В начале февраля 1903 года в Инсбрук прибыл знаменитый депутат Венского парламента Георг Шёнерер, о чем сообщила газета «Innsbrucker Nachrichten»[171]. На встречу с ним в небольшой зал инсбрукского собрания явилось около трехсот человек. Собрание открыл заместитель бургомистра советник Шалк, который поприветствовал Шёнерера как лидера национального немецкого движения в Австрии. Этот визит был далеко не случаен: скандальный пангерманист приехал в столицу Тироля поддержать своих сторонников.

17 апреля 1903 года немецкие националисты Инсбрука приняли участие в совещании, на которое пришли несколько университетских профессоров и студентов. Представитель Тироля в государственном парламенте Эдуард Эрлер, постоянно осуществлявший связь между всеми этими инсбрукскими совещаниями и центром, оказался исключительно прозорлив и был против открытия итальянской школы где бы то ни было в Тироле. Создатель Народной партии предвидел беспорядки, которые за этим последуют.

И 1 мая под руководством доктора юридических наук Хубера[172] состоялось еще одно заседание, на котором было отклонено внедрение любой италоговорящей средней школы в Тироле и в Австрии. На голосование была поставлена резолюция, в которой говорилось, что «немецкий студенческий союз не против экспериментов с введением альтернативных дисциплин на итальянском языке и работы в университете итальянских профессоров, но при всем гостеприимстве вынужден ответить на провокационные попытки разделения университета и вероломные подстрекательства итальянцев к созданию отдельного правового учебного заведения. Союз ожидает от ученого совета жестких мер для предотвращения реальной опасности столкновений на национальной почве». В резолюции присутствовала и сомнительная с точки зрения корректности эмоциональная фраза: «Чувство чести и патриотизма не позволяет немецким студентам спокойно воспринимать свою альма-матер в карикатурном образе какого-то двуязычного гермафродита»[173].

В это время немецкие католики решили провести переговоры с ректором и наметили для встречи гостиницу «Белый Крест»[174], которая впоследствии станет одной из главных точек кровавых событий 1904 года.

3 мая 1903 года на встрече в «Белом Кресте» католический союз студентов выразил солидарность с националистами, заявив о своем «возмущении непрекращающейся дуэлью разных братств»[175].

В свою очередь, итальянцы, осужденные за демонстрации и протест, заявили, что они вовсе не гости в своем университете. Они призвали ученый совет защитить их права как равноправных студентов. Ректор Поммер отказался принять документы от итальянцев, объявив, что они не переведены на немецкий язык.

Министерство образования лишь обостряло ситуацию, не принимая никаких решений и грозя обеим сторонам, что вообще закроет преподавание в университете.

Поммер потребовал, чтобы министр дал обещание отделить итальянскую профессуру от немецких студентов. Ответ из Вены задерживался, и лекции Джованни Лоренцони вновь были сорваны студентами.

В письме от 13 мая 1903 года Хартель обещал изменить нынешнее положение как можно скорее: по его словам, «в течение двух-трех семестров».

– У них это называется «как можно скорее»? – недоумевали на ученом совете.

– На расстоянии время течет медленно, – изрек Поммер, в котором вдруг пробудилась склонность к афоризмам.

Действительно, министр Хартель полагал, что такой срок приемлем для принятия решения.

Но так долго разгоряченные противники ждать уже не могли.

13 мая в университете под руководством доктора юридических наук Вебера собрались католики. На заседании присутствовали Поммер и профессора Майр[176] и Малфатти[177].

На следующий день состоялось совещание двух с половиной сотен немецких националистов под руководством доктора юридических наук Хубера, с участием Поммера и профессоров Мирбаха, Невинного[178], Вречко[179] и Вальднера[180].

Студенты потребовали добиться от министерства обещаний любой ценой, в противном случае они за себя не отвечают. Студент Лучнер из братства «Brixia» призвал всех явиться на вступительную лекцию нового доцента университета доктора Лоренцони.

Экономист Джованни Лоренцони был новым преподавателем, и его инаугурационная лекция не могла не вызвать интереса. Она была назначена на четыре часа дня в субботу 16 мая 1903 года. Задолго до четырех часов в университете и за его пределами начали собираться группы студентов и любопытствующих. Территория городского сада оказалась перегороженной брезентом, и это могло свидетельствовать только об одном: за всем происходящим пристально следит полиция. Так впоследствии и оказалось.