— Собственно, не так уж и много. Убийства происходят стихийно в разных местах. Длятся три-четыре месяца, а затем все на какое-то время прекращается, иногда даже на целый год.

— И давно вы выслеживаете его?

— Несколько месяцев. В конце концов, поиски привели меня в ваш город. Зверь оставляет за собой след из свежих могил.

— Почему вы так уверены, что он по-прежнему здесь?

— Он здесь, поверьте мне. Десять смертей, и только после он уходит.

Шериф нервно заерзал на стуле.

— Значит, еще четверо?

— Значит, еще четверо, — подтвердил Пустынный Лис.

— Кто он? Белый? Индеец? — Макнейли хмуро смотрел в забранное решеткой окно.

— А это имеет какое-то значение?

— Для меня — да!

— Он белый, европеец, такой же, как мы с вами.

— Но откуда вы…

— Боюсь, на этот вопрос я не смогу вам ответить, шериф.

— Ну, хорошо, зачем он это делает, хоть можете сказать?

— Он убийца, только и всего. Он получает ни с чем не сравнимое удовольствие, отнимая чужую жизнь. Он этим живет. Убийства питают его некой… назовем это силой. Они пробуждают в нем желание жить и снова убивать. Он одержим.

— У индейцев есть древние легенды о подобных людях.

— Да, это так, — не стал отрицать Корд. — Человек, способный перекинуться в зверя, — пережиток тотемизма.

— Как вы сказали?

— Не важно. Это всего лишь страшные легенды, не более. Существует особая психическая болезнь, когда человек сходит с ума, считая себя диким зверем, но внешне остается прежним.

— Итак, мы будем искать именно такого человека?

— Нет, мы будем искать зверя.

— Но я не понимаю…

— Этот случай особый, — Пустынный Лис пристально смотрел на шерифа. — Я полагаю, вы не готовы ко всей правде, да и зачем, в общем-то, она вам? Я обещаю убить тварь, причем — бесплатно. Что вам еще нужно?

— Хорошо… — сдался Макнейли, окончательно переставший что-либо понимать. — Когда вы собираетесь его поймать?

— Когда он снова начнет убивать.

— Выходит, жители моего города — приманка?

— В своем роде.

— Но это недопустимо!

— У вас есть встречное предложение?

Шериф не ответил.

«Встречных предложений» у него не было.

* * *

Гостиница, которую посоветовал Макнейли, встретила Корда полусонным портье, близоруко таращившимся из-за громоздкой конторки.

В холле оказалось на удивление прохладно. В центре красовались две аккуратные пальмы в кадках, слева виднелся обеденный зал. Обшитые рейками двери, судя по всему, вели в бар. Оттуда доносились голоса местных завсегдатаев и бодрый звон стаканов.

— У вас есть свободная комната?

Портье недовольно уставился на кольт незнакомца.

— Вы уже виделись с нашим шерифом? Он не любит людей с оружием. Вам придется сдать револьвер.

— Я уже виделся с мистером Макнейли, и мы вполне миролюбиво разрешили этот вопрос.

— Значит, вам позволено носить огнестрельное оружие в пределах города?

— По-моему, это очевидно.

— Полагаю, вы либо судебный исполнитель, либо охотник за головами.

— Ни то ни другое, — холодно улыбнулся Пустынный Лис, — но вы почти угадали.

Больше вопросов портье задавать не стал. Подтолкнув к Джейку потертый журнал для записи постояльцев, он вручил огрызок видавшего виды карандаша. Девственно чистые листы журнала говорили, что гостиница переживает не лучшие времена.

Корд расписался, затем посмотрел в сторону бара, но, в конце концов, решил, что для того, чтобы выпить, еще слишком рано.

— Вот ключ! — портье протянул Пустынному Лису большую медную бляху с тринадцатым номером. — Добро пожаловать в «Маджестик»! Вы будете приятно удивлены нашими скромными расценками.

— Очень надеюсь.

— Вверх по лестнице и налево!

— Спасибо!

Корд без труда нашел номер, который находился в конце длинного узкого коридора. Окно в дальней стене выходило на черную лестницу. Яркое солнце пыталось безуспешно проникнуть сквозь запыленные стекла.

Отперев дверь, Пустынный Лис зашел в комнату, положил ключ с номерком на столик возле кровати и внимательно осмотрелся. Железная койка, исцарапанный неведомыми вандалами шкаф, протертый сотнями чужих ног коврик. Что ж, могло быть и хуже. На одной из стен дешевая литография, изображающая охоту на куропаток, на противоположной — засиженный мухами портрет Линкольна. Идиллия!

Бросив на столик старую стетсоновскую шляпу, Джейк тяжело опустился на жалобно скрипнувшую кровать. Расстегнув кобуру, повесил ее на спинку ближайшего стула. Затем стянул сапоги из телячьей кожи и, вытянувшись в полный рост, заложил руки за голову.

* * *

Корд открыл глаза. За окном гостиничного номера уже вступал в свои права вечер, сулящий блаженную прохладу. Впервые Пустынный Лис не помнил момента, когда заснул, и это говорило о сильной усталости. Серьезное решение, которое он принял несколько месяцев назад, далось ему с большим трудом. Но теперь он не отступит ни на шаг, идя к выбранной цели с точностью и неумолимостью пули, выпущенной из снайперской винтовки.

В теле чувствовалась легкость. Он действительно хорошо отдохнул перед предстоящей охотой. Пожалуй, теперь самое время немного промочить горло.

Застегнув пояс с кобурой, Корд покинул номер, спустившись на первый этаж. Портье за конторкой отсутствовал, из бара, как и в прошлый раз, доносились громкие голоса и милое слуху любого ковбоя позвякивание. Обшитые рейками двери распахнулись от легкого толчка. В небольшом, но уютном помещении оказалось довольно людно. Давешний портье тоже здесь, исполняет обязанности бармена.

Джейк подошел к стойке, чувствуя спиной удивленные взгляды.

— Что изволите, мистер? — портье тщательно протирал маленькую рюмку застиранным до дыр полотенцем.

— А что у вас есть? — в свою очередь поинтересовался Пустынный Лис.

— Джин, виски, скотч, ром…

— Весьма богатый выбор.

— Мы всегда стараемся угодить нашим клиентам.