Дуэйн только пристально смотрел на него.

Итан прихватил пакет с продуктами и побежал к выходу. Остальные зерои уже сидели в фургоне. Запрыгивая на водительское сиденье, Итан ощутил волну паники в петле обратной связи Келси.

– Я видела газеты, – сказала Клип. – Он тебя узнал?

– Да, – ответил Итан. – Все на месте? Черт, где…

– Здесь, – произнес Тибо откуда-то с заднего сиденья.

Итан взгромоздил сумку с продуктами на Нэта и завел двигатель.

– Едем на восток, – распорядилась Клип. – Там меньше глаз.

– Какая дорога ведет на восток? – спросил Итан.

– Левая, – ответил Нэт, ставя сумку под ноги. – Выбирай проселочные дороги, не шоссе.

Итан, тяжело дыша, завел двигатель. Костяшки его пальцев на руле побелели. Паника пропитывала воздух, как слезоточивый газ.

– Келси, я машину веду! – умоляюще проговорил он. – Сбавь обороты.

– Прости, – промямлила она с заднего сиденья.

Узел в животе Итана начал ослабевать. Правда, не полностью. Это все, что Келси могла сделать.

– Он смотрит в телефон, – сказала Клип. – Но еще не звонит.

Итан вырулил в лес. Он терпеть не мог леса. В лесах встречаются темные личности. Например, торговцы наркотой. Возможно, серийные убийцы. А также романтические петли обратной связи, о которых ему не нужно знать.

Но через несколько минут они очутились среди темных деревьев, а шоссе осталось позади. Дорога, по которой они ехали, сменилась грунтовой. Листва хлестала по лобовому стеклу, а ветки царапали крышу. Лес был таким густым, что дневной свет стал зеленым.

– Он вне досягаемости, – сказала Клип. – Но последнее, что я видела, он не звонил.

– Голос его довольно-таки запугал, – заметил Итан. Хотя, если Дуэйн вообще позвонит федералам, Бритни грозит неприятный визит ФБР. Остается надеяться, что Верити снимет с нее подозрения.

– Здесь нет никаких сигналов, – произнесла Чизара с благоговением и удивлением.

– Потому что не нашлось глупцов, которые бы здесь поселились, – сказал Итан. – Мы не заблудились?

– Нет. – Нэт смотрел на карту, которую Анон спер на старой заправке. – Двигаемся дальше.

Итан вел машину по колдобинам. Пойдет ли Дуэйн из придорожного магазинчика на вечеринку в субботу и подцепит ли Клару? Итан на это надеялся. Может, ложь голоса создаст волну в том городишке и для разнообразия изменит жизни к лучшему.

В последнее время он больше обычного задумывался над тем, что говорит голос. Откуда все это? Как он выбирает сказать именно это, а не другое? Почему иногда он врет напропалую, а иногда попадает прямо в тревожную правду?

Он действительно пытается все испортить? Или это вина Итана?

Существует ли обратная версия голоса? Как у Чизары, которая может ремонтировать, а Нэт – становиться Анонимусом? И чем, черт побери, это может быть?

Ему также было интересно, что случится, если он встретит других таких, как он, с голосами. Что скажут друг другу два голоса?

В драгоценные моменты, когда ему удавалось тайком добраться до телефона и написать Соне, она всегда задавала подобные вопросы. Он терпеть не мог не знать ответов. Ему нужно больше знать о своих способностях, а единственный способ это сделать – встретить кого-нибудь такого, как он.

И лучшее место для этого – на настоящий момент главный в стране центр активности зероев.

Новый Орлеан.

И то, что Соня Соник тоже едет туда, только к лучшему.

Поэтому Итан Купер продолжал вести машину по раздолбанной проселочной дороге, даже когда опустилась ночь и остальные уснули.

– Вон тот дом справа кажется пустым, – сказала Клип. – Останови-ка.

Пока Итан останавливал фургон, Тибо смотрел на дом с закрытыми ставнями. Все сидели молча, устав от долгой поездки. Нервы были на пределе: они колесили по Новому Орлеану в поисках убежища, стараясь не дергаться, когда мимо проезжали полицейские машины.

В конце концов они остановились. Тело Тибо хотело двигаться, размяться. Выбраться из фургона.

– Ага, внутри нет глаз, – сказала Клип.

– Никто не спит? – спросил Итан. – Не видишь внутреннюю поверхность век?

– Я бы не увидела, если человек крепко спит. Пусть Анон посмотрит для полной уверенности.

Тибо уже осматривал улицу в поисках сияющих линий внимания любопытных соседей. За домом никто не следил. Среди жимолости на заборе он разглядел калитку.

– Похоже, хозяева уехали в отпуск, – добавила Чизара. – Никакого вай-фая вокруг. В электросети нет энергии. Миленькая система безопасности. – Она щелкнула пальцами. – Во всяком случае была.

– Зара, можешь включить бойлер? – тихо взмолилась Келси. – Умираю как хочу в душ.

– Я тоже, – улыбнулась Чизара. – Готово.

– Анон, возьми телефон, – сказал Нэт. Он сидел на заднем сиденье по центру, натянув свою обычную бейсболку на глаза. Провинциальный Великий Вождь.

Чизара взяла пакет из фольги и с мрачным видом достала из него одноразовый мобильник для Тибо.

– Я отправлю сообщение, если все чисто.

Он сжал руку Клип, и она стиснула его пальцы в ответ, задержав его в фургоне еще на мгновение. Нежное напоминание вернуться.

Он вышел во влажную прохладу новоорлеанской зимы.

На калитке не было висячего замка. Из соседнего дома доносилось слабое бормотание телевизора, но в окнах не блестело внимание. В этом плане телевизоры были полезны – притягивали глаза, которым нечем заняться.

Все признаки в залитом солнцем заднем дворике говорили в пользу зероев. Миска для питомца была сухой, как и земля в горшках с поникшими цветами. Хозяев не было уже некоторое время, и никто не приходил поливать цветы в их отсутствие. Но не значило ли это, что они скоро вернутся?

Около ступенек лежал приметный кирпич, а под ним, конечно же, обнаружился ключ. Тибо сдул с него землю и покачал головой. Должно быть, это безопасный район. Или за домом присматривают соседи?

Между сетчатой дверью и дверной коробкой протянулась паутина. Тибо отвел ее в сторону и отпер дверь.

Кухня была чистой, рабочие столешницы – пустыми. В холодильнике стояла только горчица. В доме явно никого не было.

После яркого солнца закрытый ставнями дом внутри выглядел погруженным в тень сонным царством. Темный коридор огибал лестницу, на стенах висели фотографии в рамках. В них отражались тонкие лучики света от дверного стекла в конце коридора.

Коридор с фотографиями… На Тибо обрушилось воспоминание о том, как он срывает со стен фото в рамках и бросает в мусорный мешок. В голове нарастал рев, угрожая снова затянуть его в бурю саморазрушения.