Лицо Клевера смягчилось. Он коснулся ее морщинистой щеки своей маленькой шершавой рукой и снял с нее темные очки. За ними обнаружились большие, карие, удивительно нежные глаза.

— Не все из того, что ты видела, было сном, дорогая, — сказал он.

Бабушка Шамбло зарделась, снова водрузила на нос очки и отошла от машины.

— До свиданья, детки, — сказал дедушка Мо.

Дженнифер Т. включила радио, и они поднялись в воздух.

Я готов, — объявил Тор, когда они оставили позади огни Батлер-бич на восточной оконечности острова и полетели над черными водами залива.

— Отлично, — сказал Этан.

— У меня только один вопрос.

— Да?

— Куда мы направляемся?

Этан повернулся к Клеверу, который так и стоял на пассажирском сиденье, держась за щиток.

— Трудно сказать, — отозвался маленький вождь. — Никогда не угадаешь, что старине Койоту взбредет в голову. Это ведь он изобрел все, что можно сделать двумя или несколькими способами. До того, как он принялся переделывать мир на свой лад, все, как вы знаете — а может, и не знаете, — складывалось только так, и не иначе. Никаких перекрестков, никаких поворотов — только прямые дороги. Если ты бросал монету, всегда выпадал орел. И никто не умирал. Койот принес в мир шатание. Теперь все что угодно может повернуться и так, и этак. К добру или к худу. К жизни или к смерти. К голоду или к сытому желудку.

— Значит, ты говоришь… а что ты, собственно, говоришь-то? — Этан никак не мог понять, какой он, этот Койот-Передельщик, похитивший его отца. Правда ли он такой плохой? Действительно ли он хочет уничтожить все Миры? Почему, несмотря на его страшное воинство и несущие гибель машины, несмотря на его Мягколапов, скрикеров и серошкуров, несмотря на людей, опустошивших Хотел-бич, — почему Клевер всегда говорит о нем с долей некоторого уважения?

— Я говорю, что не стану и пытаться разгадать планы Койота — все равно без толку, только голову зря ломать. Однако мыслю, что лучше нам все-таки перескочить в Летомир. Если Койот вдруг передумает, что с ним часто случается, или если его путь лежит не к Лепечущему Колодцу, то нам в Зимомире делать нечего. К Проталине, что окружает Колодец, можно и по-другому попасть. Если удача и тенехвост не подведут нас, мы доберемся к ней через Летомир. Заодно оружие там добудем и подкрепление. Все может пригодиться: книга заклинаний, карта, какие-нибудь придумки, чтобы перехитрить хитреца, чьи-нибудь сильные руки.

— Я за, — сказала Дженнифер Т. — К Зимомиру я как-то не готова — мне и Летомира будет выше крыши.

— А ты что скажешь, герой? — спросил Клевер. Этан кивнул.

— Ладно, — сказал Тор. — Летомир, так Летомир.

— Тогда держи прямо, — сказал Клевер Дженнифер Т. — Насколько я помню из древографии, где-то там достаточно близко проходит Летомирская ветка — старая Громовая дорога.

Они проделали еще около полумили, а потом Клевер сказал:

— Здесь.

Тор закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Дженнифер Т., держа руль одной рукой, обернулась посмотреть, что он делает. Лицо Тора стало спокойным, складка в виде галочки, никогда не сходившая с его лба, разгладилась, руки лежали на сиденье ладонями вверх. Этан уже собрался в комок, предчувствуя холод, неизбежный при скачке с одной ветви на другую, но Тор вдруг открыл глаза.

— Я понятия не имею о том, что надо делать, — сказал он. Голос оставался все тем же, андроидным, но раньше от него Этан таких заявлений ни разу не слышал. — Надеюсь, экипаж это понимает.

— Ты, главное, нащупай дорогу вдоль ветки, — сказал Клевер. — Как почувствуешь, что на тебя упала тень, вроде как от листа — значит, то самое место и есть.

— Но я не знаю, как выглядит Летомир. Здесь ничего нет. — Тор постучал себя по голове. Он хочет сказать, что в его базе данных ничего нет, понял Этан и сказал:

— Неправда. Ты там тысячу раз был.

— Я был в нашем Саммерленде, а не в Летомире.

— Наш Саммерленд — это часть Летомира. Или был ею. Часть, которая торчит прямо посередине Середки.

— Ваш Саммерленд — не часть Белолесья, — поправил Клевер. — Это две стороны одного и того же места. Как братья-близнецы, заключенные в одни широченные медвежьи объятия.

— Почему бы нам в таком случае не шмыгнуть оттуда? — спросил Тор.

— Еще вчера мы, может, и прошмыгнули бы, а сегодня уже нет. Мне самому насилу это удалось. Прогал слишком широк, и чувствую, что с каждой минутой он делается все шире. Ни один тенехвост через него больше не перескочит.

— Ужасно. — Этан пригорюнился, осознав, что Саммерленд, этот солнечный островок в сером море Клэм-Айлендского лета, исчез навсегда. — Ты представь его, — сказал он Тору. — Просто нарисуй себе Саммерленд.

— Представь бейсбольное поле в солнечный день, — сказала Дженнифер Т.

— Зеленое, — произнес Тор.

— И море на Хотел-бич, и листья на березах.

— Зеленое с серым. Зелень, которая колышется.

— И кусты ежевики, — вставил Этан.

— Тоже зеленые, с такими темными тенями. Есть. Усек.

На острове, переходя из березовой рощи в Белолесье, они почти не чувствовали прорехи между Мирами. Что будет с ними теперь, при воздушном прыжке? Может, они перейдут из ночи в день? С морского побережья в лес? Этан смотрел в заднее окно машины. Окружающая их темнота как будто ничем не отличалась от прежней. Внизу дрожали огни какого-то приморского городка, вверху светили бледные звезды. Потом температура резко упала, и звезды погасли, а с ними вместе выключились огни Кус-Бей (или что там еще находилось внизу).

— Эй, — Дженнифер Т. вертела тумблеры на щитке, — есть в этой жестянке какая-нибудь печка?

— Невероятно, — сказал Тор. — Мои тепловые датчики показывают, что температура за последние девять секунд упала на десять градусов.

— У него получается, — сказал Этан, — правда ведь, вождь?

— Похоже на то. Вот только куда он нас переносит, в Летомир ли.

Этан, весь дрожа, застегнул теплую куртку до самого подбородка. Ему еще в жизни не было так холодно.

— Теряем высоту, — сообщила Дженнифер Т. — Аэростат… он уменьшается в объеме, вот.

— Лед, — пробормотал Тор, протирая стекла своих очков.

Дженнифер Т. повернула рукоятку громкости, а Этан снова выглянул в окно и спросил:

— Высоту относительно чего? Внизу ничего не видать, даже облаков.

— Ты прав, — сказал Клевер, — это Ничто, Великое Ничто, пролегающее между листьями и ветками Древа.

Тор снова протер очки рукавом.