– Не болтай глупостей! – шепотом ответила Ирина, тем не менее медленно отступая к дверям. – И вообще не болтай, если не хочешь загреметь на нары вслед за своим Валеком!

В дальнем конце коридора появилось слабое колеблющееся свечение. Катя сжала Иринину руку и закусила губу, чтобы не закричать от страха.

Свечение становилось все ярче, и, наконец, в дверном проеме показалась свечка, сжатая в тощей старушечьей руке. Свечка медленно выплыла в коридор, и в ее неровном свете проступили черты лица, удивительно похожего на бабушку с коробки молока «Хуторок в степи». Старуха была облачена в длинный фланелевый халат, усеянный мелкими цветочками. Цвет этого халата трудно было разглядеть при скудном дрожащем свете. Бабулька что-то сердито ворчала себе под нос.

– Это она! – едва слышно прошептала Катя. – Покойная Ирина Сергеевна! Она не находит покоя в могиле, пока не арестован ее убийца, и возвращается в свою квартиру! В точности, как тень отца Гамлета! Слышишь, как она недовольно бормочет?

– Как ты хочешь, – так же шепотом ответила Ирина, – но это живой человек! Сама посуди, зачем призраку свеча? Он и в темноте прекрасно видит! А что она ворчит – совершенно понятно: недовольна, что света нет!

– Говорю тебе, это она! – не сдавалась Катя. – Мне ли ее не узнать! Ее лицо и этот халат…

Старуха сделала еще несколько шагов и скрылась за дверью. Через минуту оттуда донесся звук спускаемой воды.

– Ну, теперь ты убедилась, что это не призрак? – прошептала Ирина. – Или ты считаешь, что привидения пользуются унитазом и спускают за собой воду?

– Ну, не знаю… а тогда кто же это?

Старуха снова вышла в коридор, держа перед собой свечу. Катя чуть переступила вперед, чтобы лучше рассмотреть ее, и нечаянно зацепилась ногой за выдвинутый ящик комода. Она с грохотом рухнула на пол, бабулька повернулась на шум, еще выше подняв свечу. Увидев в темном углу за шкафом две фигуры с завязанными платком лицами, она выронила свечу и дико завизжала. Свеча погасла, наступила кромешная темнота. Ирина подхватила подругу и потащила ее к выходу. Старуха визжала и металась в темноте, натыкаясь на стены.

Ирина приоткрыла дверь и выскользнула на лестницу, как на буксире таща за собой подругу. Она хотела сбежать вниз, но на третьем этаже хлопнула дверь, и раздались чьи-то раздраженные голоса. Тогда, торопливо сдернув с лиц платки, подруги юркнули в темный угол за мусоропроводом. Дверь квартиры, которую они только что покинули, широко распахнулась, и оттуда вылетела растрепанная старуха. Она продолжала оглушительно визжать.

Сверху тоже послышались шаги, и на площадке появилась генеральша Недужная. Увидев орущую старуху, она набрала полную грудь воздуха и гаркнула:

– Молчать!

Такой крик мог бы перекрыть грохот сражения или рев бушующего урагана. Возможно, он перекрыл бы даже звук моторов взлетающего реактивного самолета. Старуха во фланелевом халате испуганно замолчала, уставившись на генеральшу. За спиной у генеральши уже толпились многочисленные полусонные и полуодетые соседи, сбежавшиеся на крик.

– Вы чего это безобразия нарушаете? – строго осведомилась Недужная, разглядывая соседку. – Вы чего это среди ночи неуставные вопли издаете? Ночью подача звуковых сигналов категорически запрещена! И для начала, кто вы такая? Если вы Ирина Сергеевна Моськина, проживавшая в этой квартире, почему вы находитесь в живом виде, когда на вас выписано свидетельство о смерти, а если вы не она, то что вы делаете в ее квартире?

Генеральша Недужная была женщиной железобетонной. Но все же она была женщиной. Поэтому вчера утром, увидев на балконе убитую накануне соседку, которая спокойно пела и убирала мусор, генеральша поддалась обычной женской слабости. Хорошо еще, что не стала визжать и сама не упала в обморок при виде того, как Ирина Сергеевна распевает романсы, а ведь она, генеральша, своими глазами видела ее мертвой. И убийцу ее тоже видела.

Не подвела армейская закалка, не свалилась в обморок генеральша, только сумки выронила. Разбилась литровая банка сметаны и залила все остальные продукты.

Генеральша Недужная очень рассердилась на призрак Ирины Сергеевны. И сейчас, на лестнице, чувствуя за спиной поддержку многочисленных соседей, генеральша нисколько призрака не боялась.

– Они зеленые, – неожиданно прошептала Катя, схватив подругу за локоть.

– Кто зеленые? – недоуменно переспросила Ирина.

– Цветочки! Цветочки на ее халате! У Ирины Сергеевны цветочки на халате были сиреневые, а у этой – зеленые!

Тем временем старуха в халате взяла себя в руки и заговорила:

– Я не Ирина Сергеевна, – честно сообщила она дотошной генеральше. – Я ее родная сестра, Марина Сергеевна! Мы с ней близнецы! И я вселилась на ее жилплощадь, чтобы она не досталась претендующим на нее авантюристам и мошенникам…

– Насколько я знаю, – строго прервала старуху генеральша, – на эту квартиру претендуют не авантюристы и мошенники, а дети покойной… то есть ее родной сын и невестка!

– Они-то и есть самые авантюристы! – возвысила голос Марина Сергеевна. – Выселили старую женщину в квартиру без ремонта… Сын, между прочим, не сын вовсе, а пасынок, от первого брака ее мужа, так что еще надо разобраться…

– Этот вопрос не ночью на лестнице обсуждать! – снова прервала ее генеральша. – А что это вы сейчас бесконтрольный крик подняли? Весь дом перебудили? Сон, что ли, плохой приснился?

– Какой сон! – возмутилась старуха. – Ко мне в квартиру налетчики ворвались! Семь человек, в масках и с автоматами! Я их видела, вот как вас сейчас вижу! Они меня хотели убить… Не иначе, как их эти авантюристы и мошенники наняли!

– Семь человек? – недоверчиво переспросила генеральша. – И где же они теперь? Куда подевались?

– Не знаю, может, они продолжают скрываться в моей квартире!

После такого сообщения толпившиеся на площадке соседи немедленно утратили интерес к происходящему и начали понемногу расходиться. Ирина с Катей выскользнули из своего укрытия, смешались с уходящими и тихонько спустились вниз по лестнице, стараясь не привлекать к себе внимания.

Оказавшись на улице, Катя облегченно вздохнула и заметно повеселела.

– Ну видишь, она мне вовсе не померещилась! – заметила она, покосившись на окна четвертого этажа.

– Но все события нашли вполне реальные объяснения, – парировала Ирина. – И никакой тени отца Гамлета…

– Но и никакой пользы от нашего похода, – расстроилась Катя. – Только переполошили кучу людей, не дали им спокойно выспаться…

Сама Катя очень любила поспать, поэтому с пониманием и уважением относилась к чужому покою.

– Никакой пользы? – задумчиво повторила Ирина. – Действительно, кому могли понадобиться эти уставы?

– Может быть, какому-нибудь ненормальному букинисту? Вдруг это – ужасная библиографическая редкость?