За все то время, пока я красилась и одевалась, из спальни Питера не донеслось ни единого звука. Решив, что он, наверное, заснул, я прошла через гостиную, тихонько приоткрыла дверь в его комнату и ахнула от неожиданности при виде Питера, стоящего рядом с кроватью с выражением крайнего недоумения на лице. Взгляд его был устремлен на открытый чемодан.

— Что случилось, Питер? — бросилась я к нему.

Он схватил меня за руки.

— Кей, я поднялся сюда и прилег. Хотел немного отдохнуть и, похоже, заснул. Мне приснилось, что я куда-то собираюсь, и я проснулся. А теперь посмотри.

Он кивнул на чемодан. Внутри аккуратными стопочками было сложено его белье и носки.

За те сорок минут, что он пробыл дома, у него успел случиться очередной приступ лунатизма.

В семь часов вечера Николас Греко мирно наслаждался ужином в обществе своей жены Фрэнсис у себя дома, в Сьоссете на Лонг-Айленде. Вообще-то жена не имела обыкновения расспрашивать его о делах, которые он расследовал, но после того, как она посмотрела в шестичасовых новостях репортаж о том, как Питеру Кэррингтону предъявляли обвинение, ей страшно хотелось выведать у него все подробности разыгравшейся в суде сцены.

Она приготовила его любимые блюда: зеленый салат, запеканку из макарон с сыром и буженину. Греко очень хотелось отрешиться от событий этого напряженного дня, но он подумал, что его жена заслужила, чтобы он поделился с ней своими впечатлениями.

— На месте адвокатов Кэррингтона я бы уговорил его сделать чистосердечное признание. Эта выходка в суде произвела на людей огромное впечатление. Насколько я понял, Филип Мередит не склонен устраивать публичные истерики. Пока я ехал домой, Бэт в офисе по моей просьбе собрала на него кое-какие данные. Он из Филадельфии; Мередиты жили там на протяжении многих поколений. Из неплохой семьи, но серьезными деньгами там не пахнет. Он и его сестра Грейс получили стипендию, когда пошли в колледж. Он менеджер среднего звена в маркетинговой компании, женат на своей школьной подружке; трое детей, двое из них учатся в колледже. Сейчас ему сорок восемь, его сестра была на шесть лет моложе.

Фрэнсис передала мужу блюдо с запеканкой.

— Возьми добавки. С этими поездками в Ланкастер ты в последнее время и не ел толком.

Греко улыбнулся жене и, хотя понимал, что делать этого не стоит, взялся за лопатку. В свои пятьдесят пять Фрэнсис весила ровно столько же, сколько в двадцать пять. И волосы у нее оставались в точности такого же пепельного оттенка, только теперь, конечно же, этому способствовало регулярное посещение салона красоты. И все равно в его любящих глазах за минувшие тридцать лет она почти совсем не изменилась.

— Я читала про то, как тело Грейс Кэррингтон обнаружили в бассейне, — сказала Френсис и впилась зубами в хлебную палочку. — Четыре года назад, когда все это случилось, об этом очень много писали. Журнал «Пипл» посвятил ей целый разворот. Помнится, они тогда вытащили на свет божий тот факт, что Питер Кэррингтон был главным подозреваемым по делу об исчезновении Сьюзен Олторп. Но я почти уверена, что в то время Мередиты сделали заявление в духе: «Смерть Грейс вовсе не загадка. Это трагедия». С чего вдруг теперь братец решил выступить с обвинениями?

Николас Греко с удовольствием перевел бы разговор в другое русло, но напомнил себе, что Фрэнсис сохранила не только прекрасную фигуру и цвет волос, но и живое любопытство.

— Насколько я понимаю, родители Грейс Кэррингтон сами очень переживали, что их дочь пьет, и тепло относились к Питеру. В то время они не подозревали, что их дочь могли убить, но теперь, когда отца больше нет в живых, а мать в доме престарелых с диагнозом «болезнь Альцгеймера», Филип Мередит мог решить, что пришло время выразить свое собственное мнение.

— Что ж, если бы ты не разыскал Марию Вальдес, сегодняшнего заседания суда не было бы, — заметила Фрэнсис. — Надеюсь, миссис Олторп признательна тебе, ведь ты смог сделать то, что всем остальным оказалось не под силу.

— Когда у следствия возникла необходимость снова пообщаться с Марией, найти ее не представлялось никакой возможности. Человек, с которым мы сотрудничаем на Филиппинах, прошерстил ее старые связи, и по чистой случайности оказалось, что она возобновила отношения с одной дальней родственницей. Нам очень повезло.

— И все-таки это ты предложил, чтобы миссис Олторп обвинила Питера Кэррингтона в интервью журналу «Суперстар». Все мои подруги согласились, что он подаст на нее в суд. Так что даже если бы ты не отыскал Марию Вальдес, то все равно вынудил бы Питера Кэррингтона давать показания под присягой. И я уверена, он где-нибудь да прокололся бы.

Да вот не факт, что прокололся бы. Во всей этой истории оставался один неясный момент, который никак не давал ему покоя: пропавшая сумочка. Греко очень хотел бы знать, забрала ли Сьюзен ее с собой, когда выходила из машины Питера. Почему-то этот вопрос не выходил у него из головы.

— Спасибо тебе, моя самая горячая поклонница, — улыбнулся он жене. — А теперь, если не возражаешь, давай поговорим о чем-нибудь другом.

Зазвонил телефон. Фрэнсис бросилась за трубкой и вернулась с ней на третьем звонке.

— Номер незнакомый, — сказала она.

— Тогда подождем, пока автоответчик снимет трубку, — пожал плечами Греко.

Автоответчик включился на запись.

— Мистер Греко, это Филип Мередит. Я знаю, вы сегодня были в суде вместе с миссис Олторп. Я говорил с ней. Я очень хотел бы нанять вас расследовать гибель моей сестры, Грейс Мередит Кэррингтон. Я всегда считал, что ее убил муж, Питер Кэррингтон, и, если можно, хотел бы, чтобы вы отыскали доказательства этого факта. Надеюсь, вы перезвоните мне. Мой телефон…

Греко забрал у жены трубку и нажал кнопку «Ответить».

— Николас Греко слушает, мистер Мередит, — произнес он.

Если бы в тот вечер кто-нибудь заглянул к нам в окно и увидел, как мы пьем коктейли в гостиной, он наверняка счел бы нас счастливчиками. Разумеется, мы с Питером не стали никому рассказывать о том, что у него случился приступ лунатизма, а просто сидели рядышком на диване перед камином. Элейн и ее сын Ричард Уокер разместились в креслах, а Винсент Слейтер, предпочитавший стулья, подтащил стул поближе к остальным.

Гэри Барр подал напитки. Мы с Питером взяли по бокалу вина, остальные по коктейлю. Не дожидаясь просьбы, Гэри прикрыл сдвижные двери, разделявшие зал на два помещения, и гостиная сразу стала более камерной, если можно так сказать о комнате десятиметровой длины.

Во время нашего свадебного путешествия Питер заикнулся, что хотел бы, чтобы я наняла декоратора и обустроила дом по своему вкусу. Он редко упоминал о Грейс, но одно его замечание (кстати, оно касалось ремонта) врезалось мне в память:

— Когда Элейн вышла за моего отца, она затеяла грандиозную переделку, и, должен сказать, она знала, что делала. Декоратора она наняла первоклассного. Деньги, разумеется, утекали со страшной скоростью. Слышала бы ты, как сокрушался мой отец! Грейс почти ничего не стала тут менять. Она больше любила нашу нью-йоркскую квартиру. Все восемь лет, что мы были женаты, она большей частью жила там.