Атеизация, сциентизация, эстетизация, морализация, политизация и лингвизация – вот шестеричный путь, ведущий нас к идеалам. Только на этом пути мы обретаем свою сущность – человечность.

Современные люди явно недооценивают свои возможности для постижения универсально-эволюционной картины мира. Видимо, у большинства из них голова кружится от самой идеи объединить знания о мире в единую систему. «Не объять необъятное» – вот их лозунг.

Между тем овладеть универсальным эволюционизмом как мировоззрением вовсе не означает всезнание. Это мировоззрение даёт нам лишь общую картину мира. Однако большинство людей вполне без неё обходится. Свет универсального эволюционизма так и не разогнал хаос в их «разорванном сознании» (Г. Гегель). Жить в хаосе стало их привычкой. «Привычка свыше нам дана: замена счастию она» (А. С. Пушкин).

Главные звенья универсально-эволюционной картины мира представляют собою эволюционную цепочку:

физиогенез → физиосфера → биогенез → биосфера → психогенез → психика → культурогенез → культура.

Последний переход превратил наших животных предков в людей, т. е. наделил их особой чертой – человечностью.

Всякий человек появляется на свете как существо, в котором совмещаются два начала – животность и человечность. На протяжении всей его дальнейшей жизни эти начала, с одной стороны, находятся в единстве, а с другой, между ними происходит борьба. Чем более успешно эта борьба разрешается в пользу человечности, тем в большей мере он становится человеком, т. е. приближается к идеалу человека. Степень человечности у конкретного человека зависит от количества культуры, которую он в себя вбирает и в создании которой участвует. Это количество переходит в качество – в том смысле, что от этого количества зависит то, на какую ступеньку культурной эволюции он поднимается в своём развитии. Победа человечности над животностью есть отрицание отрицания – в том смысле, что человечность отрицает своё отрицание – животность.

В ХХ в. в орбиту эволюционной этики была втянута некоторая часть биологов-эволюционистов. В неё вошли Джулиан Хаксли и его ученик Конрад Лоренц, а позднее – Франс де Вааль.

Много ли в своей жизни вы встречали людей, думающих обо всём человечестве? Смею предположить: единицы. Но думать о человечестве можно по-разному – с любовью и с ненавистью.

С ненавистью о человечестве думают люди, изверившиеся в его эволюционных возможностях. Такие люди видят вокруг себя неутомимую ложь, ненасытную жадность, неиссякаемую продажность, элементарную непорядочность, ошемляющую неблагодарность, дикую агрессивность, патологическую трусость и прочие свинцовые мерзости этой нашей с вами жалкой жизни и впадают в очередной приступ человеконенавистничества.

Но жили на этом свете чудаки, которые не ставили крест на эволюционных возможностях человечества. Они хотели сделать их лучше. К таким чудакам относятся, например, Будда, Конфуций и Сократ, Д. Бруно, И. Кант и Л. Н. Толстой, Т. Мор, Т. Кампанелла и Р. Оуэн, И. Гердер, Г. Спенсер и П. Тейяр де Шарден. Все они уповали на духовное совершенствование человека. Но нашёлся человек, который предложил новый путь к улучшению рода человеческого – селекционный. Этим человеком был родственник великого Ч. Дарвина Фрэнсис Гальтон (1822–1911).

Ф. Гальтона считают одним из основателей науки, которую он назвал евгеникой. В 1869 году вышла в свет его книга «Наследственность таланта, её законы и последствия», а спустя много лет, в 1904 г., он организовал общество по евгенике. Вот какое определение он дал этой науке: «Изучение подлежащих общественному контролю влияний, могущих улучшить или ухудшить как физические, так и умственные качества грядущих поколений» (Гершензон С. М., Бужиевская Т. И. Евгеника: 100 лет спустя // Человек, 1996, № 1: http://www. ibmh. msk. su/ vivovoco/VIVOVOCO. HTM).

Весьма туманное определение! На самом деле, евгеника (в буквальном переводе с латинского – хорошая порода) – прикладная отрасль генетики, которая усматривает свою задачу в улучшении человеческой породы тем же путём, каким улучшают породы животных, – посредством селекции. Евгеника, таким образом, как социал-дарвинизм и прагматизм, анимализирует человека.

Ещё за много столетий до появления евгеники, спартанцы пытались улучшить свой народ без особых мудрствований: они уничтожали своих детей, если они рождались слабыми. Платон (427–347 до н. э.) теоретически высказывался в своём диалоге «Государство» о необходимости контроля со стороны государства за деторождением. С другой стороны, в наше время появилась генная инженерия, одна из областей которой направлена на клонирование. Известны ошеломляющие успехи в этой области. Выведенная из клона овечка Долли в конце ХХ века стала сенсационным подтверждением непредсказуемых перспектив генной инженерии. Одна из них может состоять в возрождении евгенических мечтаний: для выведения лучшей породы людей необходимо клонировать самых лучших представителей человечества – самых здоровых, самых красивых, самых умных, самых добрых и т. д.

Среди поклонников евгеники в начале ХХ в. оказался знаменитый английский биолог, первый президент ЮНЕСКО Джулиан Сорелл Хаксли (1887–1975) – внук того самого Томаса Хаксли (1825–1895), которого прозвали Бульдогом Дарвина.

Ещё в лекции «Концепция эволюции и её приложения к делам человеческим», которая была прочитана Д. Хаксли в Райс университете в 1916 г., звучит мысль, которая стала для её автора судьбоносной, – мысль об эволюционном прогрессе. Её суть в следующем: чтобы ускорить движение к прогрессу, эволюцией следует управлять. Вот почему эволюционисты должны активно вовлекаться в органы политической власти, чтобы направлять эволюцию в русло, необходимое для социального прогресса. Мы слышим в этом призыве лишь отголоски евгенических пристрастий его автора.

В 20-е годы евгенические убеждения Д. Хаксли достигают своей зрелости. Эти убеждения вписываются в его общее представление о роли человека в эволюции. Эта роль, по мнению учёного, уникальна: человек – единственное существо, способное осознать эволюцию, а следовательно, только он способен осуществить контроль над ходом его собственной эволюции. Человеку Д. Хаксли отводил роль попечителя в контроле над его движением к социальному прогрессу.

В идее попечительства над эволюцией Д. Хаксли увидел «простую, но великолепную истину, лежащую в основе евгеники» (ГаллЯ. М. Джулиан Сорелл Хаксли. М.: Наука, 2004. С. 112). Так общие рассуждения об эволюционном прогрессе получают у него вполне конкретную форму – евгеническую.

В 1926 г. Д. Хаксли сформулировал своё евгеническое кредо в статье с выразительным названием: «Контроль над рождаемостью». В этой статье он без всяких околичностей призывают политиков принять закон об ограничении деторождения у неполноценных людей.