Вчера вечером Ванкаскан остановил фургон, ехавший мимо их стоянки. Находящийся в фургоне с двумя телохранителями купец притормозил, чтобы поприветствовать Верлордов, но тут же пожалел о своей оплошности. Двух телохранителей купца уложили выстрелами из арбалетов, а лорд-крыса бросился вслед за купцом, попытавшимся скрыться в фургоне. Бедняга успел выстрелить из своего арбалета и ранил одного из людей принца, но уйти от Крысы не смог. Солдаты опустошили фургон, сбросили мертвые тела и товары купца в придорожную грязь и потушили зажженный на стоянке костер.

Спустя минуту на дороге не осталось никаких следов преступления.

Гретхен почувствовала под ногой что-то острое. Наклонилась, нащупала израненными пальцами головку пятнадцатисантиметрового костыля – он расшатался в полу, когда обшаривали фургон. Гретхен принялась раскачивать костыль своими негнущимися пальцами. Наконец ей удалось его выдернуть – ржавый, острый, он лежал теперь у нее на окровавленной ладони. Оставался лишь последний вопрос: готова ли она пустить его в дело?

– Доброе утро, мой ангел!

Гретхен устало вздохнула. Из люка на крыше фургона свесилась голова принца Лукаса. Он широко улыбался, белокурые спутанные локоны обрамляли его лицо. Принц передвинулся вокруг отверстия, схватился за его край и перевернулся внутрь фургона – головой вниз, как заправский акробат. Спрыгнул.

Затем Лукас присел на койку, похлопал по матрасу, приглашая Гретхен сесть рядом с ним.

– Если ты не против, я лучше постою.

– Давай без глупостей, – рассмеялся Лукас, и взгляд его сразу стал жестким. – Садись, я приказываю.

Гретхен повиновалась, присела рядом с Лукасом, расправила на коленях одежду. Свой красный плащ во время путешествия она использовала вместо одеяла, но сейчас завернулась в него, чтобы прикрыться. На Гретхен по-прежнему было летнее платье с низким вырезом, в котором ее похитили из Хайклиффа, – платье соблазнительное, а ей не хотелось дразнить своим видом юного Льва, особенно теперь, когда она оказалась в лапах банды убийц и преступников. Хотя Гретхен и хотелось держаться от Лукаса подальше, ее безопасность во многом зависела именно от него.

– У тебя, кажется, хорошее настроение, – заметила она.

– Почему бы нет? – ответил Лукас, обнимая Гретхен за плечи. Ее слегка передернуло от этого прикосновения. – Мы снова вместе, и двигаемся навстречу свободе. Отчего не радоваться?

– То, что по твоему приказу и, в том числе, твоей собственной рукой были убиты ни в чем не повинные люди, тебя не беспокоит?

– Не думаю, что они были невиновны. Этот дурак Коль работал на тех свиней в Доме Изменников – иначе их и не назовешь. Он получил свое, и оттого, что этот негодяй отправился на тот свет, меня бессонница не мучает.

– Но это же был старик!

– Старый изменник. Он встал на сторону Волка, и одно это сделало его врагом для всех нас – тебя, меня, моего отца-короля.

– А остальные? – спросила Гретхен, пытаясь сбросить с себя руку принца. – Тот вчерашний купец, например? Твой лорд-крыса убил его и еще двух людей. – Она указала рукой на пол. – Вот здесь его зарезал. Видишь это пятно?

Лукас смотреть на пятно не стал, вместо этого взял в руку дрожащую ладонь Гретхен.

– В смерти этого бедняги я не виноват. Я тогда стоял рядом с тобой у дороги – помнишь? Полагаю, тот купец совершил какую-то глупость, которая спровоцировала моего верного слугу. Не пожелаю никому разозлить моего старинного приятеля Ванкаскана, ты согласна со мной?

Лукас не лгал. Действительно, во время нападения на фургон он сидел в седле рядом с Гретхен и оставался там, пока Ванкаскан совершал убийство.

Однако слова принца о том, как опасно становиться на пути Ванкаскана, прозвучали как предупреждение. Гретхен хотела сказать ему об этом, но решила промолчать. Сейчас не время для перепалок с принцем.

– Ты выглядишь озабоченной, любовь моя, – сказал Лукас, поглаживая руку Гретхен. По коже пробежали мурашки, но Гретхен не отдернула ее. Вызывать раздражение принца сейчас тоже не время.

– Не волнуйся, сладкая моя, – продолжал Лукас, – все будет хорошо. Ты должна понимать, что мои люди с радостью отдадут свои жизни за меня и тебя. Это лучшие солдаты Львиной гвардии, навеки преданные моему отцу. Верь мне. Скоро мы окажемся на юге, а там нам с тобой уже не придется ни о чем волноваться.

Он поцеловал Гретхен в щеку, ей показалось, что губы принца слишком долго прижимаются к ее коже. Лукас глубоко вдохнул, впитывая ноздрями запах Гретхен. Она передернулась, не в силах подавить свой страх и отвращение.

– Я вижу, тебе нужно отдохнуть, Гретхен, – сказал принц. – Вскоре мы сделаем остановку и сможем поваляться, вытянув ноги, где-нибудь в сторонке от моих людей. Что может быть лучше?

Гретхен твердо посмотрела на него. Лукас улыбался ей – искренне, любяще. Как же порочен этот человек! Подумав об этом, Гретхен не могла дольше сдерживать свой острый язычок.

– А когда все закончится, ты как ни в чем не бывало продолжишь ухаживать за мной? Так, словно это совершенно нормально – жить в окружении головорезов! Эти «преданные люди», как ты их называешь, – все они негодяи и преступники. И ты веришь им? Если так, то ты просто сошел с ума!

Он ударил ее по щеке тыльной стороной своей ладони. Гретхен свалилась на матрас, эта пощечина была для нее полной неожиданностью. Ее еще никто никогда не трогал и пальцем. Принц поднялся на ноги, восстановил равновесие, когда фургон качнуло на ухабе, и сжал руку в кулак.

Гретхен выхватила свой ржавый костыль и занесла его над головой.

– Как мило с твоей стороны! – зарычал принц. Лицо его побагровело, глаза выкатились. – Ты сомневаешься, в уме ли я? Да я единственный разумный человек в этом мире, населенном трусами и предателями! А что ты собралась сделать с этим куском металла? Думаешь, это серебро?

– Есть и другой способ причинить вред Верлорду, Лукас!

Гретхен зарычала, ее лицо начало приобретать черты Лисицы. Щеки ввалились, рот вытянулся вперед, удлинились и заострились уши – боль, которую испытывала Гретхен, была чудовищной. Но теперь, выпустив на волю своего Зверя, она почувствовала себя полной сил и энергии.

Увидев трансформацию Гретхен, принц попятился назад. Это было для него новостью, такого от Гретхен он никак не ожидал. Лукас выглядел потрясенным. Интересно, сможет ли она в преображенном состоянии действительно оказать ему достойное сопротивление?

Лукас начал трансформироваться сам. Плечи его расширились, затрещала по швам надетая на них рубашка. Выросла голова принца, на ней закурчавилась пышная львиная грива, вытянулась и стала массивной нижняя челюсть. Изменилось дыхание принца, он дышал теперь так, словно во рту у него стало слишком много зубов – и они действительно появились, тяжелые, острые.

Лисица издала короткий лай, напоминая, что и она умеет кусаться. Лукас запрокинул голову и издал мощный рык. Гретхен закричала, ее воля была сломлена, страх накрыл ее с головой, словно снежная лавина, и Лисица стремительно спряталась. Приняв свой обычный человеческий облик, Гретхен выронила костыль, и он упал на пол к ногам Лукаса.