– ..потому что мы знаем о его присутствии.

– Что?

Слейд раздраженно посмотрел вниз. В ее лице не было ни кровинки, а взгляд стал бессмысленным и блуждающим. Нет, он не позволит ей такую роскошь, как обморок.

– Давай соберись и слушай меня, – сказал он резко, стиснув рукой ее лицо. – Он вряд ли думает, что мы его вычислили. Он считает, что мы лежим, потому что занимаемся любовью. Если бы он понял, что я его раскрыл, он застрелил бы меня сейчас. А не выжидал удобного случая взять на мушку тебя, как теперь. Поэтому от тебя» потребуется только одно, понимаешь, Джесс?

– Одно, – повторила она и кивнула.

– Лежать неподвижно.

Она едва не разразилась истерическим смехом.

– Вот удачная мысль. И как долго, по-твоему, мы здесь будем неподвижно лежать?

– Не мы, а ты. Пока я не вернусь. Она мгновенно и отчаянно его обняла.

– Нет, ты никуда не пойдешь, он убьет тебя.

– Ему нужно убить тебя, – брякнул Слейд и оторвал ее руки от своей шеи. – Делай, что я приказываю.

Он ухитрился выскользнуть из пиджака и сбросить ремень с плеча. Вытащив рубашку из джинсов, он сунул револьвер в задний карман джинсов.

– Сейчас я встану и через минуту пойду к лестнице. Он подумает, что ты или не хочешь иметь со мной дело, или мы уже кончили, но ты хочешь еще побыть на берегу.

Джессика не цеплялась за него, она знала, что это бесполезно. Он поступит, как считает нужным.

– А если он тебя убьет? – спросила она тупо. – Хорошим телохранителем ты будешь мертвый.

Он ничего не ответил, только быстро и крепко поцеловал ее.

– Лежи спокойно и неподвижно, Джесс, я вернусь.

Он беззаботно встал, все еще глядя на нее. Джессика сосчитала до десяти – десять долгих, беззвучных секунд. Все ее существо словно перешло в другой мир, где время текло медленно. Медленно. Мозг, сердце, легкие. Она не замечала даже собственного дыхания, лежала в коконе страха. Слейд улыбнулся, подбадривая ее, но глаза оставались серьезны и холодны. Она машинально подумала: а для кого предназначается эта его безмятежная улыбка – для нее или для мужчины в засаде.

– Что бы ни случилось, оставайся на месте. Слейд повернулся и лениво пошел к ступенькам, руки в карманах, словно не чувствуя ни малейшего напряжения во всем теле. По спине скатилась тонкая струйка пота. «Хорошим телохранителем ты будешь мертвый», – звучали в мозгу слова Джессики, когда усилием воли он стал подниматься. Одна ступенька, другая. Он помнил, как близко ударила первая, тихая пуля.

Выйдя из укрытия, он рисковал не только собой, но и Джессикой.

"И в риске важен расчет», – напомнил Слейд себе. Но иногда приходится идти ва-банк. Он продолжал считать ступеньки. Пять, шесть, семь… Вряд ли снайпер целится сейчас в него. Он будет ждать, когда Джессика пошевельнется за камнем. Десять, одиннадцать, двенадцать… «Послушается ли она его на этот раз?» – вдруг запаниковал Слейд. Только не надо смотреть назад. Остается одна возможность сохранить ей жизнь.

Добравшись до верха, Слейд вытащил револьвер и бросился к деревьям. Конечно, шорох сухих листьев может его выдать. А с другой стороны – и помочь. Это отвлечет внимание стрелка от Джессики. Зигзагообразными перебежками он двинулся к тому месту, где впервые заметил подозрительное мелькание. Едва Слейд успел скрыться за дубом, как вновь услышал тот же глухой звук. Он бесстрастно смотрел, как от выстрела, всего в нескольких дюймах от его плеча, разлетелись щепки.

"Близко, – подумал он. – Очень близко». Но сейчас он был вполне хладнокровен. Так или иначе, но снайпер хотел выполнить контракт.

Слейд терпеливо ждал. Пять минут, тянувшиеся как вечность. Ни один человек на свете не в состоянии двигаться совершенно беззвучно, так что никто из них не шевелился, оба сидели в засаде. Птица, которую Слейд спугнул, перелетев в рощу, опять уселась на ветке и завела веселую песенку. Белка охотилась за желудями менее чем в десяти шагах от него. В голове у Слейда не было ни одной мысли, он просто ждал. Штормовые облака сгустились над головой, закрыв солнце. В роще стало холодно и мрачно. Ветер раздувал рубаху.

Раздалось сдерживаемое чиханье и шорох листьев. Слейд мгновенно прыгнул на звук. Увидев человека с винтовкой, он в одно мгновение упал на землю и перекатился в сторону, а потом выстрелил три раза.

Джессику сковал ледяной страх. Он был холоднее, чем студеный ветер с залива. Только это она и слышала – шум ветра и волн. Когда-то она любила эти звуки – завывание ветра и неистовый грохот волн, разбивающихся о прибрежные скалы. Глядя в небо, она видела, как бешено мчатся тучи. Одной рукой она вцепилась в кожаный пиджак Слейда, еще хранящий его запах. И она сосредоточилась на этом. Если она может чувствовать его, значит, Слейд жив. Он сказал, что вернется. И она хочет в это верить. Кончиками пальцев она тронула свои губы. Холодные. Его тепло давно улетучилось.

"Я должна была ему сказать, что люблю его, – подумала она в отчаянии. – Я должна была ему сказать об этом, прежде чем он ушел. Что, если?..» Нет, она не позволит себе об этом думать. Он вернется. Она немного переменила положение, чтобы видеть ступеньки.

Раздались три выстрела, один за другим. В груди возникла такая боль, что она забыла о холоде. Легкие жаждали воздуха. Теряя сознание, она приказала себе дышать глубже, неловко поднялась на четвереньки, а потом побежала. От страха ее движения были неуклюжи. Она дважды споткнулась на ступеньках и только усилием воли заставила себя взобраться. Она вбежала в рощу, поскальзываясь на листьях и спотыкаясь о ветки.

Слейд оглянулся. Он действовал быстро, но недостаточно быстро, чтобы не дать ей увидеть нечто, не предназначенное для ее глаз. Джессика, мчавшаяся в его объятия, вдруг остановилась. Шок от увиденного был так велик, что ее охватила дрожь.

Слейд выругался и встал перед нею, мешая ей смотреть.

– Ты будешь когда-нибудь меня слушаться? – крикнул он и прижал ее к себе.

– Он.., ты его… – не в силах закончить фразу, Джессика закрыла глаза. Нет, ее не стошнит. Она не упадет в обморок. Пуговица на его рубашке больно впилась ей в щеку.

– Ты не ранен?

– Нет, – отрезал он. Как это он не подумал, ругнул он себя, что она за него может бояться, именно за него. Надо было бы и это предусмотреть. – Почему ты не осталась на берегу?

– Я услышала выстрелы. И решила, что он тебя убил.

– И ничего лучшего не придумала, как броситься в самое пекло?

Слейд отодвинул ее от себя, внимательно вгляделся в ее лицо и снова прижал Джессику к себе.

– Ладно, все в порядке.

Впервые за все это время голос его стал нежным и ласковым, и это взволновало ее гораздо больше, чем крики и злость. Она разрыдалась, цепляясь одной рукой за его рубашку, другой все еще держа его пиджак.