шарашку, где таких, как он, собрали в кучу и держали от народа подальше, на народные деньги, кстати, но это уже детали.

Потом решил заняться собой. В ближайший же выходной выманил к себе на дачу знакомого профессора и заставил, полушутя, полувсерьёз, провести полное обследование. Профессор обнаружил лишь снижение энергетического потенциала организма. Ларин не без удовольствия причислил себя к восьми процентам «золотого фонда» родного ведомства.

Выждав немного — не стоило бередить профессиональное чутьё сторонних наблюдателей — устроил смотр личного состава Центрального аппарата. Выстроил всех в подземном переходе под площадью Дзержинского, специально заставив одеть офицерскую форму. Шёл вдоль неровных шеренг и еле сдерживал злой смех.

Хоть какое-то подобие выправки было у недавних выпускников «Вышки», у них армейская форма ещё сидела по фигуре. На стариков больно было смотреть: кое-как пришпандоренные майорские погоны, животы, распирающие кителя, объёмные задницы, сплющенные от долгого сидения.

«Нестандартно мыслящий» был прав. И без специального образования было ясно, выгони их в город, заставь сменить партикулярные костюмы на одежду попроще — не отличить от обитателей низкопробных рюмочных и пивняков, где, если верить информашке, они и обретались в служебное и неслужебное время.

Убедившись, что докладу можно верить, накрутил хвост всему своему «агентурному аппарату». Требовалось взять под плотный контроль всё более или менее значительные фигуры. Прежде всего, своего первого зама Давыдова и начальника Службы внутренней безопасности Калашникова. Проворонить заговор он не имел права. Либо его тихо опрокинут, освободив место для своего, либо как-то вечерком придут с предложением, отказ или согласие в равной мере вязали его насмерть.

И последний вывод. Самый сокровенный. В любой момент могла грянуть Чистка. Такие «органы» были не просто ненужны, а смертельно опасны. Сделать на них ставку мог только полный идиот, воспитанный на многолетнем восхвалении чекистских подвигов в советской прессе. А за провал в игре, а он запрограммирован, если привлекать в исполнители низкосортный человеческий материал, отвечать ему, Ларину.

А кто ответит за все грехи Особого периода? Качнётся маятник политических интересов, и первой срежет его голову, до замов может и не дойдёт. Одна радость, если в расход пустят всех скопом. Не так обидно будет, когда всех выстроят вдоль одной стенки.

Он запросил из архива все материалы по делу Ежова, Ягоды и Берии. Подлинные, с грифом «хранить вечно», а не те ошмётки информашки, что бросили толпе в шизоидное времечко гласности. Чтиво на Ларина произвело угнетающее действие. Нет, его мало волновали страдания и предсмертное отчаяние жертв. Он интересовался главным — тактикой работы аппарата. И пришёл к неутешительному для себя выводу: мотивы менялись в зависимости от политического момента, но механизм подставки был доведён до совершенства.

Ларин вдруг улыбнулся, вспомнив Анастасию. Девке, можно сказать, повезло, есть шанс через десяток лет тиснуть мемуары «Я была любовницей Ларина». Всё прибавок к пенсии. Но зная её характер, он был уверен, Стаська ждать не станет. Пока не потеряла формы, снимется для «Пентхауза» и вывесит свои «нюшки» по всему Интернету. Можно не сомневаться, от стыда не сгорит, ещё и гонорар сдерёт по высшему тарифу. «Эту позу особенно любил бывший шеф русской секретной службы, расстрелянный в подвалах Лубянки». Можно себе представить!

«Дурак! — оборвал он сам себя. — Ты обречён. Самой своей должностью обречён! Покажет Стаська свой голый зад всему миру или нет, тебе уже будет до лампочки. Надо искать выход. Помереть, повесив на себя своих и чужих дохлых собак, много ума не надо. Надо думать, думать, думать! Пересчитай все варианты, ставь на тот, что позволит тебе в два хода выйти из опасной зоны.

Первый — спрыгнуть с кресла шефа этого дурдома. Второй — войти в союз, в долю, а я могу такие досье в уставный фонд внести, любая группа с радостью примет! Главное, не просчитаться, за мою голову и личные архивы дадут много, а посему велик соблазн сыграть меня «втёмную», сторговаться за спиной, а потом с двух сторон разом — и в лепёшку!

И главное, главное — максимально дистанцироваться от Старостина! Нафиг его игры! Хочет всех под себя подмять, это очевидно. А ну как надорвётся? Лопнет пупок у нашего всероссийского Старосты, а у тебя задница на фашистский знак треснет! Нет, надо искать варианты. Нужен зазор для манёвра. Иначе — конец!»

На приставном столике у рабочего стола низким зуммером загудел телефон ВЧ-связи.

Ларин чертыхнулся. Никакого желания бежать через весь кабинет к телефону не было. Наоборот, больше всего хотелось забиться в тёмный уголок, затаиться и ждать, когда кто-то другой поскользнётся на паркете — и насмерть.

Он не любил свой кабинет. Только войдя в это самое секретное в стране помещение с камином, где никогда не горел огонь, Ларин решил, что он здесь временно. Начальник хозуправления так и не дождался отмашки нового Председателя. Вопреки традиции в кабинете не грянул ремонт. Ларин суеверно не стал ничего менять под себя. Интерьер так и остался «а-ля Овальный кабинет в Белом доме», каким его завёл предыдущий хозяин. Сам хозяин вскоре переселился в камеру во внутренней тюрьме.

Легенда гласит, что выволокли тайным ходом прямо из-за стола. Врёт легенда. Ларин лично проверял: тайный вход в кабинет, которым поколения владельцев пользовались из конспирации, а группы захвата для облегчения своей работы, кто-то давно замуровал. Ларин грешил на одного председателя времён перестройки. Ему, полудиссиденту, полустукачу было чего бояться в этом нашпигованном тайнами здании.

Из того же суеверного страха застрять в шатком кресле шефа ГСБ Ларин старался без особой нужды не садиться за огромный, как крышка рояля, рабочий стол. Ворошить документы и думать предпочитал за низким журнальным столиком, спрятанным от любопытных глаз в тёмном углу кабинета.

Телефон на третьем гудке включил определитель.

— Звонит товарищ Старостин, — хорошо поставленным баритоном произнёс аппарат.

* * *

Оперативная обстановка

Контроль линии ВЧ-связи

запись произведена по распоряжению

начальника Службы Охраны Президента РФ

генерал-лейтенанта Филатова И. Л.

Абонент «А» — 779-23-23 закреплён за рабочим кабинетом Председателя ГСБ РФ на спецобъекте «Центр».

Абонент «В» — 771-98-00 закреплён за рабочим кабинетом Председателя всероссийского Движения «Родина» в штаб-квартире Движения.

В. — Привет чекистам!

А. — Иван,