Яна перевела дух, поняв, что домоправительница взяла тайм-аут, как профессиональный боксер между раундами, и пока больше не будет высказываться о ее персоне. Видно, собирается с мыслями, решая, чем бы еще напугать парня.

На столе появились фирменные плюшки с сахаром. Мало того что само тесто было сладким, Агриппина Павловна еще посыпала плюшечки сахарным песком, а когда ела, щедро сдабривала сгущенным молоком, вареньем, медом или джемом. При этом она иногда сообщала скорбным голосом, что у нее слегка повышен сахар в крови. Что ей, бедной, делать?

Появились аппетитные котлетки, ломтики колбасы и ветчины, тосты, элитный сыр, украшенный грецкими орехами и красным виноградом, как в лучших ресторанах. В этом доме всегда были и фрукты, и шоколад, и все это предложили гостю.

— Угощайтесь всем, что на столе! — Агриппина Павловна явно больше хотела накормить не Яну, а гостя.

— Спасибо, вы очень гостеприимная хозяйка, — отметил Евгений.

— Зарабатываешь себе бонус? — усмехнулась Яна. — Не поможет… Для нее мой бывший муж всегда останется самым лучшим! Остальных она мне простить не может! Вот все время и подкалывает.

— Конечно! Если речь идет о Ричарде, то я необъективна! Я воспитывала его с детства! Он мой сын! — кивнула Агриппина Павловна.

— А я и не предлагаю себя ей в мужья! — вдруг выдал Евгений, и Яна зааплодировала.

— Вот это молодец! Вот это хорошо сказал! Просто герой! Увязался за мной, вместо того чтобы ехать в свою шикарную гостиницу! Для чего? Зацепила тетка с голыми грудями в аэропорту? Так это же не я была! Очнись, сынок! Это был плакат! И я никогда не пересплю с тобой, уяснил?! Чего о себе возомнил? Замуж! Да меня кто только не звал замуж! Если бы я соглашалась, мне бы надо было сто паспортов иметь для печатей о браке и разводе!

— Откуда такая агрессия? — округлились глаза у Агриппины Павловны. — Он всего лишь честно сказал, что не метит тебе в мужья… А чего ты хотела? Что все будут падать в обморок при виде тебя? Мужчины так устроены… На что-то одноразовое — очередь, а на серьезное — единицы. Да может, ты ему просто не нравишься! — подлила масла в огонь домоправительница, подмигивая Евгению. — У нее завышенная самооценка, не выносит, если кто-то посмеет намекнуть, что она не нравится.

— Яна — красавица! Она не может не нравиться! Она вызывает массу чувств и эмоций, очень яркая женщина! — улыбнулся Евгений.

— Дураки! — отметила Яна и захрустела тостом. — А вас, мистер Совершенство, не учили, что невежливо говорить о присутствующем человеке в третьем лице? Она… она…

— Учили, извини… Неправильный падеж, склонения.

— А вы к нам надолго? — спросила Агриппина Павловна у Евгения.

— Только чайку попить, — ответила за него Яна под смешок Евгения. — Шучу! Он поживет в квартире Клавдии Ивановны несколько дней… В конце концов, это ее гость. Она пригласила его, и вот такая печальная история. Кстати, Женя, а для чего ты приехал в Москву? Неужели на могилу отца? — спросила Яна.

Лицо Евгения выразило полное недоумение.

— С чего ты взяла? Могила отца, какая глупость? Я даже не считаю, что он у меня был… Я чувствовал, что Клавдия Ивановна сама хотела бы нас увидеть, и очень обеспокоена судьбой нашей семьи. Я хотел встретиться с ней, может, чем-то помочь и дать то, что было нужно — информацию, я успокоил бы эту женщину. Вот, не успел… А так я совместил поездку в Москву с московским кинофестивалем. Меня приглашают уже в который раз. Как-то неудобно, решил вот посетить, — ответил Евгений.

— Московский кинофестиваль? — поинтересовалась Агриппина Павловна. — А зачем вам? В смысле, зачем вас пригласили? — Она перешла вдруг на «вы», для порядка и до выяснения всех обстоятельств дела.

— В качестве гостя. Я режиссер, — пояснил Евгений.

— Ой, как здорово! — сказала Агриппина Павловна и вконец растерялась. С режиссерами в домашней обстановке ей еще не приходилось общаться.

Яна изумленно поглядела на гостя. Она тоже раньше никогда не встречалась с режиссерами.

— Богема? — пискнула она.

— Говорят, что да… Но я особо не тусуюсь, в основном веду замкнутый образ жизни, — пояснил Женя. — Это зависит от человека.

— А я думала, что ты скорее Рэмбо, — протянула Яна.

— Нет, я режиссер, но спорт люблю, — ответил Евгений.

— А какие фильмы вы сняли? — спросила Агриппина Павловна.

— Я снимаю кино для закрытых показов…

— Порнографию, что ли? — поежилась Агриппина Павловна, и Женя чуть со стула не упал от смеха.

— Матерь Божья, но почему сразу же «порнографию»?

— Кино не для всех, элитарное, высокое кино не для широкой публики, — пояснила Яна. — А порнография как раз для очень широких слоев. Так ведь, Женя?

— Так… все верно, Яна, — вытирал он слезы.

— Ты снимаешь некоммерческое кино, — подытожила Яна.

— Некоммерческое? — зацепилась Агриппина. — Это когда не платят деньги? Зачем тогда снимать? Смысл в чем?

— Считайте, что это мое хобби… Так, от нечего делать, — ответил Женя.

— Не понимаю, — нахмурилась Агриппина Павловна. — Не стоит работать, если это никому не нужно и не приносит денег.

— Вы прелесть, Агриппина Павловна! — не рассердился Евгений. — Такое кино тоже нужно, просто немногим, не как фильм о Человеке-Пауке.

«А он не сноб», — отметила про себя Яна.

— А что? Сам же сказал… — обиделась домоправительница.

— Все так. Но в одном вы были правы — порнографию я тоже снимал, еще студентом. Это был наш протест обществу! Так что у вас глаз — алмаз, — зачем-то сказал он.

Яна закашлялась, поперхнувшись, и сама себя постучала по спине, по тому месту, до которого смогла достать. А когда ей попытался помочь Евгений, она шарахнулась от него словно от прокаженного.

— Так тебе и надо, Яна! Приводишь в дом, не спросясь, порнографистов всяких! — сказала Агриппина Павловна.

— Это было давно, — робко возразил Евгений.

Агриппина Павловна вытерла лицо бумажной салфеткой.

— Может, выпьем? За знакомство? Чего уж тут…

— Не откажусь… — ответил Евгений.

— Давай! — кивнула Яна, уже жалея, что привела его в дом.

Чем-то он стал ее раздражать, или начинал нравиться, она еще не поняла до конца. «Все иностранцы такие скользкие. Всегда улыбаются, все у них хорошо… А сам ведь соткан из пороков. Это читается у него во взгляде!» — мрачно думала она, пока Агриппина Павловна расставляла бокалы и вынимала из бара бутылку красного коллекционного вина.

Женя откупорил вино и разлил по бокалам.

— За вас, женщины! За вас прекрасных!

— Камера, мотор! — ответила ему Яна и выпила вино, как пьют водку — сразу, залпом.