Вот он выполнил маневр, который много раз повторял на тренировочных занятиях; под лучами прожекторов, на глазах у вахтенных он потихоньку приблизился к судну, стараясь держаться в тени барж, стоящих у борта, включил кислородный прибор и бесшумно погрузился. Двигаясь под водой вдоль корпуса корабля, он отыскал боковой киль и, отцепив от пояса подрывные заряды, прикрепил их зажимами к килю. Потом он выдернул предохранительную чеку и возвратился на поверхность. Все это было проделано за несколько минут. Так же осторожно он удалился. В 4 часа утра Ферраро возвратился в консульство.

Через 6 дней «Орион», закончив погрузку, вышел в море, но ему не удалось уйти далеко: в сирийских водах под корпусом тяжело груженного судна произошел взрыв, и оно быстро пошло ко дну. Спасшиеся моряки, которых поместили в госпиталь в Александретте, утверждали, что «Орион» был торпедирован».

Такова лишь одна из операций так называемой 10-й флотилии итальянского военно-морского флота, которая специализировалась на диверсиях. Боевые пловцы этой флотилии наносили серьезные удары по противнику.

«Несмотря на все старания англичан, - писал Боргезе, им так и не удалось установить подлинную причину гибели судов. Их состояние можно было сравнить с состоянием человека, который, запершись в собственном доме и забаррикадировавшись в своей комнате, по ночам просыпается от выстрелов, раздающихся неизвестно откуда и наносящих ему каждый раз новые, правда, пока не опасные раны. Эти выстрелы сводят его с ума от ярости, потому что он не может обнаружить, где спрятался его противник, и от ужаса, что рано или поздно этот таинственный и неуловимый враг нанесет ему опасную рану, поразив какой-либо жизненно важный орган (военные корабли)».

Эти слова, в которых очень точно подмечена опасность подразделений подводных диверсантов для противника, сегодня хорошо знают боевые пловцы группы «А». Ведь в их обязанности входит противостояние террору не только на земле и в воздухе, но и на воде.

Хотя понимание этого и осознание необходимости подготовки сотрудников по программе боевых пловцов пришло не сразу. Как считает Александр Васильев, первый командир «морских дьяволов» группы «А», точкой отсчета можно считать год 1977-й.

Возвратившись с фестиваля молодежи и студентов на Кубе, начальник подразделения Геннадий Николаевич Зайцев занялся вплотную созданием группы боевых пловцов.

Жила наша фестивальная делегация на теплоходе «Грузия», в ее состав входило и три альфовских сотрудника во главе с командиром группы. Они, по существу, и должны были обеспечивать безопасность судна. Но как? Видимо, над этим вопросом тогда и задумались сотрудники группы «А». И вовремя. Приближалась Московская Олимпиада 1980 года. В программу летних Олимпийских игр входит и парусная регата, которая должна была проводиться в Таллине. Как известно, Таллин не Москва. Здесь обеспечивать безопасность участников и их судов намного сложнее. Тем более что регата уходила из советских территориальных вод в нейтральные воды. С каким «подарком» вернутся яхты оттуда? Этого никто не знал.

Да и сама обстановка вокруг Олимпиады в Москве была весьма нервозной. Американцы бойкотировали игры, ползли слухи о «происках ЦРУ», словом, работать было нелегко.

Достаточно привести лишь один пример. В столицу на Олимпийские игры приехал Ясир Арафат. Были данные: якобы его хотят захватить террористы прямо в самолете или расстрелять в Москве. Сотрудникам «Альфы» поручили охранять палестинского лидера. Мне рассказывал о своих впечатлениях Виталий Демидкин, когда они в аэропорту встречали самолет Арафата и сопровождали его на открытие Олимпиады в Лужники. Надо признаться, впечатления не самые приятные. Ведь еще памятен был 1976 год, расстрел террористами израильской сборной борцов. Ту провальную операцию немецкого спецподразделения в группе разбирали «по косточкам».

Был и еще один нюанс: это первая Олимпиада в соцстране. Ее следовало провести, что называется, «без сучка и задоринки».

Вот под таким идеологическим и эмоциональным прессингом приходилось работать сотрудникам подразделения антитеррора.

Что же касается парусной регаты, то за год до Олимпиады трое боевых пловцов «Альфы» - Васильев, Панкин и Беляев выезжали в Таллин на предолимпийские состязания, когда, по сути, обкатываются объекты будущих игр. Как оказалось, охрана регаты, дело очень непростое. Предстояло противостоять морским диверсантам, а это значит профессионалам. Как раз профессионализма молодым боевым пловцам группы «А» и недоставало.

Попросили помощи у военных моряков. В ту пору в Балтийске, под Калининградом, располагался сверхсекретный отряд по борьбе с морскими диверсантами. На стажировку в это подразделение и выехали «альфовцы». Их было четверо. К тройке прибавился еще младший лейтенант Плюснин.

Степень секретности их визита была такова, что командировочные предписания на лейтенантов подписали лично председатель Комитета госбезопасности Юрий Андропов и главнокомандующий Военно-Морским Флотом адмирал Горшков. На перроне в Калининграде их встречали два капитана 1-го ранга.

Машина из Балтийска задерживалась, хозяева предложили заехать в штаб флота, отобедать. Как водится, выпили по рюмочке, и один из «каперазов» не выдержал. «Знаете, ребята, - говорит, - я в штабе флота в Москве был не раз, так там ниже «кап-два» и нет никого. А вы - младший лейтенант, лейтенант…»

Пришлось выкручиваться: мол, нам же с моряками плавать, чего же пугать их высокими званиями. Вот и решили: так будет проще. Кое-как отбились…

Командировка была два с лишним месяца. Подготовку прошли основательную и на малых лодках, и с носителями. Очень важно, что познакомились с офицерами, матросами, с кем потом пришлось нести службу по охране олимпийской регаты.

Рассказывает командир отделения боевых пловцов группы «А» мастер спорта международного класса по подводному плаванию Александр Васильев:

- Олимпиада началась, по-моему, в июне, а мы приехали в Таллин в мае. Нас было четверо человек - трое «альфовцев» и еще один сотрудник из 2-го главка. Работали мы с матросами, связка два моряка и кто-то из наших. Осматривали борта судна, приходилось начинать работу рано, часа в четыре утра. В другое время нельзя: если увидят спортсмены, что под их яхтами кто-то плавает, - скандал.

В общем, встаешь чуть рассветет, за территорией одеваешься, спускаешься и по ориентирам тихонечко плывешь. Осматриваешь чашу олимпийского огня, она в воде находилась, подводы к ней, газовые трубы.

Периметр охраняла милиция. Они и увидели накануне закрытия Олимпиады какое-то желтое тело, похожее на пловца. Подняли нас по тревоге. Мы поехали, осмотрели. А там река в залив впадает, в устье сетка защитная установлена и калитка подводная. Обнаружили - калитка приоткрыта. Значит, кто-то был. Но кто, с какой целью? А завтра - закрытие Олимпиады.

«Пропахали» все вокруг, осмотрели периметр, подводную часть. Пришлось даже подписывать документы, что ручаемся за безопасность.

Потом стали осматривать прилегающую территорию, послали вперед солдат. Километра за полтора в кустах нашли спрятанный акваланг и костюм для подводного плавания желтого цвета.