Позже, с развитием технологий и возникновением политических условий, способствующих выходу во внешний космос, астероид был снабжен реактивными ракетами и ионными двигателями-для запуска в межзвездное пространство. И опять-таки, в силу политических условий, запускавшие позаботились вооружить его сигнальными лазерами, а также некоторым количеством ракет массового поражения. Несколько лет спустя, покрытый шрамами, но, в общем, целый и невредимый, астероид стал одной из первых автономных космических баз, провозгласивших начало новой сверхцивилизации. И имя было той цивилизации Культура.

В последующие годы, века и тысячелетия Фаг-Роид избороздил всю галактику, странствуя от одной солнечной системы к другой. Его использовали сначала в качестве торгового центра, потом – завода-производителя, а со временем сделали музеем оружия. Успехи в развитии техники позволили планомерно распределять производство по мирам, да и торговля стала относительно редким явлением.

Фаг-Роид, к тому времени уже признанный артефакт Культуры, не мир, не корабль, а что-то среднее между тем и другим, за тысячелетия странствий довольно сильно вырос в размерах, и занимались на нем, в основном, тем, что подбирали и перерабатывали межзвездный мусор. Его население увеличилось в несколько раз. Из дырявого астероида с отработанными шахтами Фаг-Роид превратился в мини-планету. Такое случалось в Культуре довольно часто, – эти малые цивилизации, обитавшие обычно на каком-нибудь крупном астероиде, называли: роиды.

Тридцатикилометровый обломок неправильной формы теперь представлял собой почти идеальный шар диаметром в семьдесят километров, на его поверхности размещались самые разнообразные конструкции и сооружения, а население составляло около 150 миллионов. Пейзаж в целом напоминал какой-нибудь музей космонавтики: стартовые ракетные ступени, радарные шахты, каркасы разных летучих монстров ранних эпох освоения галактики, сенсоры, тарелки телескопов, опоры для рельсовых орудий, кратероподобные ракетные сопла и приводящее в изумление многообразие куполов космических кораблей, – больших и маленьких, неповрежденных, слегка помятых или вдребезги разбитых.

По мере роста астероида выросла и его скорость. Его оснащали все более и более эффективными двигателями, – до тех пор, пока не было открыто перемещение методом деформации пространственновременной ткани или методом индуцированного скольжения сквозь верхнее или нижнее гиперпространство, на чем хозяева астероида и остановились.

Альвер Шейх была родом из семьи Отцов-Основателей Роида. Ее родословная насчитывала 54 поколения обитателей Фага. Альвер могла назвать среди своих предков, по крайней мере, двоих, чьи имена вошли в Историю Культуры. Впрочем, когда этого требовали веянья капризной моды, она утверждала, что начало ее родословной следует искать среди тотемов птиц, рыб, баллонов дирижабля, змей, облачков дыма и одушевленных кустов.

Впрочем, в последнее тысячелетие диковинные генеалогии прискучили, и снова стало престижным считать себя потомками людей, – конечно же, людей с невероятными душевными и физическими достоинствами. Разумеется, оставалась привычка менять внешность и пол с помощью имплантированных гормональных наркожелез. Но Альвер гордилась тем, что в ее теле менять ничего не требовалось. (Не считая вмонтированного в череп нейродетектора, без чего обучение в университете было бы просто немыслимо.) И только очень храбрый (или безрассудный) человек или дроид могли заявить Альвер Шейх в глаза, что она не обладает безупречной женской красотой и привлекательностью, и особенно – под именем Альвер Шейх.

Она осмотрела помещение, в которое привел ее дрон. Просторный полукруглый зал, планировкой напоминающий студенческую аудиторию. Но, в отличие от учебных классов, большая часть уходящих вверх ступеней-рядов были оснащены компьютерными панелями и приспособлениями, похожими на пульт управления космическим кораблем. Стену перед амфитеатром рядов занимал огромный экран.

Они попали сюда из длинного тоннеля, в котором ей еще бывать не приходилось. Тоннель перегораживало множество бронированных зеркальных дверей, которые бесшумно распахивались при их приближении и тут же закрывались у них за спиной. По дороге Альвер откровенно любовалась своим отражением, – в этом фиолетовом вечернем платье она была просто великолепна.

Как только последняя дверь встала на место, в полукруглом зале вспыхнул свет. Здесь было светло, но пыльно. Дрон пронесся мимо и завертелся над одной из парт.

Альвер задумчиво огляделась и чихнула.

– Будь здорова.

– Спасибо. Чарт, это куда мы приперлись?

– И это выпускница университета. Что за выражения?

– Ну ладно, ладно. Так куда?

– Аварийный Центр космической безопасности Фаг-Роида, объяснил дрон, когда стол замигал разноцветными лампочками и цветные огоньки повисли в воздухе, дрожа и переливаясь.

Альвер Шейх озадаченно взирала на этот странный дисплей.

– Даже не знала, что такое существует, – сказала она, протягивая над столом руку в черной перчатке. Цвета лампочек и огоньков тут же поменялись, из парты странно застрекотало. Чарт Лайн хлопнул ее по руке. Раздался щелчок – и аура над панелью вспыхнула белым светом. Альвер провела пальцем по машине, осмотрела оставшийся на перчатке слой пыли и брезгливо отерла палец о кожух дрона.

В привычных условиях Чарт Лайн обработал бы полем этот участок ее тела, и грязь отвалилась бы сама – наэлектризованная однополярным зарядом пыль не могла удержаться на гладкой оболочке. Но сейчас он, не обращая внимания на выходку хозяйки, продолжал менять цвета и положение горящих лампочек и огоньков над панелью. Альвер Шейх скрестила на груди руки и состроила скучающую гримаску.

Сразу несколько пластов света повисло в воздухе над панелью, словно проекции экранов с картинками файлов и редакторов вдруг выпрыгнули из компьютера, по ним проносились цифры и буквы. Затем все разом исчезло.

– Все верно, – сказал дрон. Голубое поле выскользнуло из тела машины и придвинуло к девушке металлическое сиденье: ей ничего не оставалось, как сесть, – поскольку от неожиданности она потеряла равновесие.

– Ой! – сказала Альвер жеманно, чтобы показать, как ей неудобно. Затем поправила выбившийся локон и с вызовом посмотрела на дрона. Но тот не обратил на это внимания.

– Вот она, – сказал он.

Над партой внезапно выскочило желтое оконце. Девушка внимательно посмотрела в него, в основном, правда, для того, чтобы полюбоваться своим отражением.

– Готова? – спросил дрон.

– Мм-ну-у, – ответила она.

– Альвер, дитя мое, – произнес дрон голосом, в который он давно уже научился вкладывать интонации, способные тронуть человеческое сердце. Его подвижные блоки снова начали вращаться.

Она привычно закатила глаза:

– Ну, что еще?..

– Альвер, я знаю, ты немного…

– Да, я пьяна, дрон, но при этом прекрасно соображаю.