- Сатрапы. Вам на них надо телегу накатать в прокуратуру,- поддержал озверевшую старушку хор голосов. Я закатил глаза. Этот божий одуван сто пудово уже всех построила в камере. Несчастные шлюхи, которым не повезло оказаться в каталажке с великой и ужасной Ба, скорее всего уже передумали стоять вдоль трасс, и решили постричься в монахини.

- На этих мы не договаривались,- хмыкнул братец и полез в карман, из которого неслась бодрая трель телефонного звонка. Я вышел из камеры, потер затекшие руки и уставился на морду братца. О да, я знаю это выражение. Марк сейчас в ярости. Интересно, что произошло? Наверное снова получил от отца за самодеятельность.

- Я же велел глаз не спускать!- прорычал братишка, и мне показалось, что его хватит удар. – Как это исчезла, как такое вообще возможно? Придурки, ничего нельзя доверить. Нужно было просто ее ... – Марк на полуслове заткнулся и уставился на меня бешеным взглядом.

- Что у тебя там исчезло? А Маркуша? – вкрадчиво поинтересовался я. – Флешка? Ты ее нашел и снова просрал? И фургон у тебя девчонкин, так ведь?

- Да пошел ты,- выплюнул Марк, — я все равно тебя уделаю в этот раз. Все равно моим все будет. Даже если для этого мне нужно будет тебя уничтожить. Тебя, и всю твою чертову шоблу. Нужно было оставить тебя тут гнить. Да отец приказал... Черт.

- Значит ты первым делом побежал сексотить. Ну конечно, это же ты. И что, папуля не дал тебе лаве? Или ты решил и рыбку съесть и на паровозике покататься, хитрюга? И сменя еще срубить бабосов. Ай молодца, я никогда не ошибался в отношении тебя, — захохотал я, глядя за спину брата, за которой маячил Огурец, похожий на великолепного Халка – такой же зеленый, видимо от синяков наставленных в бою, и теперь в тусклом свете казематных ламп отливающий прекрасным колером спелой травы. Из оторванных по колено брючин торчат волосатые ножища, а вот рубаха на монстре отсутствует как класс. Красавец. Интересно, откуда он выполз? Наверное из самого ада, судя по зверскому выражению лица и рваной ране не щеке.

- Шеф, прикажите пусть мне телефон вернут,- прорычал Халк, отодвигая Марка вставшего на его пути, и направился к камере, из которой неслась бодрая песня о том, что гордый Варяг не сдается ни врагам ни ветрам.

- Ишь как выводят, шельмы,- зверски улыбнулся Огурец, — дамочки, ваш герой идет на помощь.

- Давай уже быстрее, Чип и Дейл в одном флаконе. У меня изжога от неволи и газы,- проорала ба. Они там пили, что ли? Господи, и эти люди хотят поселиться в моем доме.

- Мне пора,- вякнул мой любимый братец, глядя как огромному Феде наперерез бросается ошалевший полицейский, с зажатым в руке электрошокером. Я ухмыльнулся, и поспешил на помощь  охраннику, пытающемуся раздвинуть ручищами толстые прутья решетки.

- Тихо, начальник. Спокойно. Я все оплачу. Вы сами виноваты, нельзя было бить шкаф по антресоли, она у него слабенькая после контузий. И девочек надо выпустить. Хочешь машину? Красивую такую, иностранную. Черного цвета,- голосом змея искусителя я владею в совершенстве. Наблатыкался за годы своей деятельности.

- Новую? – замер на месте слуга закона.

- Муха не сидела.

Я вышел на крыльцо полицейского участка и глубоко вдохнул ледяной воздух. Сейчас, первостепенной задачей было найти конопатую. Черт с ней с флешкой, бог с ним с Марком, пусть забирает все. Лишь бы с Груней все было хорошо. Только вот я даже примерно не представлял где искать малышку, и от этого исходил на мыло. 

- Твари,- пробухтела адская старушка, вываливаясь из двери, - телефон мне покарябали, и Кошмаруса отдавать не хотели. Но я им такую бурю в пустыне устроила. А котика нашего они, представляешь, вычесали, он на себя не похож стал.  Сейчас Федька с Ванькой выйдут и поедем к тебе.

- Черт, он же не флешку не уберег,- взвыл я, чуть удержавшись на ногах от обрушившегося на меня осознания. И чертов придурок, который приставал к Груше возле кофейни не зря показался мне знакомым. И сбежал он не потому что я так уж воинственно – страшен. Он просто боялся, что я узнаю его в гриме, раскрою. Но я настолько ослеп от злости, что не свел воедино свои предчувствия и разум. – Я придурок, мать вашу.

- Это мы уже давно выяснили,- хмыкнула Ба.

Аграфена

Устав метаться по захламленному холлу в поисках выхода, я присела на валяющуюся на полу подушку и замерла в позе роденовского мыслителя.

Что же это получается? Чертов Адик явно не сам придумал план, как вытрясти с меня маньячильскую цацку. Судя по найденным мной уликам, в этом фарсе принимала непосредственное участие моя любимая подружка. Это ведь именно она пригласила меня на выставку адской мазни великих художников, которую простые обыватели на улице у них не покупают. Конечно, красотища то для ценителей. "Нога из уха" - это вам не мелочь по карманам тырить. И парни Розанова там появились тоже неспроста. Значит Адик наймит Германа, который так мне и не поверил. Все разыграли как по нотам, сволочи.

Вот только не все у меня в размышлениях вяжется и пляшется. И я никак не могу понять – что. Ясно одно - чертов маньяк так мне и не поверил, и от этого факта мне почему – то жутко обидно. И Ба меня предала, получается? Не может быть. Вот что не вяжется в четкой цепочке моих умозаключений.

Надо со всем разобраться, пока я себе не напридумывала всемирного заговора против моей великолепной персоны.

Я зашарила глазами по стенам в поисках путей отступления. На второй этаж мне прорваться не удалось. Этот гребаный надсмотрщик перекрыл все входы и выходы к лестнице.

Задумчиво уставилась на дверь, вдруг вспомнив странную вещь. В голове всплыл образ мужчины, красивого и доброго.

«Грушка, отключи голову, думай руками. Это очень просто»- зазвучал в памяти голос.

-Папа, а зачем мне это?

- Пригодится.

 Сильная рука на моей голове, и мне так приятно. Папа. Куда же он делся?

Я стряхнула оцепенение, стараясь не расплакаться. Надо же. Никогда со мной не было такого. Может, стресс сказывается. Отца я не помню. Почти не помню, только какие-то незначительные детали – запах одеколона, рокочущий смех, звучащий словно сквозь вату и почему – то выстрел. Может мы в кино его слышали, или по радио. Но это все, что я могу восстановить в этих разрозненных кусочках воспоминаний.

Взгляд наткнулся на кусок проволоки, валяющийся на заваленном хламом комоде. Рука сама потянулась к металлической загогулине. «Бидра»- всплыло в голове какое-то странное слово. Я ухватила пальцами проволоку и ломанулась к двери.

-Господи, только бы Адик не вернулся.- выдохнула я, вставляя в замочную скважину импровизированный инструмент и зачем – то прислушиваясь к щелчкам в механизме и считая их. Раз - два - три - четыре - пять.

- Алямс – тралямс,- выдала я снова не пойми что, наблюдая, как дверь вдруг приоткрылась. У меня аж в ушах загудело от радости. Сплясав танец аборигенов крайнего севера, я толкнула воротину и выглянула на улицу. Тишина стояла невероятная, такой в городе не услышишь. Мне показалось, что я оглохла. Это хорошо, значит не прощелкаю приближение вражины. Выскользнула за порог, оглядываясь по сторонам, как воришка и метнулась за угол.