А были и такие представители горячего народца, которые с яростью, не уступавшей прежним случаям, выныривали из расщелин, заполненных магмой и хватали все подряд. Были и другие – те совсем мало шевелились, зато издавали необычные звуки, едва ли могущие считаться речью. Уж скорее этот надрывный скрип напоминал вопли отчаяния или боевой клич вожака звериной стаи.

В общем, ощущение складывалось такое, будто пирряне на сей раз имеют дело не просто с иной формой жизни, а с поистине невменяемыми созданиями природы или с неисправными механизмами, пошедшими в разнос. Сам Бруччо не в силах оказался классифицировать монстров по типу их поведения. Ведь абсолютно разные манеры демонстрировали одни и те же особи, с другой стороны их выходки никак не зависели от размера, цвета или формы головы. Язон успел отметить и еще одну особенность: все монстры сотворены по образу и подобию мужскому. Женщин такого рода то ли не существовало вовсе – в конце концов, механизм размножения у этих горячих мог быть отличен от человеческого, – то ли, подобно людям, на войну они отправляли только мужчин.

Правду сказать, война получалась странная. Прямой и ясной агрессии не наблюдалась, но опасность была на лицо. Агрессивен ли падающий со стола горячий утюг? В общем, нет, но опасен, безусловно. Эти сошедшие с ума утюги с ногами и руками выглядели более чем опасными. И угроза сделалась особенно очевидной, когда полностью подтверждая рассказы Крумелура, монстры в очередной попытке завоевать территорию (или установить контакт? – Язон продолжал верить и в такой вариант), начали выбираться из разломов. Давя раскаленными ножищами дымящуюся растительность, они решительно двинулись к кораблям. До этого пирряне старались не нападать. Следовало все-таки поначалу изучить повадки врага, а уж потом переходить к серьезным активным действиям. Лишь несколько упреждающих ударов было нанесено – в порядке эксперимента и в целях личной безопасности. Ну а теперь отстреливаться приходилось уже всерьез.

Керк, приберегавший главные мощности на потом, решил что, наконец-то, и настало время палить изо всех стволов сразу. И монстры от его струйной пушки и криогенного бомбомета прыгали обратно в лаву намного быстрее, чем вылезали оттуда. Не отставала и Мета, предпочитавшая не столько шквальный огонь веером, сколько точную, прицельную стрельбу. А Стэн обрушил на шеренги горячих воинов свое самое новое изобретение – ультразвуковой дезинтегратор. Оружие оказалось эффективнее, чем можно было предположить. Внутри у монстров что-то резонировало, и они разваливались на куски раскаленного вещества раньше, чем успевали скрыться в потоках лавы. К сожалению, куски эти – ведь не все же до крупинки возвращалось в лаву – оказались крайне не устойчивы на воздухе. Они дымились, вспыхивали и сгорали, словно политые бензином. Для исследования там мало чего интересного могло остаться. А Бруччо просто требовал захватить в плен хоть одного врага – живого или мертвого.

Прекрасная возможность для этого представилась, когда некий особо отчаянный пришелец приблизился метров на десять к суперботу. Его обстреляли из стационарных орудий очень ласково, то есть не стремились уничтожать, а лишь слегка обездвиживали гелиевым морозцем. Затем окружили защитным энергетическим полем и приготовились упаковать в лучшем виде, но… Не тут-то было! В результате мгновенного взрыва, почти не вызвавшего обычной аккустической волны – пленный монстр самоликвидировался, превратившись в скучную горстку пепла.

Конечно, Бруччо проанализирует после химический состав и этих останков, но вряд ли сумеет сделать интересные выводы. Ох, вряд ли! Не давались они в руки, проклятые уроды! И может быть, прав был Арчи, который активнее других с поистине пиррянской лютой ненавистью громил вылезающих отовсюду чужаков. Словно, уничтожая их, он ждал появления новых. Более сговорчивых, что ли? А ведь, кажется, именно о подобной гипотезе он и рассказывал накануне Язону.

Меж тем, интересный вывод напрашивался из самого факта «суицида» захваченного в плен врага. Если, конечно, предположить, что это действительно самоубийство. А может, просто, этакая хитрая программа, заложенная в робота? Или вообще кто-то на расстоянии управляет диковинными монстрами? И вот до этих-то хозяев как раз и мечтал добраться Арчи.

«Ну, надо же! – подумал Язон. – Как долго пирряне, даже общими усилиями не могут понять самой элементарной вещи: живые у них сегодня враги или механические?! Впрочем, благодаря целой гвардии деятелей науки, психически не вполне здоровых, в современной Галактике уже трудновато становится провести грань между этими двумя понятиями».

Язону иногда начинало казаться, что и на Пирре и на других планетах, он воюет в последние годы исключительно с андроидами и киборгами. Люди – бездушные и жестокие, как роботы. Животные – могучие и уродливые, как военные машины, предназначенные только для убийства… Иногда Язон вообще переставал понимать, зачем он воюет. Игроку, бизнесмену, исследователю – ему претили откровенная антигуманность и бессмысленное кровопролитие, свойственные любой войне. За долгие годы своей жизни он много раз искал и находил другие методы для победы над людьми, монстрами и целыми мирами.

Вот и теперь Язон внезапно осознал всю несуразность развязанной здесь бойни. Возможно, это и был необходимый этап в задуманной пиррянами масштабной операции, но лично ему участвовать в этом этапе было неинтересно. Ему хотелось совсем другого. Чего же?

Мысль возникла неожиданно, но как всегда очень быстро оформилась в конкретный план. Пока рвутся бомбы и горит земля, пока бойцы с обеих сторон мечутся в дыму и пламени, нет ничего проще, как незаметно исчезнуть с поля сражения. Это – не дезертирство. Это – хитрый тактичекий ход. Язон не чувствовал угрызений совести. Толку от него в подобном бою немного, а затянется это все, похоже, еще на несколько часов. Да за такое время Язон успеет слетать по своим делам и вернуться обратно. А вот дела его на самом деле важны для всех, только некогда объяснять это Керку и даже Мете. А Крумелуру – и вовсе объяснять бессмысленно, если не сказать опасно. Ведь этот, с позволения сказать, фэдер слишком многое пытается скрывать, и видит в пиррянах простых исполнителей.

«Извини, Крумелур, – сказал про себя Язон. – Так не получится. У тебя свой бизнес, а у нас – свой. И требует он особых методов работы. Простой пальбой в сложных ситуациях не отделаешься».

В общем, пока ребята воюют, самое время было Язону поработать головой. А точнее, приступить к разведывательной операции.

Землетрясение еще не закончилось, и теперь трещины подбирались почти к самым кораблям. Наиболее упрямые фермеры, остававшиеся в пиррянском лагере на ночь, на сей раз не пострадали, их успели эвакуировать на местном транспорте – этаких огромных безобразного вида гусеничных вездеходах. А вот суперботы пострадать могли. Это было бы крайне глупо, и Керк велел передислоцировать воздушно-космические силы пиррян, а несколько универсальных шлюпок приказал постоянно держать в готовности к взлету на случай экстренной необходимости. И несколько раз уже пришлось десантироваться на поле боя, чтобы выдергивать из опасной зоны особо увлекшихся стрелков, окруженных потоками лавы.

Язон внимательно оценил сложившуюся в долине ситуацию, взял одну из шлюпок, покружил над самым жарким местом, да и свернул резко к горам, спрятавшись за дымовую завесу. Он был почти уверен, что никто из друзей не заметил этого маневра. Не до того им было. Стрельба внизу не стихала ни на минуту.