– Так, а ну-ка выкладывай, – потребовала Дианка. – Я по твоему молчанию уже слышу, что ты куда-то вляпалась.

Когда она начинает говорить таким тоном, это ничего хорошего не предвещает.

Я вернулась в комнату, оставив балконную дверь открытой. Зажгла ночник, села на кровать и дёрнула молнию платья.

– Ты про Никитку? – попыталась перевести разговор.

– Не прикидывайся глупее, чем ты есть на самом деле, – раздражённо велела Дианка. – Про деньги я знаю, в среду переведу часть. Нашла себе клиентов. Так что тут частично уже легче.

– Легче насколько?

– На треть. Выкладывай, кому сказала!

Казнь не отменить. В этот раз аттракцион заело. Я вздохнула.

– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа в чёрном кружевном белье.

В трубке повисло напряжённо-ожидающее молчание. Где-то на фоне снова мяукнула Бусечка. В этот раз ближе. Я хорошо помню эту черную нахалку, которая терпеть не может, когда любимая хозяйка отвлекается и говорит с кем-то по телефону. Бусечка вечно норовит запрыгнуть на колени и предано смотреть в глаза.

– Ну… – я кое-как стянула платье и откинула его на кровать. – У меня случился жених. Жених – хороший партнер.

– Как неожиданно, – мрачно заметила Дианка, видимо, ожидавшая немного другого. – Партнер у нас половой или деловой?

Вот зараза. Вроде ехидничает, а суть чует.

Я посмотрела на потолок. М-да, тут побелить бы неплохо, а то осыпаться начнет.

– Одновременно по идее, – ответила невозмутимо, понимая, что от избиения телефоном по башке меня спасают исключительно километры расстояния.

В трубке повисла тишина.

Дианка явно обдумывала сказанное. Очень хотелось надеяться, что она сейчас не вспомнит слова, сказанные год назад: «И никаких больше отношений на работе!»

А ведь было. Давно, но было. И тогда зареклась раз и навсегда.

– Кажется, я зря прятала твои любимые грабли. Ты все равно их нашла, – наконец-то изрекла она. – Я права?

Я задумчиво бросила взгляд на поцарапанный золотистый ночник, заливающий комнату тёплым желтоватым светом.

– Не просто нашла, а с размаху влетела в них лбом.

Характеристика, конечно, ещё та, но так близка к правде.

– И… – Дианка закашлялась, – как?

– В его кабинете, – меланхолично ответила я.

Чертовски хочется пироженку.

Вот прямо сейчас.

Дианка издала какой-то маловразумительный звук, но тут же взяла себя в руки и деликатно уточнила:

– А потом?

– А потом в его номере.

– Вавель. Я должна видеть твоё лицо. Делай что хочешь, но я жду тебя в скайпе.

Загорулин вернулся только в понедельник к обеду. Злой, разочарованный в жизни и срывающийся на сотрудниках. Чуть ли не до слёз довёл Иру, которая совершенно не понимала, чем провинилась перед шефом. Отчитал производственников и наорал на коммерсантов. Пытавшегося держать ответ начальника снабжения не захотел и слушать. Напоролся, правда, на скалу в лице Анастасии Сергеевны и немного поубавил пыл. Всё же главбух знала, что сказать и как сказать. А поскольку финансовый вопрос святое, то Загорулину приходилось прислушиваться.

Правда, стоило ей только выйти, как наступила моя очередь. Настроенная достаточно философски, я вошла в кабинет шефа. Загорулин что-то громко выстукивал на клавиатуре.

«Ишь, какая деловая переписка, – отметила я про себя, – как бы Сергею не пришлось потом приклеивать кнопки»

– Садись, не стой столбом, – бросил Загорулин, не отрывая взгляда от монитора.

Какое дивное приглашение. Но лучше не спорить, себе потом будет дороже. И думать не про вредного шефа, а про новое платье, которое я обязательно куплю после работы. Как раз мой цвет, размер и там ещё изумительная брошка.

Тут же лучше вообще не особо вникать в то, что сейчас можно будет услышать. Куда полезнее поразмышлять над составлением письма для физического лица Медовикова Владимира Дмитриевича, прямо с утра позвонившего и сообщившего о желании нанять меня для помощи в одном разбирательстве с подрядчиком. Видимо, господь сжалился и решил подкинуть подработку в достаточно короткий срок. Я уже успела прикинуть, что отведённого срока должно хватить, и сумма, которую скоро переведёт Дианка, как раз покроет остающуюся дыру. Всё должно получиться. Вот только Загорулин…

– Как семинар? – спросил тот, словно что-то почувствовал.

– Всё прошло хорошо, – с непроницаемым лицом ответила я, хотя стало немного жарковато.

О да, хорошо. Настолько хорошо, что по приезду домой обнаружила в кармане визитку с телефонами Лебедева Глеба. Но при этом кроме рабочего там был ещё один. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться – личный. Гладкий прямоугольник, зелено-золотой, с эмблемой «Фемиды». И едва уловимо от него пахло хвойной горечью, можжевеловой такой. Прямо как кожа Лебедева. И не стоило думать, как трусливо хотелось немедленно набрать номер и спросить, когда можно прийти в отдел кадров? Загорулин всё равно не оставит меня в покое.

Конечно, всё это из разряда фантазий. Лебедев, может, и был серьёзен, но я не собиралась никуда сбегать. Пусть и на работу теперь идти хотелось не очень. Где-то глубоко пробудилось очень нехорошее чувство, что ситуация будет только усугубляться.

– Вынесли ли вы что-то полезное? – снова спросил Загорулин, наконец-то отправив письмо, и посмотрел на меня.

Охо-хо, а глаза-то красные. Да и весь какой-то нервно-дёрганный. Неужто юная нимфа бортанула, найдя себе кого-то попривлекательнее?

– Да, – кратко ответила я. А что распространяться?

– Ну, прям образец ораторского искусства, – криво усмехнулся Загорулин. – Что-то туго с красноречием. Или выходные удались?

В последнем вопросе было столько яда, что я искренне изумилась. Это намек на пьянку, что ли? Или на жаркую ночь с «женихом»? Ну так не ваше дело, Всеволод Николаевич.

– Удались, – спокойно и ровно сказала я, не отводя глаз и не собираясь давать Загорулину возможность разъяриться. – Оба моих выходных были проведены в области на консалтинговом семинаре компании «Кимо», в течение которого я присутствовала на одиннадцати лекциях.

– Велико достижение, – отмахнулся Загорулин. – Народу много было?

Я чуть пожала плечами. Мол, я же юрист, а не коммерсант, не считала.

– Прилично.

Честно говоря, я совершенно не понимала, к чему клонит начальник. Возникало ощущение, что хочет за что-то раздолбать, но не может найти причины. С одной стороны это было забавно, с другой – держало в напряжении. Ибо, кто ищет, тот найдёт. А искать Загорулин умел весьма неплохо.