Катька со стоном рухнула обратно на диван.

– Значит, я продолжаю, – спокойно сказалаЖанна. – Приезжаю я, машину еще как дура рядом с подъездом поставила,вхожу в подъезд, по дороге никого не встретила. Звоню, а дверь не заперта. Я ивошла по глупости-то. Хотя машину ведь все равно у подъезда могли заметить. Вквартире тишина и темнота. Я кричу: «Есть кто дома?» Уйти бы сразу, а я,идиотка влюбленная, захотела посмотреть. Свет включила, а он лежит.

– Мертвый?

– Ясное дело. Я хоть близко не подходила, но сразувидно. Я тогда свет погасила, выключатель протерла, ручки тоже…

– А я ничего не вытерла! – опять вскочила Катька.

– Сиди, до тебя очередь дойдет, – утихомирила ееИрина. – Дальше что было?

– Да ничего, дверь прикрыла, там замок ригельный, незахлопывается, тихонько спустилась и домой поехала.

– Ну хоть мысли-то какие-нибудь у тебя в голове были?

– Были мысли нехорошие, что кто-то его убил, а на менязапросто подумать могут. Скажут, из ревности. Если раскроется эта история, чтомы с ним все по очереди, тогда у всех мотив есть. Поэтому я так и торопиласьоттуда ноги унести. Но перед уходом все там осмотрела, документов никаких ненашла, а нашла вот это. – Жанна протянула Ирине новенькую записную книжку.

– Там, кроме наших номеров, почти и нет ничего. Она навиду лежала, у телефона.

– Так, Катерина, теперь твоя очередь. Хватит реветь.Соберись, рассказывай по порядку.

– Вам хорошо говорить, а мне на улицу страшновыйти, – прорыдала Катя.

Жанна хладнокровно протянула ей кухонное полотенце:

– Тут носовым платком не обойдешься.

Катерина высморкалась в полотенце и начала:

– Распрощались мы с Жанной, я пришла домой иуспокоиться не могу. Все перед глазами стоит, как он приходил, как книжкипомогал разбирать… Такой славный, вежливый, интеллигентный. Что, думаю, занезадача? И взяли меня сомнения, может, думаю, путаница вышла? Решила я к немусходить, от меня ведь улица Радлова близко. Думаю, говорить ничего не буду,только в глаза ему посмотрю. Вот и посмотрела. – Катерина опять захлюпаланосом и потянулась к полотенцу.

– Ты не отвлекайся, продолжай, а то никогда незакончишь, – посоветовала Жанна.

Катька посмотрела на нее с ненавистью, но продолжила:

– Пока шла, полчаса, верно, прошло, время – кдвенадцати, страшно мне стало и неудобно к человеку среди ночи ломиться. Авозле самого дома смотрю – Жанкина машина заворачивает. Газанула – и привет.Так что я тебя видела, не отвертишься, – злорадно сообщила Катька.

Жанна махнула рукой и закурила очередную сигарету.

– Поднимаюсь я по лестнице, звонить постеснялась, дверьподергала, а она открыта. Я и вошла. Наверное, думаю, забыл закрыть, когда сЖанной разговаривал. Открыла я дверь…

– И проперла прямо в комнату, – раздраженнозакончила Жанна.

– А сама-то, – огрызнулась Катерина, но тут жесилы оставили ее, и слезы полились по щекам, как вода из душа. – Какувидела его… ой, девочки, да сначала-то не разглядела, позвала его, потом ужесвет включила… Господи помилуй!

– И заорала небось на весь дом?

– Заорала, только шепотом, потом, кажется, светвыключила и побежала. На улице только опомнилась.

– И топала, как слон, вот соседка и заметила.

Катерина опять закрыла лицо руками и затихла.

– Ой, девочки, какие же вы, – упрекнулаИрина, – ну для чего надо было среди ночи. Жанна, ты все же юрист, неужелине сообразила, что дело нечисто?

– Это ты у нас всегда головой думаешь, – вскипелаЖанна, – сама как ледышка, вот и муж…

– А ты, значит, не головой думаешь, а другим местом? Ана работе тоже так, или на работе все же голова нужна? – Ирина страшноразозлилась – уж не Жанке ее упрекать, сама без мужа, гордиться нечем.

– И не ты ли, страстная натура, его пепельницейприложила?

– Вот-вот, – поддержала Катя с дивана, – тыведь раньше меня там была.

– Девочки, да вы что, серьезно? – Жанна вытаращилаглаза. – Да сыном клянусь, здоровьем маминым, что, когда пришла, он ужемертвый был! Постой, постой, – повернулась она к Ирине, – а ты откудазнаешь, что его пепельницей убили, ты что, тоже там была?

– Была, – вздохнула Ирина, – думаю, что послеКатьки и я там побывала.

– И чего ж ты нам тогда морали читаешь, что мы из-замужика голову потеряли, – хором закричали Жанна с Катькой, – как будтосама не такая?

– Не такая. – Ирина упрямо наклонила голову.

– А зачем же ты потащилась туда ночью? – добавилаКатерина.

– За тобой, – сквозь зубы процедила Ирина, –за тобой, ненормальной идиоткой. И видит Бог, как я об этом жалею.

Она взяла из Жанниной пачки сигарету и закурила, что делалакрайне редко. Катерина открыла окно и тоже потянулась за сигаретой. Онипокурили молча, посидели, успокаиваясь.

– Ладно, девушки, – первая опомниласьИрина, – довольно скандалить и обзываться, так мы ничего не добьемся.Давайте примем как гипотезу, что мы никого не убивали, и постараемсяразобраться в ситуации. Значит, вы от меня ушли в районе одиннадцати вечера.

– Катерину я довезла за двадцать минут, –подхватила Жанна, – развернулась, подумала немного, сигарету выкурила ирешила поехать на улицу Радлова, черт бы побрал их всех и самого Радлова впридачу!

– Оставь в покое Радлова, он ни при чем! –возмутилась Катя. – Он, между прочим, художник был очень хороший.

– Ладно, значит, на машине от твоего дома дотуда минутдесять, да пока я собиралась, считай, двадцать минут. Следовательно, в квартируя вошла без двадцати двенадцать.

– А я туда пришла без одной минуты и видела твоюмашину, – сообщила Катя. – Пока все сходится, только я не понимаю,зачем тебе, Ирка, весь это хронометраж.

– А вот зачем. Ровно в одиннадцать тридцать, ну, может,плюс-минус три минуты звонит мне молодой приятный женский голос и сообщает, чтоты, Катерина, лежишь в невменяемом состоянии в квартире Олега, то бишьСвятослава, и зовешь меня из последних сил.

– Так и сказала? – вскинулась Катя.

– Если без шуток, то смысл был такой. – Иринаподробно передала свой разговор с неизвестной женщиной. – И вот я бросилавсе и полетела спасать Катьку. Успела на последний поезд метро и пришла наулицу Радлова примерно минут двадцать первого, когда вас уже и след простыл.

– Очень интересно… – пробурчала Жанна. – Чтоеще за баба?

– У него была жена! – встрепенуласьКатерина. – Она все про нас узнала и убила его из ревности!