Наконец, когда ее терпение совершенно иссякло, Игорь поманил девушку за собой.

– Ты уверена в своих силах? – спросил он в коридоре.

Алиса кивнула. Она чувствовала острый больничный запах, от которого кружилась голова. Ей так хотелось не принимать на себя ответственность ни за что, быть свободной и ощущать легкость, но она не могла. Алиса никогда не гладила на улице котят, какими бы умильными они ни казались. Это был ее принцип. Ей казалось, что погладить котенка – то же самое, что пообещать ему приют, заботу и ласку. Она сама иногда чувствовала себя таким бездомным котенком.

– Ну тогда пойдем. – Игорь посмотрел на нее в упор.

Алиса изобразила нечто, по ее мнению, символизирующее улыбку, и пошла вслед за ним.

Девочка… Настя… выглядела беспомощной и несчастной, как и прежде. Глядя на нее, Алиса забывала собственные неприятности. Все казалось пустым, преходящим – рядом с горем, настоящим детским горем.

Игорь внимательно смотрел на Панову, словно оценивая, сможет ли.

– Не вижу смысла терять время, – заметила девушка.

– Как скажешь. – Игорь придвинул для нее кресло.

Алиса села, удобно устроившись в нем, и стала погружаться. Раз от раза проникновение в Темные пространства давалось легче. Теперь, уже входя в медитацию, она чувствовала нарастающий зов оттуда. Если раньше приходилось продираться сквозь преграды, то теперь ее словно ненавязчиво подталкивали в спину, чтобы случайно не заблудилась, не сошла с нужного пути.

Девушка и не собиралась сходить. Это хорошо, что не требуется тратить силы, – они понадобятся, чтобы вытащить Настю.

Черный провал, с готовностью всосавший Алису в себя, закончился уже знакомой картиной. Оказавшись на черной мазутной земле, Панова позвала девочку и вскоре ощутила ее присутствие.

Настя сидела, сжавшись в комочек, подтянув острые коленки к подбородку и обхватив их руками. Тоненькая, беззащитная, одинокая фигурка посреди застывшего страшного мира.

– Настенька. – Алиса присела перед ней на корточки. – Пойдем со мной! Тебя там очень ждут, ты должна помочь мне.

Девочка покачала головой.

– Настенька, ты здесь одна…

– Я не одна, – неожиданно отозвалась девочка, – ко мне приходят…

– Кто к тебе приходит? – удивилась Алиса.

Девочка долго молчала, наверное, пыталась вспомнить, а потом неуверенно сказала:

– Сестра.

– Сестра? У тебя есть сестра?

– Я не знаю…

Истощенная приложенными усилиями, девочка замолчала.

А Панова вдруг подумала, что нет никакой сестры. Нет и быть не может. Девочка, скорее всего, путает этот мир с реальностью, сохранив воспоминания о сестре, наверное, самом дорогом для себя человеке.

– Пойдем со мной, Настенька! – позвала девушка. – Тебе нельзя здесь оставаться. Там, в настоящем мире, светит солнце. Там можно играть и ощущать радость.

Девочка не отвечала.

– Настя, пожалуйста. Тебе нужно вернуться, пойдем со мной!

Алиса протянула руку, кончики пальцев покалывало, а силы уже вытекали из нее. Ну почему Настя медлит?! Но вот девочка медленно подняла тоненькую, как прутик, руку и протянула к Алисе.

Слава богу! Девушка сжала холодные детские пальчики и потянула Настю за собой. Нужно быстрее вытащить ее отсюда. Неизвестно, представится ли еще один шанс.

Алиса не видела Игоря, но ощущала его поддержку, обволакивающую ее коконом. Он действительно давал силы, но даже их сдвоенных сил оказывалось маловато. Воздух вокруг сгустился и стал вязким. Если внутрь Алису пускали с готовностью, то наружу не давали выйти. Приходилось прилагать невероятные усилия и при этом фактически оставаться на месте.

Она очень старалась и все же чувствовала, что не справляется. Словно на невидимую преграду налетела. Все сложнее становилось удерживать Настину руку, норовившую выскользнуть. Но самое главное даже не это. Хуже всего, что Алиса вдруг усомнилась, сможет ли она выйти отсюда хотя бы одна. Такое ощущение, будто она попала в болото, не желающее выпускать жертву, и чем сильнее трепыхаешься, тем глубже уходишь в трясину.

Панический страх ударил в грудь порывом гнилостного ветра, мысли заметались в голове стайкой испуганных птиц. Это ловушка. Темные пространства сомкнулись над ней и вместо одной получили сразу две жертвы. Тут можно остаться навсегда, затерявшись, как песчинка на бескрайних просторах пустыни, постепенно теряя себя – сначала незаметно, по крупице, потом быстрее и быстрее.

Неужели настанет момент, когда она позабудет и Олега? Нет, нельзя оставить его уверенным в ее предательстве! Нужно непременно вернуться и все объяснить. Еще ничего не потеряно. Волков поймет ее, не может не понять!

Она вернется ради этого и ради мамы, у которой только она и осталась. И Маркиза обрадуется хозяйке и будет долго вылизывать ее руки шершавым наждачным языком.

Ей нельзя оставаться, ведь ее ждут там. И Настю она не бросит. Станет держать, пусть даже из последних сил, столько, сколько нужно.

Алиса пробивалась через трясину, давно уже потеряв счет времени, чувствуя себя попавшей в янтарь мухой. Как же тяжело!

Как жаль, что на помощь уже не придет Криш. Как часто он помогал в таких ситуациях!

И в этот момент ей показалось, что на плечи легли чьи-то сильные руки и потащили вверх, преодолевая сопротивление вязкого тяжелого воздуха.

– Криш? – спросила Алиса.

Никто не ответил, но чьи-то руки по-прежнему тянули ее вверх, по миллиметру отвоевывая у Темных пространств.

Немного… еще немного… Алиса тоже рвалась вперед, крепко держа тонкие Настины пальцы. Еще усилие – и они выберутся.

Уже не на пределе, а далеко за пределами собственных возможностей Алиса рванулась и почувствовала, что свободна.

Ее буквально вдавило в кресло, девушка застонала и открыла глаза.

– Невероятно! – пробормотал склонившийся над Алисой Игорь. Над его губой блестели капельки пота. – Я думал, что не смогу тебя вытянуть, а потом что-то изменилось, как будто вмешался кто-то еще. Я ничего не понимаю.

Алиса сглотнула. Горло было сухим, как пустыня.

– Я… не знаю… – пробормотала она. Игорь очень много для нее делал, но даже ему не хотелось рассказывать о Крише. Да и был ли это вообще Криш? Все слишком неопределенно, чтобы говорить об этом вслух.

– Попей. – Игорь протянул ей кружку со сладким чаем, который девушка с жадностью выпила.

Сердце, гулко колотившееся в груди, постепенно успокаивалось, становилось легче. Она выбралась. Она смогла. Это замечательно!..Но как же Настя? При мысли, что придется отправиться за ней туда еще раз, к горлу подкатил тугой комок.

– Как Настя? – тихо спросила она.