Вторник

05:00 Ранние пташки

(Это такая передача о здоровом образе жизни и о том, как готовить разнообразные и полезные завтраки. Она довольно скучная, и поэтому ее показывают, когда большинство людей еще спит.)

06:00 Новости

06:30 На задворках жизни

(Это драматический сериал, героя которого когда-то несправедливо осудили за убийство. И теперь он выходит на свободу и пытается доказать бывшей жене свою невиновность. А заодно и заново найти свое место в мире. Сериал идет по будням, в вечернее время — в 19:00. А на следующий день в 06:30 повторяют вчерашнюю серию.)

07:30 Раритет

(Передача, в которой люди решают продать свои необычные старинные вещи, которые долгие годы пылились на антресолях. Среди продаваемого антиквариата часто встречаются весьма интересные и ценные экземпляры.)

08:00 Крайний центр

(Это ток-шоу, в котором обсуждаются актуальные социальные проблемы. У приглашенных гостей обычно противоположные, очень крайние точки зрения, а ведущий пытается их максимально примирить, найти «крайний центр».)

Ну и так далее.

Ведь такая программа может существовать? Может, вполне.

Или, например, Надя придумывает и много раз прокручивает в голове список музыкальных произведений, которые должны прозвучать на воображаемом концерте. Список продуктов и товаров для дома, которые условная пятидесятидвухлетняя Елена Ивановна покупает на неделю. Самых обычных, характерных, среднестатистических.

Но чаще всего списки касаются одушевленных существ. К примеру, перечень пациентов обычной городской больницы. Или учеников какой-нибудь условной школы. Вот самый любимый список — придуманного девятого «Б» класса. По алфавиту, как в классном журнале:

…

Всего в классе двадцать семь человек (в прошлом году было двадцать восемь, но потом Сотникова Алина перешла в другую школу). Девочек на пять больше, чем мальчиков, — так часто бывает. Имена и фамилии учеников — как и продукты Елены Ивановны — обыкновенные, неприметные. Две Оли, два Саши и три Ани. Однофамильцев нет.

Биографиями ученики не обрастают, четкой внешностью — тоже. Впрочем, у некоторых все же имеются кое-какие опознавательные признаки. Например, у Виталика Щукина — кудрявые смоляные волосы и родинка на щеке. Он сидит за второй партой со своей подругой и возлюбленной Ритой Губановой. Ритины волосы, каштановые и слегка вьющиеся, всегда собраны в аккуратный пучок на затылке. В ушах маленькие сережки в виде бабочек. А глаза у Риты медовые и бархатистые. Глубоко посаженные.

Еще у девятого «Б» есть классная руководительница — Лидия Матвеевна. У нее пепельные кудряшки. Она часто курит и любит собак. Характер мягкий, дружелюбный, спокойный — такой бывает у учителей не так уж и редко. Например, географичка из Надиной школы примерно того же склада.

Надя никогда не пишет свои списки на реальной бумаге. Все слова хранятся исключительно в голове, как было еще в немой период Надиного существования. Никакой формы во внешнем мире им не требуется. К тому же они ведь и так уже как будто написаны: Надя видит списки внутри себя — напечатанными на компьютере или выведенными синей шариковой ручкой. Видит буквы, пробелы, строки.

В Надиных списках все очень правильно. Все типично, выверено, а главное, правдоподобно. Конечно, в настоящей жизни так не бывает: на ровные строчки то и дело неожиданными густыми кляксами падают исключения. И в классном журнале вдруг появляются странные экзотические фамилии, а в списке Елены Ивановны почему-то оказывается нелогичная клюшка для гольфа. На то она и жизнь. Но закономерный, предсказуемый мир можно изучать по Надиным перечням. Мир, каким он должен быть согласно логике. Ровная, идеальная жизнь, текущая строго по правилам. И отдающая смертью — как симметричная снежинка или безупречно вырезанный музыкальный фрагмент.

Сама Надя никогда не участвует в своей воображаемой идеальной жизни. Она просто зритель. Зритель, сидящий в абсолютно темном зале на последнем ряду. И от этого в груди становится волшебно пусто и упоительно легко.

Конечно, после списков бывает довольно сложно возвращаться в реальность. Как после крепкого температурного сна. Болит голова, и немного ломит тело. К тому же бабушка обязательно спросит с недоумением:

— Надюш, почему ноты опять такие мятые?

Надя не ответит. Будет сидеть на полу и слушать пульсирующий стук в голове. Нужно время, чтобы прийти в себя. Хотя бы несколько минут. А потом можно снова налиться кровью, задышать, развернуть мятые ноты и приступить к игре. Вернуться к жизни.

Юлия Валентиновна простила Надю за конкурсный провал и вновь стала давать ей уроки. Правда, о новом участии в конкурсе речи пока не было. В первую очередь Наде предстояло разобраться «со своими психическими проблемами». Чтобы избежать нового позора. И Надю отправили к психологу.

Психолог был не тот, которого когда-то рекомендовала директриса. Не отец друга Юрочки. Оказалось, что за это время он уехал, как и сам Юрочка, в Москву. И решать Надины психические проблемы доверили какой-то Тамаре Вадимовне.

Идти к Тамаре Вадимовне, конечно, не хотелось. Но внутри уже не было сквознячкового трепета, как год назад, когда угроза психолога впервые повисла в воздухе. После бесконечных переездов Надя была готова ко многому. Все острые гибкие страхи немного притупились, закостенели. И поэтому, заходя в светлый кабинет, пахнущий миндальным пирожным, Надя не чувствовала ничего, кроме привычного стеснения.

— А вот и Надежда! Здравствуй. Проходи, располагайся. Меня зовут Тамара Вадимовна, — сладко прощебетала Тамара Вадимовна. Указала на желтое кресло перед собой.

Надя вспомнила, что Надеждой ее называл дядя Игорь, и приподняла вмиг напрягшиеся плечи. На деревянных ногах подошла к креслу. Села на краешек.

Тамара Вадимовна два раза кашлянула и улыбнулась.

— Мы с тобой будем звать бабушку? Или ты не хочешь, чтобы она присутствовала при нашем разговоре? Смотри, Надежда, решать тебе. Если не хочешь — оставим бабушку ждать в коридоре.

Надя медленно покачала головой.

— Это что значит? — с улыбкой спросила Тамара Вадимовна.

— В коридоре, — чуть слышно прошептала Надя в ответ.