Чеклаки вели себя спокойно, не выказывая ни малейшего недовольства по поводу того, что на спины им усаживали мертвых седоков.

Вытащив из мертвецкой еще двоих покойников, Грудвар и Слим занялись тем же делом, что и старик с Граисом. Ноги покойников связали под брюхом животных обрывками веревок, сорванных с тюков сена, а руки прикрутили к гривам чеклаков.

– Ну… – Грудвар окинул взглядом своих товарищей. – Да поможет нам Поднебесный.

– Во веки веков, – трясущимися губами прошептал старик.

Грудвар вывел первого чеклака из стойла и подвел к углу тюремного здания. Осторожно выглянув за угол, бородач увидел утоптанную грунтовую площадку возле ворот, вдоль которых неспешно прохаживались двое одетых по полной форме шалеев. Рядом с воротами стояла деревянная будка, в которой находились остальные охранники.

– Грудвар, – негромко окликнул приятеля Слим и, когда тот обернулся, спросил: – Может быть, подпалить стойло?

– Каким образом? – так же тихо отозвался Грудвар.

Улыбнувшись, Слим показал ему стержни из огненного металла, которые он подхватил возле очага.

– Давай, – кивнул Грудвар.

И в этот момент со стороны центрального входа здания тюрьмы раздались громкие, частые удары по медному гонгу. Ему тут же ответил второй гонг с крыши здания.

– Тревога, – подрагивающими губами произнес старик.

Грудвар увидел, что из здания выбежали человек пять шалеев.

– Четверо заключенных сбежали! – крикнул один из них, обращаясь к тем, что стояли у ворот. – Двое охранников убиты!

– Из здания никто не выходил! – ответили им от ворот.

Трое шалеев с копьями наперевес выбежали из сторожевой будки.

Со всех сторон доносились отрывистые крики приказов, отдаваемых ми-шалеями своим подчиненным:

– Усилить охрану ворот!..

– Лучников на крышу!..

– Десять человек – за мной!..

– Перекрыть все лестницы в здании!…

Тем временем Слим, присев над развороченным тюком сена, резко, с нажимом провел одним огненным стержнем по другому. Сноп ярких искр упал на сухую траву. Нагнувшись, Слим принялся раздувать затлевшее сено. Сначала повалил дым, затем появились первые язычки пламени. Поднявшись на ноги, Слим принялся вырывать из занявшегося тюка клочья горящего сена и разбрасывать его по сторонам.

– Давай!

Грудвар ладонью ударил чеклака по крупу. Тот, оглянувшись, удивленно посмотрел на человека, словно не понимая, чего тот от него хочет.

– Вперед, скотина!

Грудвар со злостью огрел чеклака копьем. Тот, обиженно захрапев, взбрыкнул задними ногами и рванулся на площадь. Таким же образом Грудвар выгнал следом за первым и трех остальных чеклаков.

Четыре мертвых всадника неслись во весь опор в сторону ворот.

Старик пальцем начертил у себя на груди стрелу, ведущую к Поднебесному, и тихо зашептал молитву. Глядя на него, Слим тоже быстро начертил на груди стрелу. Грудвар лишь криво усмехнулся. Но это был вовсе не вызов Поднебесному. Грудвар помнил, что тот, кто решился ступить на Путь, ведущий к небесному покровителю, не должен более взывать о помощи или снисхождении. Поднебесный ожидал его в конце Пути, вне зависимости от того, долгим или коротким он окажется.

– Вот они! – раздался крик со двора.

Появление на дворе скачущих во весь опор чеклаков было столь неожиданным, что в сером предрассветном свете никто из шалеев не заметил, что животные не подчиняются всадникам, восседающим у них на спинах. Испуганные чеклаки шарахались в стороны от пытавшихся остановить их шалеев, вставали на дыбы, норовя достать мечущихся вокруг них людей передними копытами. Лучники же, засевшие на крыше, не стреляли по тем, кого они принимали за беглецов, опасаясь попасть в своих.

Наконец кому-то из шалеев удалось ударить копьем одного из мертвых всадников. Мертвец соскользнул со спины чеклака, который, не замечая этого, продолжал скакать вперед, волоча за собой по земле безжизненное тело.

С крыши тюремного здания снова послышались частые удары гонга.

– Пожар на заднем дворе!..

Кто-то из командного состава сумел внести какой-то порядок во всеобщую неразбериху, и десяток шалеев, вооружившись баграми и ведрами, кинулись к пылающему стойлу.

К тому времени беглецы, обогнув здание тюрьмы, уже выбежали на двор с противоположной стороны. Пользуясь тем, что внимание всех находящихся на дворе было приковано к мечущимся из стороны в сторону чеклакам и отблескам пламени, озаряющим угол здания и часть тюремной стены, они побежали в сторону ворот, прижимаясь к черным камням стены, словно те могли укрыть их от случайного взгляда кого-нибудь из шалеев.

Первыми заметили беглецов стражи ворот.

Брошенное Грудваром копье пробило грудь одного из шалеев. Копье, брошенное Слимом, не достигло цели. Отпрыгнув в сторону, второй шалей выставил копье перед собой, готовясь встретить бегущего на него безоружного йерита. Грудвар же несся вперед сломя голову, словно и не видел нацеленный ему в живот широкий металлический наконечник.

Граис, вытянув левую руку вперед, направил два пальца в сторону шалея. За одно мгновение, отделявшее Грудвара от неминуемой гибели, шалей неожиданно выронил из рук копье и, сдавив ладонями виски, заорал от дикой боли, взорвавшейся, подобно шаровой молнии, у него в черепе. Ударом корпуса сбив охранника на землю, Грудвар ногой наступил ему на горло. Тело шалея изогнулось дугой. Захрустели раздавленные хрящи.

– Бегите к воротам! – крикнул остальным Грудвар. – Я их открою!

Подхватив с земли копье, бородач устремился к открытым дверям сторожевой будки, где находился ворот, поднимающий тяжелый деревянный брус, закрывающий ворота. Выбежавший навстречу ему шалей мечом отбросил в сторону копье йерита. Чтобы не попасть под ответный удар меча, Грудвар отпрыгнул в сторону. Решив не вступать в поединок с бородачом, шалей отступил, захлопнув дверь будки. В бессильной ярости Грудвар ударил по двери древком копья.

Рядом с ногой Граиса в землю впилась стрела. Граис обернулся, чтобы посмотреть, что происходит на дворе.

Двое из четверых мертвых всадников уже были сбиты на землю. Оставшихся чеклаки все еще носили на своих спинах, но шалеи уже поняли, что их провели. А лучники на крыше обнаружили настоящих беглецов. Летящие в сторону сторожевой будки стрелы указывали направление тем шалеям, которые находились внизу. У беглецов почти не оставалось времени на то, чтобы открыть ворота и покинуть тюремный двор. Промешкай они хоть мгновение – и болтаться им на копьях разъяренных шалеев.

– Граис! – закричал Грудвар, пытаясь вогнать острие копья между краем дверной плоскости и деревянной балкой косяка. – Нам нужно попасть внутрь! Иначе мы не сможем открыть ворота!

– К воротам, Грудвар! – крикнул в ответ Граис.