– А мой старый ты выбросил?

– Знаешь, когда Асад приставил пистолет к моей груди, я решил избавиться от телефона. Так, на всякий случай. Поэтому придется купить тебе другой. Будет свадебный подарок.

–Эх, теперь рустаграм заново заводить придется, – вздыхаю я. – Тоже на всякий случай.

–Уже потом, когда фамилию сменишь. Ты же возьмешь мою фамилию?

– Возьму.

– Отлично.

Никита улыбается мне обаятельной улыбкой и выхватывает из шкафчика две больших плоских тарелки с орнаментом в виде россыпи оливок.

– Стейки готовы, – расставляя тарелки на банной стойке, сообщает он.

Я с улыбкой слежу за тем, как скворчащее мясо падает на тарелки.

В кухню заходит дедушка. Его льняная рубашка с оборочками заставляет меня хлопать глазами. Где он ее взял? В секонд-хенде?

– О, хорошо, что вы вместе, – поднимает указательный палец вверх он. – Я договорился с дворцом бракосочетания. Церемония состоится завтра, в полдень у нас дома. Предлагаю пригласить профессионалов, чтобы они украсили пляж. Гулять, так гулять!

– Если учитывать тот факт, что я не получу оставшиеся двадцать процентов акций от родительской компании, гулять придется за твой счет, – хмурится Никита.

– Да о чем речь? Я только за! – потирает руки дед. – Сейчас пойду, созвонюсь с нотариусом. Придется внести изменения в завещание. В случае, если у вас с Аней появятся на свет близнецы, ты получишь все мои акции от винного завода и поместье.

– А как же Владимир? – пугается Никита.

– Владимиру достанется только квартира в Москве. О большем пусть не мечтает, пока не покажет мне печать о браке в паспорте и младенца.

– Почему вы так уверенно говорите про близнецов? – растерянно смотрю на дедушку я.

– Потому что это моя мечта. У меня были сыновья, похожие друг на друга, как две капли воды. Никита, как видишь, родился единственным ребенком. Боюсь, больше внуков мне не увидеть. А вот понянчить правнуков я был бы совсем не прочь. Особенно, если бы снова родились близнецы. Тогда я бы умер счастливым.

– Так, дед, давай сразу тему смерти закроем. Ты будешь жить вечно, ясно? – злится Никита.

– Никто не может жить вечно, – вздыхает дедушка. – Но это не значит, что я собираюсь отправиться к праотцам раньше, чем увижу свадьбу своих правнуков!

Мы с Никитой переглядываемся и смеемся. Его мечта – это нечто из области фантастики. Ну, не может одно и то же событие выстрелить через поколение.

– Кстати, дед, – спохватывается Никита, – Аня хотела у тебя кое-что узнать.

– О чем?

Я отодвигаю тарелку в сторону.

–Понимаете, я приехала сюда не просто так. Когда-то здесь жила моя бабушка. И мама… А я каким-то образом оказалась брошенной отчиму. Я ничего не помню из своего детства, и у меня ничего нет, кроме старой фотографии, на которой бабушка и мама стоят у странного забора. Там есть подпись, что это их дом в Ялте. И еще у меня фамилия не как у отчима. Почему-то мне оставили фамилию мамы.

– Хм… я всех здесь знаю, Анечка. Сколько тебе, говоришь, лет?

– Двадцать один.

– А фотография? Где она?

– Наверху, в паспорте.

– А как твоя фамилия?

–Чернышева.

– Чернышева?.. А, ну, принеси фотографию… – меняется в лице дедушка.

– Хорошо…

Я соскальзываю с высокого барного стула и со всех ног бегу наверх, в спальню.

– Что-то не так, дед? – заметив перемены в лице родственника, начинаю волноваться я.

– Очень сильно не так, Никитушка… – протирает морщинистое лицо руками он. – Дело в том, что я знал только одних Чернышевых. В той семье произошла страшная трагедия – дочь и маленькая внучка моей подруги сгорели в машине заживо. Шел разгар девяностых, сам понимаешь – бандитские разборки, дележка территории. Старший сын не захотел уступать бандитам, у него был бизнес – небольшой отель здесь, в Ялте. Вот те и взорвали в отместку машину, когда в ней находились его сестра с девочкой. От тел почти ничего не осталось. То, что смогли собрать, похоронили в одном гробу. Преступников посадить так и не удалось. Дело зависло, а потом его отложили пылиться в архив.

Я сглатываю ком в горле. Аню действительно забыли? Или… похоронили?

– А где сейчас твоя подруга? – едва слышно интересуюсь я.

– После трагедии она прожила всего полгода. Не смогла вынести того, что случилось. Ее похоронили рядом с дочерью и внучкой. А старший сын все продал и переехал в Москву.

У меня в голове сумбур. Если Аню похоронили, то, как она выжила? Что-то определенно не сходится.

– Но как… как Аня оказалась здесь сейчас, если ее похоронили вместе с матерью?

– Не знаю… но, если на фотографии окажутся именно те Чернышевы, о которых идет речь, дело примет совсем другой оборот.

– Не говори ничего Ане до завтра, – прошу его я. – Она станет переживать. Лучше уже после того, как мы распишемся.

– Конечно, я ей ничего не скажу… Только этот ее миллиардер и продажа в гарем – все выглядит очень странно.

Со стороны холла послышались шаги, и вскоре на кухню вернулась Аня.

– Вот, нашла.

– Дай фотографию, – попросил дед.

Птичка протянула ему выцветшую фотографию.

– Ну, да… Все сходится. Аня и ее дочь рядом с семейным отелем, – дрожащим голосом сказал дед. – То-то ты мне знакомой кажешься…

– Они же с нашей Аней, как две капли воды, – таращусь в фотографию я.

– Похожи, да. – Соглашается дед и внимательно смотрит на птичку. – Твою бабушку звали Аней, как и тебя. А мать, на которую ты так похожа, Татьяной. Знаешь, Анечка, я пойду к себе в кабинет, поищу сведения про твою бабушку. Вернемся к этому вопросу завтра вечером или послезавтра утром. Договорились? Мне надо подготовить для тебя исчерпывающую информацию.

– Спасибо… – Аня берет деда за руки и тепло сжимает их. – Даже представить себе не можете, как важно для меня разыскать бабушку.

–Вот и отлично. А пока я буду искать, обещайте мне, что проведете вечер в свое удовольствие. Завтра – ответственный день.

– Да…

Аня с улыбкой смотрит в мою сторону, потом крепко обнимает его за шею и чмокает в щеку.

Мне нехорошо. Она так радуется, потому что верит, что сможет увидеться с бабушкой. Но нельзя говорить ей правду раньше, чем мы поженимся. Иначе день нашей свадьбы превратится в день скорби.

Я пытаюсь взять себя в руки и возвращаюсь к стейку. Только он больше не идет мне в горло. Рассказанная дедом история напрочь отбила аппетит. Аню вместе с матерью подорвали в машине и похоронили. Но как она оказалась жива? Как выжила в момент аварии? И если выжила, почему оказалась у странного бандита Кубышкина, который по какой-то причине стал ее отчимом и даже не поменял девочке свидетельство о рождении?