— Надежда Прохоровна, — Алеша глядел с укором, — Москву скоро заметет. Встанем в пробки. Может быть, поедем? Недалеко осталось… Позвоните Пал Палычу с домашнего телефона или зарядку вставите… Я бы дал свой «прикуриватель», но у вас зарядка толстая…

Надежда Прохоровна повернулась вперед, сложила руки под грудью, помолчала намного.

— Поехали, — сказала мрачно. Видать, сегодня день такой — запаздывают умные мысли. Не успевают за событиями.

Мимо «форда» огромными зыбкими тенями проносились большегрузные машины. Встречный ряд метель совсем скрывала, только по противотуманным фарам встречные машины и угадывались…

Алеша водитель неопытный. Машину обратно на дорогу выводил — чуть шею не свернул. Доехать бы…

Надежда Прохоровна смирилась с мыслью — обождать придется. Поправила сползающую шапку и укорила себя за старческую самонадеянность.

Во время «смешного постельного эксперимента» ведь думала что-то не так, чего-то не хватает!

Но упустила мысль. Не стала «дорабатывать» воспоминания! Уцепилась за ночную рубашку…

А ведь скользила догадка. Теребила. Не отпускала, спряталась на задворках сознания и всколыхнулась, как только еловым запахом из машины дохнуло.

Теперь понятно. На «следственном эксперименте» не хватало запаха. Елового, казалось бы, душистого… На самом деле — можжевелового, едкого. Принесенного из бани.

Тот, кто входил ночью в номер, принес на одежде и волосах банный дух. Оставил его в спальне возле кровати — как близко подходил, ну просто жуть берет! — забыл в просторной гостиной…

Надежда Прохоровна как представила стоящего над ее постелью убийцу, так чуть ог воображенной жути сердечный приступ не получила.

Ведь в номере убивец семь минут провел! Что делал? О чем думал?

Может быть, о том, что легче спящую бабушку подушкой придушить, коли стакана с водой возле кровати не нашлось?

Как долго он соображал? Как быстро стакан с зубными протезами на полочке в ванной обнаружил?

Долго, поди…

Ох, страсти Господни! Спаси и сохрани.

Не думать, не думать, не думать. Осталась и живых и слава Богу.

— Алеш, ты не знаешь, можно попеременно, за раз, париться в сухой бане и в русской парной?

— В смысле? — не понял озабоченный трудными дорожными условиями старший лейтенант.

— Ну… можно после сухой бани в «мокрую» идти? Не вредно?

— А я откуда знаю?.. Мы или-или ходим…

Понятно. Жаль. Если бы два вида бань нельзя было совмещать, совсем просто было бы. Надежда Прохоровна совершенно точно знала, что в русской парной «шлепались» вениками Сева и Аня. Кто еще там был, можно было бы выяснить, позвонив Палычу, уж тот бы догадался, как вызнать это у гостей…

Но если и в той и в другой бане парились все совладельцы холдинга… Задача усложняется невероятно. Любой из них мот принести хвойный запах на банном халате…

Надежда Прохоровна достала из сумочки карамельку, наградила себя сладеньким за догадливость… В принципе разговор с Палычем действительно ждет. Ничего существенного из него, может, и не получится: банный дух мог равномерно распределиться на всех гостей.

Хотя… хотя… Стол для чая накрывали не возле русской парной, откуда можжевеловый дух валил, а все-таки поблизости от сауны…

Перед самой Москвой встали в пробку. Алеша устало потягивался, зевал, кнопочками магнитолы баловался…

Диджеи «Русского радио» упражнялись в остроумии, пара фразочек заставила пенсионерку Губкину укоризненно фыркнуть.

— Надежда Прохоровна, посмотрите в бардачке, там новый диск лежит с Погулиным. Я для тети Сони романсы купил, послушаем.

Надежда Прохоровна послушно открыла бардачок — в нем зажглась незаметная тусклая лампочка, — нашарила под толстыми перчатками плоскую коробочку, вытащила ее наружу…

— Нет, баб Надь, это Шакира. Я ее новый диск для Насти в Интернете «нарезал»…

— Что?! — Тонкий пластмассовый футляр с диском выскользнул из рук Надежды Прохоровны, скатился по коленям, свалился на пол. — Как ты сказал?.. — прошептала бабушка Губкина помертвелыми губами. — Шаки…

— Шакира. Американская певица. Настасья ее любит, — объяснил Алеша и зевнул.

Надежда Прохоровна так и окостенела: с приоткрытым ртом, распахнутыми глазами, в съехавшей набекрень шапке.

«Шакира». Ими из последних слов Богрова. Не «шкура», не «шкира»… Шакира!

Михаил Богров сказал перед смертью — «прости, Шакира».

Его голова лежала на коленях бабы Нади, он смотрел на кого-то в гостиной. И говорил не в пустоту — кому-то. Тому, кого называл именем американской певицы.

Убийца — женщина. А Миша с ней прощался.

Надежда Прохоровна заторможенно согнулась, нашарила под ногами коробочку с диском, покрутила ее перед глазами…

— Алеш, а она очень популярная — певица эта?

— Шакира-то? — равнодушно переспросил воспитанник. — Звезда.

— А как она выглядит? Молодая, старая…

Старший лейтенант наконец сообразил, что происходит нечто из ряда вон, повернулся к бабе Наде…

— А зачем это вам?

— Надо, Алеша, надо, — хрипло отозвалась бабушка Губкина.

— Да я не знаю, сколько ей лет, — недоуменно пожал плечами Бубенцов. — Они все одинаково выглядят. Хотите, приедем домой, я вам в Интернете найду ее фото, информацию, там достаточно должно быть… Посмотрите сами — для вас может быть молодая, для меня не очень…

Действительно. Для двадцатисемилетнего старлея тридцатилетняя певичка может и пожилой показаться…

Машины в пробке медленно тронулись, Алеша неумело рванул «форд» вперед… Веники сзади шлепнулись на пол, а бабе Наде показалось — ночная жуть по позвоночнику когтистой лапой провела.

— Быстрее нам домой надо, — сказала Алеше.

— Почему? Что-то случилось? — поинтересовался тот.

«Случилось, — могла бы сказать Надежда Прохоровна. — Я теперь опасная компания. Прав Архипов Паша — меня действительно собираются убить, и произойти это может в любой момент, в любом месте, включая номер в гостинице или московскую пробку»..

Надежда Прохоровна поежилась, оглянулась назад… Мазнула взглядом по окнам: не приближается ли к «форду» некто на мотоцикле в черном шлеме на все лицо?.. Не достает ли пистолет с глушителем из кармана кожаной куртки?..

Тьфу! — одернула себя. Насмотрелась американских боевиков, услышала про американскую певицу, вот всякая иностранная жуть и мерещится!

Но страх уже схватил когтистой лапой не только позвоночник, но и самое нутро. Запах еще этот… могильный… из-за спины распространяется…

Интересно — может кто-то узнать домашний адрес постоялицы из книги регистрации в отеле?.. Или по Интернету «пробить»? Говорят, нынче никаких тайн не осталось, любого человека в два счета найти можно…