— Ну конечно! — с облегчением выдохнул он, выхватывая из кармана брюк презерватив.

Не сводя с нее взгляда, он отступил на шаг и молниеносно сбросил с себя брюки и трусы.

Он стоял перед ней совершенно голый, и от его тела шел жар, согревая ее. Глубоко вздохнув, она восхищалась его красотой. Потом подняла голову и заглянула ему в глаза; похоже, он еще не до конца верил, что их желания совпадают.

— Да, — сказала она, и он улыбнулся с такой неподдельной радостью, что она едва удержалась на ногах.

На мгновение опустив глаза, чтобы извлечь презерватив из упаковки, он снова посмотрел на нее, озорно изогнув брови.

— Джесс, ты правда готова?

— Сейчас и всегда, — ответила она, вдруг ужасно испугавшись того, что вот-вот случится.

Но прежде чем у нее появилось время подумать, он шагнул вперед и, обхватив ее за предплечья, стал мягко подталкивать назад, прислонив спиной к стене. И тут же впился в нее губами, и она забылась в буре ощущений. Ее тело пульсировало от желания, желания, желания! Он прильнул к ней, прижав ее к себе с силой, какой она еще не знала. Она поняла, что он в самом деле хочет ее; острое желание охватило его, и он не собирался отступать. Он снова задрал на ней юбку, его пальцы жадно обследовали ее сначала снаружи, потом внутри, — вскоре ей показалось, что она сейчас сойдет с ума. В то же время его губы не отрывались от нее, и то, как он подготавливал ее, доводило ее до исступления. Почти достигнув края, она прошептала:

— Ксандер, я хочу…

Он ждал, что она продолжит, затем отступил от нее, чтобы она могла смотреть ему в глаза.

— Джесс, скажи, чего ты хочешь.

— Тебя. В себе. — Слова слетели с ее губ, и ей стало удивительно легко, так легко, что она дала себе разрешение ни о чем не думать, кроме того, что происходит между ними здесь и сейчас.

Больше ему ничего не требовалось. Он приподнял ее, и через миг его возбужденный член прижался к ее влажному лону, и она ахнула от удовольствия, когда он медленно проник в нее.

Они задвигались в унисон. Ксандер прижимал ее к стене и заполнял ее полностью, он снова и снова находил самую горячую ее точку. Они не переставали целоваться. Не сознавая, как распухли ее губы, она не отрывалась от него. Схватив ее за лиф платья, Ксандер с силой разорвал его, обнажив груди в кружевном бюстгальтере, который она выбрала утром; она и не подумала возмутиться, когда он ловко приспустил чашки и чуткими пальцами обхватил ее сразу отвердевшие соски.

Джесс показалось, что она сойдет с ума от пульсирующего жара между ног и от нежных ласк Ксандера. Но она еще не испытала всего; ей было мало.

— Ксандер… я хочу… я хочу…

Как будто угадав ее тоску, он просунул руку между их телами, нашел ее клитор и стал повторять пальцем движения, которые его член совершал внутри ее.

Вцепившись ему в плечи, Джесс закрыла глаза. Изнутри поднимались волны наслаждения, и несколько безумных мгновений она балансировала на грани. Наконец плотину прорвало, и она испытала самое острое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Она издала хриплый, гортанный крик и совершенно забылась. Почти сразу же к ней присоединился Ксандер; его дыхание обжигало ей шею.

Так они простояли какое-то время, а когда спустились с небес на землю, оба задыхались.

Наконец Джесс поняла, что в состоянии ослабить хватку и выпустить его плечи. Она положила ладони ему на грудь и легонько толкнула. Он отстранился от нее и сделал шаг назад, чтобы она могла встать на пол.

Они стояли и смотрели друг на друга, по-прежнему тяжело дыша. Потом принялись кое-как приводить себя в порядок. Ксандер снял презерватив, а она поправила одежду, тщетно пытаясь прикрыть грудь порванным платьем.

— Ты должен мне платье, — сказала она, насмешливо поднимая брови.

Он расхохотался:

— По-моему, так даже лучше! — Он провел рукой по ее волосам, приглаживая их. — Давай ляжем, пока не упали, — предложил он, заговорщически подмигивая.

Взяв Джесс за руку, он повел ее к себе в спальню и вместе с ней повалился на кровать. Его обнаженное тело поблескивало в мягком утреннем свете.

Она любовалась его красотой и силой, оглядывая с головы до ног. Взгляд спустился к животу, потом еще ниже…

Он пытливо посмотрел на нее, и она тщетно попыталась утихомирить прилив жара, который поднимался от шеи и выше.

— Джесс, тебе нравится то, что ты видишь?

— Да, очень, — выпалила она, набравшись храбрости. — Не верится, что я только что занималась любовью с третьим самым сексуальным мужчиной в Англии! — добавила она, широко улыбнувшись.

— Теперь-то ты веришь в рекламу? — пошутил Ксандер, вопросительно подняв брови, и кивком указал на то место, где находился источник ее наслаждения.

— Ну, скажем так, я считаю, что в слухах есть доля истины.

— Ты очень добра. — Он расплылся в улыбке и наградил ее таким взглядом, что ей захотелось всеми правдами и неправдами заполучить его навсегда.

Они лежали рядом обнявшись, сонные и довольные; день становился все жарче.

Ксандер перевернулся на бок и приподнялся на локте.

— Может, задержишься здесь? Жалко обрывать все, когда у нас впереди столько удовольствий. — Он вызывающе подмигнул ей. — А мне понадобится что-то приятное после тяжелого дневного труда за мольбертом.

— Что-то приятное?!

— Ну ладно, кто-то. — Он улыбнулся.

Сердце ее забилось учащенно, когда она поняла, что он не шутит.

— Не знаю, Ксандер… разве тебе не нужно готовиться к выставке?

— По вечерам — нет.

Откуда внезапно появился этот страх? Джесс совершенно не боялась, когда думала, что речь идет о недолгой интрижке, после которой она вернется домой, не успев как следует привязаться к нему. А что она будет делать, если их отношения продлятся, а потом он ее бросит? Жить с разбитым сердцем?

— Наверное, не получится. Памела, заведующая редакцией, завтра ждет меня назад.

— А ты скажи, что заболела. Неужели они не обойдутся без тебя еще недельку?

От нахлынувших мыслей ей стало трудно сосредоточиться.

— Нет, не могу. А если она догадается, что я вру? Я потеряю работу.

— Как она о чем-то догадается, если ты сейчас в Италии и не можешь никуда лететь? Вряд ли она помчится к тебе на самолете с холодным компрессом и куриным бульоном!

Сердце ее билось так часто и гулко, что она не сомневалась: он все прекрасно слышит.

— Ксандер, я не умею врать.

— Тебе не кажется, что ты заслужила отдых? Почему ты так сурово к себе относишься? Ты как будто не веришь, что достойна счастья.

Она вздохнула и провела рукой по лицу. Он прав. Так и есть!