Доктор, держа мощной рукой Келно, поднял его и заверил:

– Могу, Стюарт Келно! Прямо сейчас, и мне это будет сделать легче, чем когда-либо!

Келно понял, что жизнь его в опасности.

Однако в следующую секунду доктор, словно сам поразившись своим словам, слегка ослабил хватку. Взгляд его утратил холодную жесткость, а выражение ярости на лице уступило место глубокой скорби. Минута прошла в молчании. Затем Купер с глубоким вздохом опустил дуло револьвера, снял курок со взвода и засунул оружие обратно в кобуру.

– Вы ведь не убьете меня? – с облегчением спросил Келно.

Доктор, ошарашенный собственными действиями, долго собирался с мыслями, а затем с трудом произнес:

– Я… собирался это сделать. Вы повинны в смерти Лайлы. Я без колебаний мог бы лишить вас жизни.

– Что же вам помешало?

– Я вручил Лайлу… обоих своих детей Богу в тот день, когда они родились. Моя собственная жизнь мне не принадлежит. Жизни Куперов принадлежат Иисусу. Он искупил нас собственной кровью и волен теперь распоряжаться нашими жизнями…

Стальные пальцы все еще довольно крепко сжимали горло Келно, и тот спросил:

– Так что же вы собираетесь со мной сделать?

– Право отмщения принадлежит Богу, а не мне. Вам придется ответить перед ним за свои деяния. Пока же я собираюсь явить вам Божью милость. Иисус спас меня, и теперь я собираюсь спасти вас, – доктор отшвырнул в сторону стол, которым прижимал Келно к стене, и шагнул к двери, волоча за собой еле передвигающего ноги диктатора. – Надо спешить. Через несколько часов остров пойдет ко дну.

Через выбитую входную дверь они вышли на веранду, где оглушенные охранники только начинали приходить в себя, гадая, что же их вывело из строя. Жители поселка, слышавшие выстрел и шум, стекались на площадь, чтобы узнать, что случилось.

– Всем стоять на местах! – крикнул доктор, крепко вцепившись в Келно.

Население острова, держась на расстоянии и испуганно поглядывая на Купера-старшего, столпилось у края площади. Что это? Перед ними призрак? Или один из бессмертных? Неуязвимый чужак, сумевший дважды обмануть смерть, теперь взял в плен их предводителя. Господь Келно в его власти!

– Мой друг хочет обратиться к вам, – вновь прокричал доктор.

Адам Маккензи вышел из укрытия и взобрался на высокий камень. Джей и двое обезоруженных дозорных также вышли и встали рядом.

Люди Келно разинули рты от удивления, переводя взгляд с Купера на Маккензи. На их лицах ясно читалось: что же это? Неужто они восстали из мертвых?!

Адам громко, отчетливо заговорил:

– Друзья! Многие из вас знают меня. Сэм, Берни, Джойс, Труди, Джим, мы с вами вместе работали и молились. Вам известно, как я попал на этот остров, чтобы поведать здесь благую весть Иисуса Христа о том, что Он пришел спасти нас и дать нам жизнь вечную. Я по-прежнему верен своей миссии, и мой призыв найти в Иисусе Господа вашего и Спасителя остается в силе. Однако послушайте: я хочу также спасти ваши жизни. Вы слышали подземный гул, чувствовали толчки и сотрясение, видели грозные предзнаменования. Друзья! Говорю вам истинную правду. Остров обречен. В этот миг он уже уходит ко дну…

– Не слушайте его! – вмешался Келно. – Ни он, ни его Иисус не спасут вас. Ваше спасение всецело в ваших собственных руках!

– Я построил судно! – еще сильнее возвысил свой голос миссионер. – Если Стюарт Келно не желает взять вас на свой корабль, то я приглашаю вас бежать со мной. Я беру на борт всех, но отправляться нужно немедленно!

– Он лжет! – выкрикнул Келно. – Истина ведома только мне. Остров не затонет. Я этого не допущу!

Вновь заговорил Адам:

– Пока я обращаюсь к вам, основание острова размывает морская вода. Недра его раскалываются. В любой момент может произойти катастрофа.

Словно в подтверждение этих слов почва у них под ногами содрогнулась с такой силой, что несколько человек рухнуло наземь, потеряв равновесие. Толпу охватила паника. Люди принялись возбужденно переговариваться, заглушая один другого…

– Тихо! – рявкнул Келно. – Молчать! Здесь повелеваю я! И вы будете делать то, что я скажу!

– Тогда останови землетрясение! – прокричали ему в ответ.

– Кто это сказал? – гневно спросил Келно, окидывая взором толпу.

Однако на сей раз подданные его не желали молчать.

– Ведь вы обещали, что толчки прекратятся. А они продолжаются! – подала голос домохозяйка.

– Эй, я сам геолог и считаю, что Маккензи прав! – вставил прилично одетый мужчина.

– Я не хочу умирать! – закричала испуганная девушка.

В толпе произошел раскол: часть ее поддерживала Маккензи, другая держалась за Келно. Людей все больше охватывали возбуждение, тревога и паника.

Между тем подземный гул становился все более грозным. Почва содрогалась всесильней, стекла в домах дребезжали, и деревья раскачивались и скрипели.

– Нужно отплывать немедленно! – настаивал Адам. – Прошу вас, послушайтесь меня.

– Всем остаться! – рявкнул Келно. Но многие из его подданных устремились к камню, на котором стоял миссионер. Сторонники Келно пытались силой остановить их, но безуспешно.

– Ну, что скажете? – обратился доктор Купер к Келно. – Рассадив их по двум нашим судам, мы сумеем эвакуировать с острова все население. И обойдется без жертв.

– Наш дом здесь! – отвечал тот. – Это наш новый мир. Будущее принадлежит нам!

– Здесь не будет никакого будущего. Не глупите! У вас и ваших последователей еще есть возможность спастись!

Видя, что его люди вот-вот окончательно выйдут из повиновения, Келно поднял руки и прокричал:

– Эй, вы, слушайте меня! Толпа замолчала.

– Эти люди лгут вам, и вы не должны ничего бояться. Евангелие и все их разглагольствования об Иисусе – всего лишь обман, призванный подорвать веру в собственные силы. Никто не спасет вас, кроме вас же самих. IC чему вам обращаться за спасением к ним или их Богу, когда вы сами себе боги!

– Верно! – раздались голоса. – Господь Келно прав. Мы сами можем спасти себя!

– Но как же все-таки насчет землетрясений? – продолжал допытываться кто-то.

– Каких еще землетрясений? – насмешливо парировал Келно. – Это не более, чем иллюзия, плод вашего больного воображения.

По чудесному совпадению именно в этот момент земля у них под ногами содрогнулась сильнее, чем прежде. Столовая на холме дрогнула, заходила ходуном и под скрежет ломающихся досок, раскалывающегося кирпича и бьющегося стекла развалилась пополам. Все хором вскрикнули, однако этим дело не кончилось. В сопровождении глухого подземного гула и громкого треска от столовой вниз по косогору побежала черная извилистая трещина, вскоре достигшая площади. Люди кинулись врассыпную, чтобы не очутиться у нее на пути. Не прошло и минуты, как поселок оказался рассеченным посередине, будто разрезанный невидимым ножом.