Разумеется, новая революция в России необходима. Причем не столько для смены власти, сколько для смены народа. Только революции под силу изменить людскую массу и вернуть ее из шовинистических грез в реальность. Революция (как мы помним) работает не очень эстетично, но результативно. А степень болезненности, с которой она хирургирует общество, напрямую зависит от уровня неадекватности последнего.

В этом смысле сегодня Россия вне конкуренции. Раскаленная «праведной злобой» на весь мир, избравшая изоляцию и дремучесть, воодушевленная черносотенством и душительскими амбициями, она, конечно же, является пациентом № 1. Это заметил даже подслеповатый Кремль. И принял меры.

Отгрызть у грядущей революции руки доверили зверю «имперской идеи». Но, выведенный из сурковских подвалов на публику, зверь оказался шелудив, безобразно худ и слаб. Попытка подкормить зверя «крымнашем» и мясом молодых украинцев сил ему не прибавила. А лишь привела бедолагу к диарее, причем настолько мощной, что брызги разлетелись по всему миру. Кремлю их досталось больше всего.

В итоге затея оказалась не просто дурацкой, но и на редкость зловонной. Теперь надо как-то отстирывать первых лиц государства (включая добрейшего Шойгу). А как это сделать, никто не знает.

Различные политтехнологические мыслишки по этому поводу, конечно, присутствуют. Лидирует идея почтеннейшего Кургиняна, предложившего сделать зловоние нормой, а обычный воздух запретить на всей территории РФ.

Разумеется, Россия, воспитанная в отвращении ко всякой революции, ее, что называется, «не хочет». Но Россию никто и не спрашивает. Революция вообще не имеет привычки интересоваться мнением страны, которую намерена «навестить». Если страна не хочет развиваться, не хочет добром адаптироваться к изменившемуся миру, то революция заставит ее это сделать через боль и хаос. Военно-патриотическая риторика, истерики царей и заклинания попов ей совершенно безразличны.

Эволюция ведь тоже не посчиталась с желаниями ящеров, которым наверняка хотелось бы навсегда сохранить свои огромные размеры, количество зубов и завоеванный «кровью дедов» статус. Но эволюция безжалостна. Заканчивается мезозой – заканчивается статус. Изменения неизбежны.

Россия, кажется, пока не поняла, что ее родной «мезозой» закончился и надо кардинально меняться. В современном пейзаже динозавры не очень уместны.

Конечно, это нелегко, особенно когда национальная идея до сих пор истерично диктует «убить, взорвать, намотать кишки на гусеницы, сбить, выпороть, затоптать и посадить». Но «не просто так», а во имя торжества духовности, сохранения территориальной огромности и какого-то там «особого пути» (куда – никто не знает).

Пока Россия следует своему динозаврскому идеалу, у мира и не будет к ней никаких чувств, кроме омерзения и желания разделаться тем или иным способом. Нужна новая национальная идея, следование которой коренным образом помогло бы стране не только измениться, но и дать ей подлинное величие. В этой идее должно быть столько энергии, дерзости, красоты и силы, что одно стремление к ней уже поменяло бы статус государства и навсегда перечеркнуло бы кишконаматывательные бредни о «русском мире».

Красивые национальные идеи валяются под ногами, но их не принято замечать. Они скучны, так как в них нет места «затоптать, намотать, запретить, посадить».

«Тупая», по выражению какого-то сатирика, Америка – это страна 360 лауреатов Нобелевской премии. «Растленная» Европа породила 364 лауреата. А Великая Россия (в основном СССР) дала их миру… лишь 23.

В сопоставлении этих цифр, увы, содержится отражение реального вклада нации в цивилизацию и развитие человека. Соотношение, конечно, позорное. Понятно, что для России догнать и перегнать даже «тупую» Америку по числу нобелевских лауреатов малореально. Хотя для этого рывка у России всегда было и есть всё.

Но она очень занята. Она опять наматывает чьи-то кишки на гусеницы, лижет руки попам, а украдкой разглядывает знаменитую сторублевку.

Изучение жизни по новостям в СМИ – это попытка определить сорт пармезана по вкусу кала того, кто этот пармезан съел.

По всей вероятности, это непростой, но увлекательный процесс. Мы слышим, как население РФ все громче чавкает новостями, вникая в тайны войны и мира. Оно так увлеклось дегустацией, что начисто забыло о своей первоначальной задаче. То есть о своей попытке все же узнать сорт пармезана.

Просмотр новостей в РФ превратился в гражданский обряд, стал важнейшей частью пещерно-черносотенного культа. Пережеванность информации, ее обработанность кислотами и желудочными соками идеологии, ее странствие по извилистому кишечнику СМИ уже не играют никакой роли. Продукт прекрасно употребляется и пользуется огромной популярностью.

К тому же масс-медиа России научились начинять его газами чистой духовности. Это придает моменту выхода продукта к потребителю характерную, легко узнаваемую звучность.

В данной метафоре нет ни драматизации, ни натяжки. Изготовление медиапродукта и не может быть иным, нежели это прописано в «третьем законе» профессора Гитлера. (Да-да, того самого. Помимо всего прочего Гитлер, разумеется, был почетным профессором девяти университетов только в одной Германии.) Третий закон гласит: «Всякая пропаганда должна быть доступна для массы: ее уровень должен исходить из меры понимания, свойственной самым отсталым индивидуумам из числа тех, на кого она хочет воздействовать. Чем к большему количеству людей обращается пропаганда, тем элементарнее должен быть ее идейный уровень» (Гитлер А. Моя борьба).

Все СМИ во всем мире (в той или иной степени) следуют этому закону. Особенно в сложные времена. Если рейтинг новостей запредельно высок, то это означает, что «дно тупости» уже достигнуто. Ведь публика обожает однозначность. Особенно российская. Она умеет быть благодарной тому, кто избавляет ее от мерзкой необходимости думать. Уже избавлено порядка 88 %, и эта цифра все растет. Виртуальный пещерно-черносотенный мир оказался для них очень уютным местечком.

Во всем этом нет никакой трагедии и никакого посягательства на личность. Ведь если мировоззрение человека сформировано телевизором, это значит, что его никогда у него и не было.

Конечно, все это мешает населению осознавать реальность, но она интересует народ примерно так же, как вкус пармезана. То есть вообще никак. Более того, реальность по самой своей природе штука русофобская и антигосударственная. Ей и не должно быть места в России, а нетерпимость к ней должна стать обязательной чертой истинного патриота.

Смущает только то, что еще не везде и не во всем над ней одержана победа. К примеру, в вопросе об абсолютной самобытности и уникальности «русского мiра», «русской цивилизации» нет-нет да и покажется мерзкое рыло реальности, способное попортить всю красоту патриотической картины.

Конкурирующий в популярности с «Крымнашем» пещерный клич «Россия не Европа!» звучит не так красиво, как мог бы. А все потому, что реальность пока еще осмеливается о себе напоминать (разными способами).