Священник отнесся к визиту чужака подозрительно. Прочел ему проповедь о вреде карточных игр и тщеславия и ни словом не обмолвился о своих прихожанах. Разозлившийся Леон уже собирался предъявить старику свой жетон королевского инспектора, когда ему в голову пришла идея получше. Он задрожал, опустил голову и самым искренним шепотом признался, что несказанно боится… умереть! Дрожащие губы и слезы смягчили сухопарого старика в белом одеянии, он заговорил и уже почти назвал имя… но его отвлек служка, выглянувший с хоров. Пришлось уйти ни с чем.

Поняв, что поиски бесполезны, инспектор набрался смелости, чтобы заглянуть в дом мистера Олмиджа. Возможно мисс Суджик просветит его?

Дверь особняка отворил чопорный дворецкий. Он холодно взглянул на разодетого в пух и прах посетителя, предложил подождать в холле и удалился. Леон поежился: темный мрачный холл с трудом смягчали длинные однотонные занавеси и яркая обивка на банкетках. Полированный камень, темное дерево, все было столь мрачно-торжественным, что хотелось стать меньше.

Вскоре в холл вышел сам хозяин дома. Вежливо поздоровался, осведомился, зачем пожаловал столичный гость, и когда Леон высказал просьбу: увидеть миссис Олмидж, чтобы передать ей «письмо от тетушки». Мистер Олмидж недовольно пожевал губу и сообщил, что его супруга больна и не принимает. Письмо можно оставить на подносе для почты или передать через него.

– Благодарю вас, мистер Олмидж, я так и сделаю, – сказал незваный гость, доставая плотный конверт красивой формы, надписанный самым элегантным женским почерком.

Леон, в который раз мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Еще в отпуске он попросил матушку написать несколько пространных писем, указывая вместо имени «дорогая», «моя хорошая» и «любезная племянница». Одно из них сейчас пригодилось. Среди пустых любезностей в нем упоминался род Вайбергов, а обратный адрес на конверте был домашним адресом самого Леона.

Отдав письмо, инспектор двинулся в гостиницу: приближался карнавал, стоило поискать костюм и обдумать ловушку на тех, кто все же везет старинные клинки в столицу. Лорд Мербиус прислал сообщение о двух кинжалах с гербом правящей династии, найденных в частном антикварном салоне буквально в трех милях от королевского дворца! Такую наглость следовало пресечь!

Бал-карнавал в доме мэра был ежегодным обязательным мероприятием Бейтима. Оливию уже просветили, что недопущенные на это мероприятие семьи, потом страдают весь год от невнимания первых людей города и всячески стараются заслужить прощение.

Костюм и маска нужны были непременно, но самое главное, все готовить в тайне, чтобы на празднике действительно остаться неузнанным! По рассказам дам из благотворительного комитета, ровно в полночь супруга мэра выходила на помост в центре зала и принималась называть тех, кто спрятался под маской. Если игра в «угадайку» была успешной, гость снимал маску.

Последняя «раскрытая» пара получала приз: обычно что-то вычурное и помпезное. Например, позолоченный кубок или вышитый золотыми нитками рог изобилия. Второй приз был тайный – от самих гостей. Его выбирали случайным образом, и порой это была мужская трость, порой женская брошь, а один раз это был призовой теленок с фермы одного состоятельного сквайра. В общем второй приз обычно радовал больше, чем первый.

Оливия все еще чувствовала слабость, поэтому решила сделать костюм максимально простым. Черное домино с серебристыми звездами из тонкой ткани, серебряная маска с полумесяцем и серебряная палочка со звездой в руках. «Волшебница-ночь», так назвала этот образ портниха. Блистать супруга гробовщика не желала, но и уронить достоинство дома не имела права.

Заодно узнала, что матушка мистера Олмиджа прежде любила прихорашиваться и часто выбирала костюм райской птицы или пышной розы. А вот сам мистер Олмидж наряжаться не любил и выбирал домино, маску и минимум символов:

– То белый цветок в петлицу вденет, то скелет на плаще намалевать велит, никакой фантазии! Его сразу узнавали! – возмущалась портниха, подгоняя по фигуре платье из черного бархата, расшитое едва заметным серебристым бисером.

– В этом году мой супруг так же лаконичен? – поинтересовалась Оливия, поглядывая на себя в зеркало. Платье было слишком теплым для лета, но праздник будет длиться всю ночь, и к рассвету станет прохладно.

– Нет, в этом году мистер Грилл решил всех удивить, – женщина перекусила нитку и заговорщическим тоном прошептала: он выбрал костюм из серебряной парчи с нагрудником, наручами и наколенниками, а еще заказал мастеру шлем с пышным плюмажем! Настоящий рыцарь!

– Мы будем гармоничной парой, – вынуждена была признать девушка. – Может быть, сделать для прически розетку в тонах плюмажа?

– Это будет так тонко! – восхитилась портниха и радостно добавила в счет перья, парчовые ленты и бисер.

После примерки Оливия так устала, что остаток дня провела в саду с книгой.

Только вечером девушка узнала, что в дом явился тот самый модный щеголь с письмом для нее. Мистер Олмидж отдал ей вскрытый конверт, состроил самую суровую физиономию и прочел длинную лекцию о сохранении доброго имени.

– Не понимаю, в чем я виновата, сударь, – мягко ответила Оливия. Она уже знала, что гробовщик не терпел прямых возражений, но готов был прислушаться к аргументам. – Весь день я провела дома, готовилась к балу у супруги мэра. С этим лордом даже не знакома. Да и где провинциальная мисс и где благородный лорд с титулом? Это письмо, вероятно, какая-то ошибка…

Она вынула лист дорогой бумаги, медленно прочла и пожала плечами:

– Все ясно, эта почтенная дама знала матушку по пансиону. Я ее не помню, но адрес на конверте есть. Напишу что-нибудь вежливое и только.

На самом деле Лив уловила намеки на фамилию Вайберг, но поняла, что мужу говорить о поручении призрака и внезапном ответе не стоит. Конверт девушка небрежно сунула в книгу и предложила супругу поужинать на веранде, прикрытой тончайшими занавесками из кисеи. Такая защита позволяла подышать вечерней прохладой, при этом мотыльки, летящие на огонь, не падали в тарелки.

Все еще бурча, гробовщик протянул девушке руку и сопроводил ее на веранду. Стол был уже накрыт, и недовольная леди Луиза сидела над пустой тарелкой, бросая обиженные взгляды на милорда Вайберга.

Летний вечер был так хорош, что Оливия решила ни с кем не спорить. Молча наполнила тарелки, мысленно убавив сил призрачной даме, а когда подали чай, завела беседу о предстоящем празднике.

Оказалось, что призраки тоже не прочь повеселиться – музыка, танцы, большое скопление народа, глаза леди Луизы сверкали, когда она представляла, как там будет весело. Виконт был более сдержанным, но его улыбка говорила о том, что и он отправится на бал. За разговорами засиделись до темноты, а потом медленно разошлись по комнатам. Оливия успела подать духу виконта знак, и он ждал ее в спальне.

– Милорд, я получила ответ от вашего потомка! Немного своеобразный…