Я сильно дернулся от испуга, когда прозвенел будильник в соседней комнате. Альберт. Надо было изолировать и эту комнату тоже, но руки не дошли. Я займусь спальней Альберта и ее комнатой, обещаю!

Дина засмеялась.

- Почему ты смеешься? - спросил я, и, обняв ее за талию, лег на ее грудь, слушая равномерный стук любимого сердца. Сердце, которое меня любит.

- Не всегда мне предоставляется возможность увидеть, как пугается сильный парень, у которого нет страхов, - она начала гладить меня по волосам, и глаза предательски начали слипаться.

- У меня есть страх, - тихо сказал я, прикрыв глаза.

- Какой? - с нескрываемым любопытством спросила Дина.

- Потерять тебя... еще раз, - в два раза тише, ответил я и почувствовал, как засыпаю.

Когда я проснулся, кровать была пустая, а часы показывали семь часов утра. Встав и заправив кровать, конечно не так прекрасно, как это делает Дина, я вышел из комнаты, но когда проходил мимо ванной, услышал звук, словно кто-то чистит зубы. Открыв дверь, Дина посмотрела на меня через зеркало. На ней были черные джинсы, больше похожие на лосины и этот чертовски сексуальный красный бюстгальтер. Многие девушки мечтают о такой груди, как у Дины. Ей никакая вата в лифчике, или как эта хрень называется, не нужна. Она показала мне средний палец, но в глазах можно было увидеть веселость. Я засмеялся. Люблю ее, даже когда она может дерзить и выгибать пальцы.

Умывшись, она взяла полотенце и протерла им лицо. Посмотрев на себя в зеркало, она провела языком по верхним, белоснежным зубам и обворожительно улыбнулась. Я стоял облокотившись спиной к двери и наблюдал за ней. Такое простое действие согревало меня. Могу смотреть на нее вечно.

- Ты пойдешь сегодня в школу? Как ты себя чувствуешь? Не забыл, что надо принять таблетки? - начала интересоваться Дина, повесив сиреневое бархатное полотенце.

- Сколько вопросов. Да, я пойду сегодня в школу, я нормально себя чувствую, - сказал я и кашлянул. Тупой кашель, - и я еще не выпил таблетки, так как только проснулся.

- Жду тебя на кухне, - она легонько стукнула меня ладонью по груди, надела майку и вышла из ванной. Я улыбнулся своему отражению и подошел к умывальнику.

На кухне собралась вся наша семья. Альберт с Леной бурно обсуждали грабителя, которого до сих пор не удалось найти и словить, а Дина молча ела хлопья, подперев кулаком свою щеку. Как обычно, с её хвоста выбилось несколько прядей. Дину всегда это раздражало, а меня наоборот умиляло. Неужели я научился находить красоту в мелочах?

Достав из шкафчика пачку растворимого кофе, я собрался высыпать порошок в кружку, как мать Дины подскочила и вырвала из моих рук пакетик.

- Никакого кофе! - воскликнула она и убрала пачку обратно в упаковку. Я стоял с открытым ртом. Все произошло так быстро.

- Лена! - так же воскликнул я и посмотрел на неё. Безумная женщина прошла мимо меня и достала из холодильника лимон, а из нижнего шкафа банку с медом. Черт! Мне уже не лезет эта бурда!

- Пока ты не выздоровеешь, я не позволю тебе принимать кофеин. Это плохо, - что за бред?

- Я чувствую себя намного лучше, поэтому позволь мне уединиться со своей малышкой, - я вновь потянулся к пачке, но Лена ударила меня по руке. - Ай! Мне же больно! - притворно прикрикнул я. Дина и Альберт тихо засмеялись.

- Ты не будешь пить кофе! - строго пригрозила она мне пальцем, ноготь которого был покрашен в золотой цвет.

- Твой ноготь слишком длинный. Альберт, как она тебя еще не расчленила им?

- Я умею нейтрализовывать опасность, - он отпил из кружки черный кофе, и я завидно прищурился. Мужчина дернул бровями и криво улыбнулся.

Я собирался выйти из кухни, как все трое мне крикнули:

- Не забудь выпить таблетки!

Я ударил ладонями по своим бедрам и, вскинув руки, не оборачиваясь, крикнул:

- Ладно!

Дина

Мы с Лео гуляли по парку. Если так подумать, то мы еще ни разу не ходили в парк вместе, не сидели в кафе и не ходили в кино (не считая Лос-Анджелеса и того дня, когда Лео признался мне, что он вовсе приемный). Все были рады снова видеть его в школе: девушки мило улыбались ему, а Стас прыгнул на спину и они начали имитировать драку. Лео были рады видеть даже учителя. Самым интересным было то, как к нам подошла Кристина - она совсем не приставала к нему, просто поздоровалась. Я заметила круги под ее огромными глазами. Может, проблемы и она не высыпается? В любом случае, она изменилась за эти две с хвостиком недели. Возможно, это обман зрения и мне все показалось.

Мы держались за руки. Я заставила Лео надеть кожаные перчатки, к пальто они очень шли, а он заставил меня надеть шапку. В парке было мало людей. Зимой улицы не так заполнены, как летом. Неужели, у меня вновь появилась надежда, что свои летние каникулы я смогу провести с любимым человеком, далеко от России и родных? Так хочется уединиться вместе с ним. Мама дома, поэтому мы не можем позволить себе многого, даже поцелуи при ней. Как бы они счастливы за нас не были, когда Альберт решится сделать маме предложение, даже поцелуй в щеку при родителях будет выглядеть не очень.

Я была счастлива, что простила его. Эти пять дней были самыми трудными для меня. Было пусто, не хватало рук и объятий. К нам подошла бабушка и мы остановились.

- Кто же тебя так подрал, внученька? - она с удивлением смотрела на мои джинсы с дырками на коленях. Лео, отвернувшись, засмеялся. Бабушка это заметила и ударила палкой ему по ноге, а я закрыла рот ладонью.

- Упала случайно, - удалось найти мне ответ, - вот иду домой, чтобы переодеться, - она молча кивнула и пошла дальше. Нелепая ситуация.

- Черт, у нее что, палка из камня сделана? - бубнел Лео, потирая ногу.

Я прижалась к нему, и он, довольно улыбнувшись, потянулся ко мне за поцелуем. Поцелуй был легкий и невинный. Эти губы вновь принадлежат только мне. Мы забыли или, по крайней мере, попробуем забыть все ужасные слова, которые наговорили друг другу в порыве злости. Я не хотела прощать его настолько быстро, но я и не могла устоять при виде него. Из меня выходит слабый и глупый подросток. Мне нужно было время, но я не жалею от том, что простила его. Мы не были близки друг другу еще начиная с того момента, как он улетел из Лос-Анджелеса в Испанию. Я скучала и мне было мало его, чертовски мало. Вот он вам пример настоящей любви. Это не ваниль, это чувства, о которых знают немногие и поэтому их называют сладкими. Но мне плевать на мнение других, я буду говорить этот «шоколад» столько, сколько буду дышать!

Лео оторвался от моих губ и обнял меня еще крепче. Он тоже скучал. Я знаю этого человека так хорошо, что могу сказать, что он чувствует по его движениям. Мы перевязали рвущуюся сторону каната в крепкий узел, который, я надеюсь, не развяжется.

- Как там Ник? Он писал тебе? - спросила я. Лео подвел меня к лавочке и, убедившись, что она сухая, сел, потянув меня к себе на колени. Мне хотелось крикнуть, что лавочка холодная, а он болен, но в миг передумала. Он ведь сидит на пальто.