Месяцем позже по почте пришли дурные вести. Мы с Джедом мгновенно поняли это по толщине конверта; Лулу все ещё была в школе. Прочитав две формальные строчки отказа, Джед отбросил письмо с отвращением. “Ну что, Эми, ты довольна? Что дальше?”

Когда Лулу пришла домой, я сказала ей так ласково, как только смогла: “Лулу, милая, знаешь что? Мы получили известия из Джуллиарда. Они тебя не приняли. Но это не имеет значения. Мы и не думали, что получится в этом году. Теперь мы знаем, что делать в следующий раз”.

Я не могла видеть того выражения, которое появилось на лице Лулу: на секунду мне показалось, что она вот-вот заплачет, но затем я поняла, что она вообще не собирается этого делать. Как могла я подготовить её к такому разочарованию, подумала я про себя. Все эти потраченные нами часы теперь останутся чёрными пятнами в её памяти. И как я могла когда-либо заставлять её практиковаться...

— Я рада, что не прошла, — прервала мои мысли Лулу.

В этот момент она выглядела немного злой.

— Лулу, мы с папой так гордимся...

— Ой, прекрати, — взорвалась Лулу. — Я же сказала, мне все равно. Ты единственная, кто заставлял меня это делать. Я ненавижу Джуллиард. Я счастлива, что меня не приняли.

Не уверена, что бы я сделала, если бы на следующий день мне среди прочих не позвонила Наоко Танака. Мисс Танака сказала, что Лулу выступила прекрасно, продемонстрировав потрясающую музыкальность, и что она лично голосовала за поступление Лулу. Также она объяснила, что в том году было принято решение сократить количество учеников в классе скрипки, и поэтому беспрецедентное число кандидатов боролось за беспрецедентно малое число мест, что делало поступление ещё более трудным, чем обычно.

Я только начала благодарить мисс Танака за её внимание к нам, как она предложила взять Лулу в качестве ученицы в свою частную студию.

Я была потрясена. Частная студия мисс Танака считалась элитарной — в неё практически невозможно было попасть. Моё настроение поднялось, мысли вихрем закружились в голове. Чего я на самом деле хотела, так это отличного учителя для Лулу; меня не волновала та довузовская программа. Я знала, что учиться у мисс Танака, значит ездить в Нью-Йорк каждые выходные. Также я не знала, как отреагирует на это Лулу.

И, тем не менее, я приняла приглашение от лица дочери.

После изнурительных часов подготовки к Джуллиарду, пищевого отравления и письма с отказом вы можете предположить, что я дала Лулу перерыв. Возможно, стоило бы. Но это происходило два года назад, когда я была моложе, и я так не поступила. Поблажки могли бы быстро расслабить Лулу. Это был бы лёгкий путь, по которому, как я видела, идут западные родители. Так что я ещё больше увеличила нагрузку. И какое-то время расплачивалась за это, что не идёт ни в какое сравнение с той ценой, которую я заплатила в конечном итоге.

Двумя самыми важными гостями на выступлении Софии в Карнеги-холле были Оскар и Криштина Поганы, друзья семьи из Венгрии, которые в то время как раз были в Нью-Йорке. Оскар — известный физик и близкий друг моего отца. Его жена Криштина — в прошлом концертирующая пианистка, активно участвующая в музыкальной жизни Будапешта. После выступления Софии Криштина бросилась к нам, нахваливая концерт, особенно ей понравилось исполнение “Джульетты-девочки”. И она сказала, что у неё появилась идея.

В ближайшем будущем, пояснила Криштина, в Будапеште пройдёт Ночь музеев, когда по всему городу будут читать лекции, проводить концерты и устраивать представления. По цене билета в один музей люди могут до поздней ночи побывать в нескольких.

В рамках проекта Академия музыки Ференца Листа проведёт ряд концертов. Криштина подумала, что было бы здорово организовать выступление “вундеркинда из Америки” с Софией в качестве солистки.

Это будоражило. Будапешт — знаменитый музыкальный город, где родился не только Лист, но и Бела Барток и Золтан Кодай. Известнейший Государственный оперный театр Будапешта по акустике отстаёт лишь от Ла Скала в Милане и парижской Опера Гарнье. Площадкой, предложенной Криштиной, была старая Академия музыки — элегантное трёхэтажное здание в стиле неоренессанс, служившее когда-то официальной резиденцией основателю академии Ференцу Листу Старая академия (в 1907-м её заменила Новая академия расположенная в нескольких кварталах по соседству) в настоящее время работает как музей, где хранятся оригинальные музыкальные инструменты Листа, мебель и рукописные партитуры. Криштина сказала, что могла бы предоставить в наше распоряжение собственный рояль Листа! Также придёт много народу, не говоря о том, что София впервые в жизни будет играть за деньги. Но передо мной стояла дилемма. Как будет чувствовать себя Лулу, когда снова увидит Софию в центре внимания сразу после фанфар Карнеги-холла? Она была довольна предложением мисс Танака, более того, тут же сказала, что хочет заниматься с ней. Но это лишь немного скрасило разочарование от Джуллиарда. Что ещё хуже, я не скрывала информацию о том, что Лулу готовится к прослушиванию, и месяцы спустя ей приходилось иметь дело с людьми, интересовавшимися: “Ты уже знаешь результаты?” и добавлявшими: “Уверен, ты прошла”.

Китайский подход к воспитанию ослабевает, когда дело касается отказа, он просто не предполагает такой возможности. Китайская модель нацелена на достижение успеха. Так складывается круг добродетелей, основанных на уверенности в себе, тяжёлой работе и успехе. Надо было убедиться, что Лулу добьётся того же, что и София, до того как станет слишком поздно.

Я разработала план и заручилась поддержкой матери в качестве своего агента. Я попросила позвонить её старинной подруге Криштине и рассказать о Лулу и скрипке: как она играла для Джесси Норман и для знаменитой преподавательницы миссис Вамос и что обе они сказали, что Лулу потрясающе талантлива. Наконец, о том, что Лулу только что приняли в школу всемирно знаменитого учителя из всемирно знаменитого Джуллиарда. Я велела маме прощупать возможность выступления Лулу и Софии дуэтом, хотя бы с одной пьесой. Возможно, сказала я маме, этой самой пьесой станут Румынские народные танцы Бартока для рояля и скрипки, которые девочки недавно исполняли и которые, я знала, понравятся Криштине. Наряду с Листом Барток — самый знаменитый венгерский композитор, а его Народные танцы сенсационно популярны.

Нам повезло. Криштина, которая была знакома с Лулу и любила её яркую индивидуальность, сказала, что ей нравится идея дуэта и что Народные танцы станут прекрасным дополнением к программе. Криштина добавила, что все организует и что даже поменяет название мероприятия на “Гениальные сестры из Америки”.

Концерт был назначен на 23 июня, то есть всего через месяц. И снова я бросила все силы на подготовку. Я преувеличила, когда сказала маме, что девочки недавно выступали с Народными танцами; под “недавно” я имела в виду “полтора года назад”. Чтобы заново разучить Танцы и исполнить их правильно, мы трудились вечера напролёт. Тем временем София столь же отчаянно репетировала четыре произведения, которые Вей-Йи выбрал для неё: Рапсодию соль минор Брамса, пьесу одной китайской композиторши, “Ромео и Джульетту” Прокофьева и, конечно же, знаменитую Венгерскую рапсодию Листа.