— То, что произошло, не должно остаться безнаказанным, — продолжал король.

Он быстро взглянул на нее, и она никогда прежде не видела его таким холодным и столь жестоко равнодушным. Она слыхала, что он может быть жестоким, но по отношению к предателям он был беспощаден.

Однако с ней он никогда не был жестоким. Он был строг, но всегда любил ее.

Но это было раньше.

Он продолжал, пылая гневом.

— Я обещаю, что твоя невеста научится благоразумию, и как всякий человек, который знал о моей воле и моих обещаниях, но не принял их во внимание, заплатит, как подобает.

— Нет, Альфред, — сказал викинг. — Я отомщу сам. Руки его были горячи, как огонь и сильны, как сталь, и, ощущая их на своих плечах, она поняла его намерение. В его словах не было угрозы, это было просто объявление о намерениях. Он, конечно, будет ее бить до конца дней, — уныло подумала она, потом страх охватил ее, но не за себя, а за Рауена.

Внезапно дверь дома распахнулась настежь, без предупреждения. Альфред гневно обернулся, но увидел, что это вернулись его полководцы, Вильям и Аллен. Они вели за руки Рауена, избитого и окровавленного.

Она должна оставаться спокойной. Она должна сидеть во имя спасения остатков своей чести. Но она не могла перенести вида раненого Рауена.

Она забыла обо всем, кроме нежной любви к нему. Она освободилась от отвратительного прикосновения викинга и вскочила на ноги с криком ужаса. Она хотела кинуться к нему, но не могла сделать и шага. Могучие руки обвили ее талию, и викинг с силой притянул ее к себе, удерживая на месте.

Не удивительно, что он стоял рядом, — горько подумала Рианон. Он больше не позволит ей нанести урон его чести или чести Альфреда.

Рауен с изумлением посмотрел на нее и слабо улыбнулся, обвиснув на руках своих стражей. Они подтолкнули его вперед так, что он упал перед королем.

— Сир, — сказал Вильям, и обвел комнату мрачным взором, — мы не знаем, были ли они вместе, но мы обнаружили его за воротами, недалеко от места, где осталась лошадь леди Рианон.

— Идите, — сказал король.

— Но, сир… — запротестовал Вильям.

— Она чиста, мой сеньор, — невнятно сказал Рауен. Изо рта у него потекла кровь, и Рианон снова вскрикнула, ненавидя руки, державшие ее. Рауен выплюнул зуб. Он переводил недоуменный взгляд с Альфреда на викинга.

— Клянусь, она осталась нетронутой.

Король подошел к нему. Он наклонился, схватив рубашку Рауена за ворот. Рауен упал вперед, и Рианон снова закричала, царапая руки, которые держали ее, потому что она испугалась, что он умер.

— Ради Бога, отпустите меня, — взмолилась она.

— Хватит, — рявкнул на нее король. — Разве недостаточно ты опозорила нас? Он нащупал пульс Рауена.

— Он жив… пока.

Слезы покатились по ее щекам. Неожиданно викинг отпустил ее, и она рванулась вперед. Она опустилась на пол рядом с Рауеном и убедилась, что он действительно был жив. Она обняла его, и безмолвные слезы ручьями полились по ее лицу.

Король позвал слуг, чтобы те унесли Рауена. Она почувствовала прикосновение к своим плечам, и оно совсем не было жестким. Ее подняли и держали снова. Это был викинг.

Рауена унесли. Король и викинг продолжили разговор, но она не слышала ни единого слова, потому что совершенно оцепенела и могла лишь молиться, чтобы Рауена из-за нее не убили. Она не знала, какую месть придумает викинг. Она не знала, следует ли ей умолять, чтобы Рауена оставили в живых, ведь если она подвергнет себя сильному унижению, может быть, он будет несколько снисходительнее.

Но он ведь уже отказался от снисхождения к ней.

— Это нужно сделать сегодня, — сказал король. — Прямо сейчас.

Он приказал слугам найти своего лекаря и повивальную бабку, потом сказал Альсвите:

— Уведи Рианон в ее комнату.

Викинг отпустил ее плечи. Альсвита протянула ей руку.

Инстинктивно Рианон отступила, глядя на них и думая, какой же новый ужас задумали они, чтобы окончательно уничтожить ее.

— Пойдем, Рианон, — настаивала Альсвита.

Она посмотрела на короля; беспощадного и сурового, потом перевела взгляд на викинга, наблюдавшего за ней с бесстрастным любопытством. Он пожал плечами, как будто она для него ничего не значила, и никакие последствия его не беспокоили.

— Я все еще полагаю, что свадьба может подождать, — сказал он королю.

— Я обещал вам девушку, и она была под моим присмотром. Она мне как дочь, и мне тоже угодно знать об этом всю правду.

— Правда же, король, я ведь и сам могу узнать все и принять окончательное решение, как это принято в моем доме.

— Но ведь она все еще под покровительством королевского дома Уэссекса, и я сдержу свое слово.

— Дверь снова отворилась. Появился самый надежный королевский лекарь, рядом стояла его дородная помощница. Женщина глядела на Рианон маленькими, хитрыми глазками. Она украдкой улыбнулась, словно предчувствуя удовольствие от некоей жестокости.

Тогда, наконец, Рианон поняла, что с ней хотят сделать, ее глаза расширились от ужаса и стыда.

— Нет, — воскликнула она с жаром.

Она безумно хотела скрыться, но бежать было некуда. Она поборола в себе гнев и панику и заставила себя медленно двинуться вперед, но не к королю, а к принцу. Альфред отрекся от нее, дав свое обещание. Может быть, ему и было больно, но он не откажется от своей клятвы. А викинг уже назвал ее распутной. Он отомстит за это сам, а сейчас решение принял Альфред.

— Не всегда то, что кажется, происходит на самом деле, милорд. Я не виновата ни в каком предательстве против вас, и хотя, возможно кажется, что я…

Она замолчала, собираясь со всей своей решимостью и достоинством, стараясь изо всех сил, чтобы все прозвучало убедительно:

— Я не посрамила чести короля, хотя и он, который клянется, что любит меня, навязывает мне свою волю. Не позволяйте им делать этого! — потребовала она страстно.

Ей показалось, что в его взгляде промелькнуло любопытство и восхищение, даже когда он ей отказал:

— Миледи, это не моя идея, — сказал он.

— После этого я буду ненавидеть вас до конца своих дней, — сказала она, сжав кулаки.

Она отдавала себе отчет, что ей не удастся избежать того, что намеревался с ней сделать король. Но больше она унижаться перед викингом не будет.

Он мягко вздохнул.

— Миледи, вы понимаете, у меня мало причин, чтобы испытывать к вам симпатию, но это не моя идея. Здесь король — Альфред. А вы его подчиненная. Здесь я не могу выбирать. У меня есть свои способы и средства доискаться до истины. Но так решил король. А в его доме, его слово — закон. Но я вам обещаю, миледи, в моем доме — законом будет мое слово.