Рождение, жизнь и смерть

Рождение богов входит в общую схему творения. Поэтому оно часто упоминается как единовременное событие, имеющее отношение ко всем божествам. Однако, если присмотреться, у многих богов есть собственные место и дата рождения, а также, как можно констатировать, биография. Какими бы ни были обстоятельства рождения бога, это всегда необычайное событие. Его естественное рождение от женщины становится возможным только с того момента, когда число богов умножается в достаточной степени. Классический пример этого — младенец Хор, сын Исиды и Осириса. Его рождение происходит совсем как у людей и составляет, таким образом, исключение. Исида страшно страдала от родовых мук и даже грозила богам, чтобы избавиться от них. Она разрешилась от бремени на исходе десятого месяца — срок необычный, но, наверное, необходимый для вынашивания могучего божества, — и кормила ребенка в течение трех лет. Между тем само зачатие Хора происходило не по-человечески. Осирис в это время был мертв, и Исиде пришлось прибегнуть к магии, чтобы пробудить его к жизни для близости. Событие это достаточно необычайно даже для богов и способно вызвать скептицизм. Когда Исида объявляет верховному богу о своей радости из-за беременности от Осириса, он наставляет ее: «Обуздай свое сердце, женщина! Откуда знаешь ты, что речь идет о боге (которого ты носишь) и наследнике Эннеады?» Исида не дает сбить себя с толку и гордо отвечает: «Я — Исида, самая искусная и благородная среди богов. В моем чреве действительно бог, и это семя Осириса». Этих откровенных слов было достаточно, чтобы убедить богов: никто не возразил на них ни единым словом. Младенец Хор прошел через все свойственные детям трудности роста: к примеру, у него выпадали молочные зубы. Как и всем подросткам в среде египетской элиты, Хору сделали обрезание. Скрытый от глаз преследовавшего его Сета, он должен был вернуться, как надеялись боги, «когда его члены окрепнут, а его мощь созреет», чтобы отомстить за своего отца. Дожидаясь этого срока, ребенок принимает различные обличья, чтобы остаться неузнанным. Один из них неизвестен даже Исиде, которая была вынуждена прибегнуть при помощи Тота к уже упоминавшемуся процессу «узнавания»: вопрос-ответ, называние имени, определение качеств узнаваемого лица — чтобы узнать этот иру своего сына. Впоследствии личность этого бога постепенно расщепляется. Хору, сыну Исиды, предназначено вырасти, возмужать и отомстить за отца, в то время как младенец Хор, которого в итоге стали называть Харпократом, сохранит свой основополагающий аспект «вечного ребенка», символа всех детей, которые являются в мир.

Дети Нут — Осирис, Хор Старший, Сет, Исида и Нефтида — родились при особых обстоятельствах, о которых мы знаем только из рассказа Плутарха. По причине своего отдаления друг от друга Геб и Нут, будучи законными супругами, не могли свободно соединиться и были вынуждены совокупляться втайне. Узнав об этом, Ра наложил на Нут заклятие, препятствовавшее ей в течение всего года производить на свет детей, которых она вынашивала. Чтобы помочь ей, Тот сыграл в шашки с луной и выиграл часть времени, которое принадлежало ей. Это время, продолжительностью в пять дней, было добавлено к обычному году и позволило Нут дать жизнь пятерым детям. Сами египетские тексты ничего не говорят об этом эпизоде. Таинственное указание на беременность Нут от ее собственного отца, а не от супруга, как говорит Плутарх, могло относиться к этим событиям и объяснять противодействие Ра любым ее родам. Более точно, но всегда сдержанно, другие тексты упоминают о моменте, «когда небо было беременно богами без ведома людей и когда великая Эннеада заснула»: они указывают, что это событие произошло на внутреннем горизонте, то есть на краю мира, между тьмой и светом. Список чудесных и уникальных рождений богов может быть продолжен. Так, можно упомянуть некоторые из них, которые не подразумевают ни совокупления, ни материнства. Например, Хатхор родилась из глазных истечений солнечного бога, упавших на песок первого островка суши во время его появления из Изначального Океана. По поводу рождения Тота существуют разные версии: согласно наиболее распространенной, он родился из черепа Сета, согласно другим — из сердца творца в момент его печали.

Как и всё, что касается богов как сообщества, существование каждого из них, взятое отдельно, протекает во времени. Им приписывается определенная, пусть даже охватывающая значительные периоды времени, продолжительность жизни. В любом случае, эти временные периоды несопоставимы с тем, что доступно обычным людям. Родившись в двенадцатый день первого месяца года, Осирис на шестнадцатый день уже становится подростком, а на семнадцатый его убивают. Единственная сохранившаяся память о его детстве — это выпавший у него молочный зуб. Даже при условии, что Осирис умер, едва достигнув зрелости, длина его жизни несравнима с днями, отпущенными людям. Он принадлежит времени, в котором существуют боги. Хор во время тяжбы, начатой им против Сета из-за убийства его отца, едва достигает зрелости: однако эта тяжба в момент начала рассказа, описывающего ее исход, уже длится двадцать четыре года. Каждый человеческий день оказывается всего лишь кратким мигом в сравнении с временем богов. По существу, божество пересекает, «пронизывает», используя терминологию одного египетского текста, временную протяженность, не претерпевая никаких изменений.

Боги не достигают старости в обычном смысле слова. В частности, нам известно, что это верно по отношению к Тоту и Сету, и из этого упоминания можно сделать вывод, что речь не идет об общем принципе, распространяющемся на всех богов. Между тем мы видим, что старость, воспринятая Исидой, — это лишь определенный аспект, иру, отражающий одновременно ее вдовство и магические способности. То же самое, видимо, относится и к ее сестре Нефтиде, а также к старухам, составляющим свиту Хатхор, подобно Паркам, предсказывающим человеческие судьбы, а также связанным с семью словами, при помощи которых был сотворен мир. Вообще же старческий облик богов символизирует их мудрость и почтенность. Можно также заметить, что изначальные боги, помогавшие при творении демиургу, умерли, чтобы оказаться пленниками своего рода «зазора» между несотворенным и сотворенным мирами. Очевидно, существует особая категория младших богов, специально созданных, чтобы помогать более могущественному богу в определенных его задачах, и умирающих, как только эти задачи будут выполнены. Так было с существами, готовившими погребение Осириса. В истории мира богов встречается множество групп таких умерших существ, причем они не лишены определенного могущества и к ним можно обратиться несмотря на то, что они не находятся «ни на небе, ни на земле и солнце не освещает их». Они пребывают в гробах в специальных некрополях.

Старость Ра может быть объяснена только его природой изначального бога. Творец, сам вышедший, однако, из несотворенного, он остается отмечен смертельным знаком этого этапа зарождения мира. Он стар уже в Изначальном Океане и считается не подверженным изменениям. На самом деле ему одному суждено быть стариком в сообществе богов, по крайней мере так, чтобы это было заметно. Но эта старость творца затрагивает и всё творение, которое постоянно клонится к упадку из-за беспорядков и мятежей. Мы видим, что Ра оказывается вынужден уступить свою власть и, перед лицом этой новой ситуации, перестроить мир по новой модели, в которой люди и боги уже не живут вместе, а циклическое движение солнца гарантирует миру богов ежедневное обновление, позволяя Ра безмятежно существовать на протяжении всех остальных эпох его жизни. Коль скоро речь идет о новом творении, богам остается лишь подчиниться закономерностям мироздания, которые управляли им еще со времени первого творения. Их постигает что-то вроде раздвоения. Часть их принадлежит мертвому прежнему миру, в то время как другая, обновленная, ведет новую самостоятельную жизнь. Поэтому божество оказывается способно навестить свое собственное тело, почитаемое в его гробнице, и оплакать собственную смерть, осуществляя при этом присущие ему функции.