Это — да. Этого хотелось… Основной целью их нынешнего похода было продовольствие. Потому что ситуация с ним в захваченной столице уже приближалась к критическому пределу. Все, что можно было найти в округе, уже давно было найдено и съедено. От людишек, которых в городе было захвачено более ста тысяч, так же осталось не более десятой части. Ну а что? Людишки в любом стойбище — это всегда повод для праздника. А праздник в понимании любого орка — это прежде всего обжираловка. До упора, до барабанного брюха, до тошноты и блевотины. Так-то средней тушки «сладкого мясца» могло бы хватить десятку орков ажно на полдекады. Ну, то есть самца. Самки, конечно, поменьше, а уж детеныша… зато у самок и особенно детенышей мясцо-то помягче и понежней. Особенно у детенышей… Но сразу после захвата города тушку, как правило, сжирали зараз, за один присест. Особенно в первые три дня. До того как шаманы и вожди сумели-таки собрать рассыпавшихся по всему Эл-Северину орков и навести хоть какой-то порядок… И насчет другого продовольствия в тот момент никто особенно не думал. А чего голову-то забивать? Мы — самая великая Орда, которую только можно было представить, во главе — сам Темный бог, а вокруг простираются совершенно беззащитные земли людей. Кто они против нас? Мясо! Так что сколько «сладкого мясца» понадобится — столько и добудем… Что же касается того продовольствия, которое хранилось у людишек на складах, то эти запасы к настоящему моменту также почти закончились. Причем не только потому, что их съели. Часть из запасов просто сгорела во время пожаров, полыхавших в Эл-Северине в первую неделю после захвата. Часть оказалась испорчена — как крысами, которые набежали в склады после того, как вломившимися в них орками, громящими все, что попадется под руку, была нарушена работа заклятий сохранности, так и самими захватчиками, походя, ну от широты души, так сказать, порезавшими мешки и кули, после чего еще и потоптавшимися на рассыпанном. Ну а оставшееся было серьезно подъедено теми людишками, которых не успели пустить под нож во время захвата города. И, кстати, еще продолжало подъедаться. Потому что в «мясных загонах», устроенных на самых широких площадях Большого города, еще оставалось около двадцати тысяч особей самого вкусного «сладкого мясца». То есть самок и детенышей. Причем то, что у них самое вкусное мясо, сыграло в их судьбе отнюдь не самую главную роль… Нет, сначала-то дело было именно в этом. Вожди и шаманы быстренько наложили лапы на самое вкусное. Но сейчас уже дело было не во вкусовых качествах, а в том, что их приберегали до момента появления у столицы армии людей, до которого, судя по слухам, ходящим в Орде, оставалось уже не так и много. Так что эти самки и детеныши были предназначены для использования в качестве жертв в шаманских ритуалах. Сила каковых, как всем было известно, в огромной степени зависит от степени испытываемой жертвой во время ритуала боли и как она на нее реагирует. Самки же и детеныши в этом отношении наиболее хлипкие. И боль терпят хуже, чем бойцы, и реагируют на нее самым полезным образом — воплями, плачем, визгом, слезами и так далее. То есть силы для ритуала с них можно получить больше, чем с самцов… А вот мяса, наоборот, меньше. Хотя и более вкусного. Но орочьим шаманам к настоящему моменту уже было не до вкусовых предпочтений. Поэтому людские самки и детеныши все еще влачили свое жалкое существование в центре огромного города, захваченного великой Ордой, а не закончили свои дни, как им и положено, — в желудке достойного орка. Честным же оркам оставалось только ходить мимо и облизываться, давясь крупяной кашей или мучной болтанкой, сваренными из остатков имеющихся запасов. Порции которых к тому же с каждым днем становились все меньше и меньше. Ну и кому такое понравится? А ведь впереди явственно маячили осада и штурм…

Так что предложение о набеге на несколько ближайших к столице людей крупных городов основной массой орков было поддержано немедленно и с большим энтузиазмом. Тем более что за их стенами, несомненно, кроме жителей укрылись еще и сбежавшие из окрестностей Эл-Северина крестьяне и владельцы поместий. И уж они-то, совершенно точно, свезли туда все доступное им продовольствие… Да и свежего «сладкого мясца» перед скорой осадой наесться от пуза тоже было бы неплохо.

Запас по времени на этот набег представлялся вполне достаточным. Ближайшие крупные города располагались на расстоянии недельного караванного перехода от столицы, каковое расстояние обычный орк вполне способен был преодолеть дня за четыре. Они ж не людишки, чтобы еле-еле ползти со скоростью своих упряжных кляч!.. На штурм и грабеж отводилось еще дня три. А чего затягивать-то? Судя по тем сведениям, которые удалось отыскать в императорских архивах и выбить из пока еще живых людишек из числа еще оставшихся приспешников, выбранные для атаки города уступали столице в размерах и населении минимум в три раза. То есть гарнизон в них не должен был даже в самом лучшем для людей случае превышать пятнадцати тысяч человек. А скорее всего, был гораздо меньше. Не из воздуха же взялась та самая армия, которая сейчас должна была начать выдвигаться к Эл-Северину от Парвуса. Места силы в них тоже были весьма слабенькими. Так что даже тридцатипятитысячное войско орков при поддержке более-менее приличного малого Круга шаманов должно было взять город первым же штурмом… Но на Токовище решили не рисковать и ограничиться всего парочкой городов, а также для вящей надежности к обоим выбранным городам отправить отряды, насчитывающие не тридцать пять тысяч, а несколько больше… Продовольствие же и добычу из захваченных городов должно было доставить на себе захваченное в них «мясо». Как четвероногое, так и двуногое. Так что на всю экспедицию планировалось затратить не более двух-двух с половиной недель. Так что времени до подхода армии людей должно было хватить с солидным запасом…

— Шустрее, тупые болваны, — снова взревел десятник Хыхгум. — Нам велено держаться за три сотни шагов перед передовой колонной. А она нас уже почти нагнала.

— Так мы же должны вести разведку, а не просто тупо нестись вперед, — попытался подать голос Хырмен, самый сильный и здоровый орк из поколения Гхныля. И, как все здоровяки, немного тормознутый. Отчего ему раньше частенько доставалось от старших. Да и сейчас можно было не сомневаться, что как минимум половина ударов тяжелым годендагом десятника пришлась на хребет именно Хырмена. Но тупым он при этом совсем не был.

— Какую тебе разведку, отродье свиньи? — тут же взбеленился десятник. — Ты же своими ушами слышал, что сказал вождь Агхыг. Армия людишек только начала движение от Парвуса. И, клянусь самой большой бородавкой моей бабки, они стянули в нее всех, кого только смогли! Так что никаких других отрядов людей, кроме их проклятых разведчиков, поблизости нет. Да и этих разведчиков, скорее всего, тоже уже не отыщешь. Людишки трусливы, но не глупы. И точно не станут становиться на пути нашего набега. А вот если мы не успеем вернуться в столицу до подхода их армии — никто не даст за ваши жизни и ломаного ногтя! Так что заткнись и двигай лапами, понял? — И за спиной Гхныля вновь послышался гулкий удар. И почти сразу за этим унылый голос Хырмена:

— Да, уважаемый, — уныло протянул тот.

А Гхныль шумно вздохнул и постарался ускориться. Что, впрочем, ему почти не удалось. До привала, судя по солнцу, было еще почти три часа, а сил у него уже почти не осталось…