Лисёнок включила свой любимый мультсериал. Я допила «волшебный» чай с чудесным ароматом и привкусом, поставила кружку на столик, приобняла дочку… И это было практически последнее, что я чётко запомнила…

Последним же воспоминанием, но я не уверена, был ли это сон или нет, стало то, как мужчина аккуратно поднял меня и уложил на кровать дочери. Следом принёс ко мне тоже уже спящего ребёнка…

Кажется, в тот миг, когда я это увидела, по моей щеке внезапно скатилась слеза. От переполнявших эмоций, сжимающегося от любви к этому невероятному мужчине сердца, а также от его доброты и нежности ко мне и моему ребёнку.

Динэш ласково провёл по моей щеке большим пальцем, стирая её… А потом за ним тихо закрылась дверь…

Прикрыв за собой дверь, я посмотрел на свою куртку на вешалке, понимая, что сейчас мне нужно уйти. С Маш’шей и её дочкой уже всё в полном порядке. Заклинания вкупе с лекарственными травами с Орвиндэйла и толикой моей маны им прекрасно помогли. Справились со странной, неведомой мне болезнью Лѝсы и Маш’ши. Я мог бы и просто использовать магию, но опасался переборщить с силой, да и выглядело бы это в мире, лишенном магии, крайне подозрительно. Маш’ша пока не готова узнать всю правду.

Ещё раз бросив взгляд на входную дверь, я… направился на кухню.

Сев на подоконник, на котором так любила вечерами сидеть девушка после того, как укладывала Василису, я посмотрел на своё отражение в окне. И усмехнулся.

Я уже не могу уйти. Не получается. И сопротивляться своим чувствам и желаниям я не хочу…

Когда я очутился здесь, в её квартире в первый раз, я даже ненадолго растерялся. Всё здесь было таким крохотным, но уютным и… тёплым. Безумно вкусно пахло. Василиса была одета в красивое платьице. А вот Маш’ша не хотела выделяться. Стеснялась, боялась меня. Однако не так, как до этого, а просто опасалась. И хотела, чтобы я ушёл. Да, девушка явно не желала, чтобы я принимал то приглашение её дочки. Я знал об этом. Понимал. Но то был слишком хороший шанс ускорить этап нашего знакомства, чтобы отказываться. Да и гнев на меня лишь помог быстрее растопить лёд, что сковывал Маш’шу. А её недовольство своим согласием, я знал, как уменьшить. Это было совсем не сложно.

Я сразу заметил, кто главный для девушки. Все эти «котики» повсюду, Василиса, одетая, как маленькая принцесса. Для Маш’ши дочь была центром её жизни. Поэтому мне надо было первым делом наладить контакт с Лисёнком. И это оказалось совсем не сложно — безумно общительная кроха. Открытая. Добрая. Которой я сразу понравился. И дело было даже не в игрушках, что я ей подарил. Дети они… они всё чувствуют — подсознательно понимают, кто к ним хорошо относится. И Василиса всё сразу поняла. А Маш’ша, видя моё отношение к её дочери, которую беззаветно любила, как настоящая мать, сдалась. Забыла про гнев, злость. И расслабилась.

А мне тогда было так хорошо в их компании, что я забыл, кто я на самом деле такой. Откуда. Просто наслаждался этими мгновениями теплоты и уюта.

То и дело я всё ненароком тогда представлял, что мой Рэн, ещё когда он был маленьким, сидит сейчас с нами рядом. Его глаза так же сверкают, как и у Лѝсы. Он хохочет. Играет и веселится с нами…

Ну почему его мать не такая, как Маш’ша? Почему она была холодна с ним? На то, что Нара’Ариш ненавидела меня, мне было плевать… Но за что она поступала так с сыном? Я никогда не забуду, как он сидел рядом со мной на всех этих званых ужинах и грустил. А мать не обращала на него внимания…

Прости, Рэн. Я старался, как мог. Но был, наверное, ещё слишком молод, чтобы стать отличным отцом. И мне так жаль, что у тебя была не такая мать, как Маш’ша.

Определённо точно, будь мне тогда, как сейчас, я никогда и не женился на Нара’Ариш. Однако в то время мне пришлась по вкусу её красота. Её дикий норов. Поэтому, взвесив все плюсы, что получу от этого брака, главный из которых: мои противники станут моими родственниками, я взял в жены Нара’Ариш. О какой-то любви между нами сразу не было и речи. Но мы поддерживали нейтралитет. И даже сохраняли друг другу верность.

Потом родился Рэнар.

Когда я увидел его впервые, ощутил, как формируются невидимые драконьи нити, связывающие нас, меня охватило что-то прежде неведомое. Чувство безумной любви к этой крохе.

Каждую свободную минуту я старался быть с ним. Был бесконечно счастлив, когда сын мне улыбался. Смеялся. Хватался своей крохотной ручкой за мой палец и тянул его в рот. Чувствовал себя самым счастливым, когда он произнес «папа». Когда заговорил. Он был для меня всем… И я был для него всем… А вот Нара’Ариш, наоборот, с каждым днём отдалялась от него всё больше. И чем больше Рэн становился похожим на меня, тем сильнее портились наши отношения. А вскоре она наплевала на все правила и приличия. Забыла, что у неё есть сын.

В тот момент наши «пути» с ней разошлись окончательно.

Будь у меня возможность, я бы развелся с ней уже тогда. Но это бы привело к новому обострению отношений. Её отец вновь начал бы всех убеждать, что мне, полукровке, не место на троне. Могло бы дойти даже до бунта. Очередную кровавую расправу мне в тот момент устраивать не хотелось. И я оставил всё как есть…

Зря. Надо было сразу, как я всегда и делал, всё уладить… Но в глубине моей душе ещё теплилась надежда, что она станет хорошей матерью для Рэна… Даст сыну то, чего ему так не хватало: любви матери, её мягкий объятий, слов утешений…

«А был ли я хорошим отцом?» — я прикоснулся к стеклу, и на нём проявилась картина, что вспыхнула в памяти.

До смерти перепуганный ребёнок летит вниз, в обрыв, и тянет ко мне свои ручки…

Мой Рэн, мой драгоценный сын спрыгнул вниз, пытаясь научиться летать.

…Я частенько брал его с собой полетать. И ему тоже отчаянно хотелось иметь свои крылья. Быть, как папа… Поэтому он убежал от нянек. Забрался на крышу. И спрыгнул, в надежде, что у него появятся крылья…

Не будь меня тогда дома, я бы лишился своего ребенка. И не знаю, что со мной бы стало. Однако я почувствовал его страх и чудом успел. Разрушил едва не треть замка. Но успел…

В тот день я более не выпускал сына из своих рук. Отругал, конечно. Объяснил, что он не совсем такой, как я. И это к лучшему…

Ну а няньки у него все сменились. И их стало ещё больше.

Сильно перепало в тот день и Нара’Ариш. От скорой расправы тогда её спасло только то, что Рэн был рядом.

Да, он не такой, как я… И я только рад этому. Тому, что в нём больше от демона, а не как во мне: слились в абсолютно равных пропорциях сущности разных существ.

Обычно подобного никогда не происходит. Можно сказать, так, возможно, вообще, никогда до этого не происходило. Я стал первым. Тем, у кого были крылья дракона, их огненная магия. Рога демона, вкупе с их силой и выносливостью. И их огненная сила. Оборачиваться я не мог, мой зверь так и не появился… Зато всё это дало мне такую мощь, о которой любой мог бы только мечтать. И силу, что была доступна только мне и Рэну, которому я передал её… И которую мы никому не должны показывать. Иначе она всех напугает. А страх перед нами снова вынудит кого-то начат войну. Чтобы нас уничтожить…