Ты болтушка…

Не выдерживаю, поднимаюсь на носочки и сама целую его губы. Не так смело, как обычно делает он, но волнение неизменно захватывает меня. Чувствую, как наше объятие крепнет, и колени начинают дрожать.

– Самая милая в мире болтушка… – шепот низкий, тягучий – это самый красивый на свете шёпот. И снова мой несмелый поцелуй. На этот раз он отвечает, углубляя его, и мне в момент становится жарко. – Самая сладкая в мире болтушка…

Чувствовала, как он стал отстраняться, зацепила его за рубашку и не позволила ускользнуть от меня. В этот раз поцелуй получился глубокий и яркий. Да, именно так я и хотела его всегда целовать, до сладкой истомы внизу живота, до дрожи в спине. Губы уже болели, а я остановиться не могла. Вот ещё чуть-чуть и я отпущу, ещё одну минутку. Где минутка, там и целая вечность. Он отстранился сам, когда нам уже дышать стало нечем. Уткнулась к нему в плечо, стараясь восстановить дыхание, а самой хотелось ещё, целовать бы его всегда…

– А теперь? Моя девушка? – весело спрашивает он.

– Не понимаю… – выдохнула я.

– Чего?

– От меня ведь одни проблемы… Всегда теперь будешь строить гениальные планы побега, чтобы поцеловать меня?

– Поверь, я в этом большой мастер.

– Постой, – я подняла к нему глаза и прищурилась. – А конкурс на свадьбе тоже твоих рук дело?

Он виновато выставил перед собой руки.

– Я когда увидел тебя, в тоске прикованную к отцу, не удержался. Конечно, на другого кавалера я не рассчитывал, поэтому, когда вам уже глаза завязали, сказал, что его срочно ожидают на улице.

– А если бы я не остановилась рядом с тобой?

– Тамада была в курсе, она бы подыграла. И никуда бы ты не делась…

– Андрей…

– М-м-м?

– Я твоя девушка…

– То-то же! – Он довольно улыбнулся и снова меня поцеловал.

Наверное, я сошла с ума. Целую самого Воронцова!!! Всего такого лощеного и блестящего, невероятно красивого. Целую до дрожи во всём теле, прижимаясь к нему всё крепче и крепче, пока мы не сливаемся в одно целое. Не замечаю, как летит время. Отдалённо слышу мелодичный звонок.

– Будильник, – шепчет он. – Пора, Милана. Скоро аукцион на торт.

Расправляюсь, насколько это возможно, гладя на себя в зеркало. Я сильно разгоряченная. Щеки горят, глаза сверкают, а губы такие красные, и припухшие, что лишь слепой не заметит, что я целовалась! Очень долго и страстно. Достала пудру из клатча и забелила себя до бледной поганки. Я даже не посмотрела на торт, перед тем как мы ушли.

А в коридоре я увидела брата. Андрей среагировал первым, быстро толкнув меня в сторону, но я все же успела заметить, что Кирилл был не один. Он обнимал какую-то высокую стройную белокурую красавицу. А когда я осторожно выглянула из-за угла, они уже страстно целовались. Вмиг покраснела и отвернулась к Андрею. Тот зло сжал челюсти и хмуро за ними наблюдал. Увиденное явно ему не нравилось. Я не успела спросить, в чем дело. Андрей заговорил первым.

– Я отвлеку его, а ты поднимайся на лифте.

Он не ждал моего ответа, он просто направился к ним, стремительно и напряжённо.

– Ну, надо же, какая встреча! – громко заговорил Воронцов, привлекая внимание.

Брат отскочил от своей спутницы, как от огня. За мгновение. Девушка тоже испугано ахнула, закатывая глаза. Нужно было уходить, но я взгляда от них оторвать не могла. Когда брат понял, кто их так нагло прервал, агрессивно зарычал:

– Какого хрена, Воронцов?

– Ох, извини, я думал, вы уже настолько страх потеряли, что не испугаетесь!

– Андрей… – тихо обратилась к нему девушка, почти с мольбой.

– Молчи, – рыкнул он в ответ. – Даже слышать тебя противно.

– Пошёл тогда отсюда! – взбеленился брат.

Я никогда не видела его таким. Кирилл всегда был добрый и нежный. Испугалась и понеслась к лифту, не слушая, что ему отвечает Воронцов. А в голове пронеслась одна единственная мысль – лишь бы не подрались. В тот момент я наглядно увидела, что эти мужчины действительно не друзья. Они ненавидели друг друга. Вот пишу теперь об этом и думаю, а мне-то что делать?

Записка от Воронцова, 05.03.2019