— Испорчена, — сказал он, задумчиво глядя вглубь леса. — Да. Я ее вижу. Но почему?

— Понятия не имею. Я не знаю, что могло заставить кого-то — или его магию — оставить подобный след. Болезнь? Или воздействие какой-то посторонней магии?

Он снова посмотрел на меня.

— Наподобие магической диверсии?

— Или магия по собственной воле. Потому что кто-то из Стаи попробовал магию, и она сотворила нечто очень-очень плохое. Я не заметила ничего подобного в случае с Бет.

Он потер висок.

— Я как раз подумал об этом. Но вчера вечером было ветрено, и она могла быстрее рассеяться. Сегодня ветра нет. Давай проверим этот сектор, — сказал он. — Если магия настолько сильна, что оставила здесь след, возможно, это еще не все, что осталось.

Мы кивнули друг другу и разошлись. Он двинулся обратно к берегу ручья, а я направилась к краю того, что было похоже на тропинку, ища сломанные ветки или другие признаки того, что кто-то проходил здесь.

Потребовалось всего мгновение.

Я удалялась от воды, когда что-то привлекло мое внимание. Не уверена, что именно я увидела — нечто настолько необычное, чтобы мой мозг щелкнул, предупреждая — поэтому я вернулась назад и огляделась. Затем присела на корточки перед валуном на краю тропинки.

Вокруг основания росла трава, и она была примята, как будто кто-то проходил рядом с камнем — стоял или сидел на нем — и при этом примял траву. Еще он оставил множество следов, которые определенно не были человеческими.

Следы походили на отпечатки лап — выемки от пальцев над подушечкой по центру. Но выемки были вытянутыми, как будто подушечки были длиннее и уже, чем у обычного волка. И они были массивными.

— Коннор, — позвала я и через мгновение услышала позади себя шаги. — Следы, — сказала я, указывая на них. — И я не думаю, что они твои.

Он внимательно изучил их.

— Они похожи на собачьи, верно? Но принадлежат не оборотню.

— Да, — согласился он. — Не оборотню. Слишком широкие, слишком длинные.

Я сдержала за зубами очевидную шутку и была безмерно горда собой.

— Тот, кто их оставил, был очень большим и очень тяжелым, — произнес он. — Так она сказала[23].

Я не смогла сдержать ухмылку.

— Рада, что ты это сказал. Я старалась вести себя серьезно. Так кто мог их оставить? Очень большая собака? Росомаха?

Коннор поднялся.

— За десятки тысяч лет в Северной Америке не было ни одной достаточно крупной собаки, которая могла бы их оставить. Я не знаю ни одного живого существа, способного оставить такие отпечатки — Сверхъестественного или нет.

— А что насчет криптида[24]?

Он одарил меня сухим взглядом.

— Что? Чудовище Оватонны — лучшая зацепка, которая у нас есть.

— Это не зацепка. Это невежество, замаскированное под науку.

— Ладно, тогда давай добавим в это немного науки. Может, нам не нужно выяснять, Чудовище ли это. Возможно, нам просто нужно выяснить, что это за Чудовище.

Он моргнул.

— Неплохо.

— Сегодня я чувствую себя очень шустрой интеллектуально.

— Тогда разгадай мне вот что, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Что выглядит как криптид, но пахнет Стаей?

— Стаей, — произнесла я, опираясь на него, чтобы посмотреть на следы. — Это все, что ты почувствовал?

— Все.

— Тогда я понятия не имею, если только у вас в Стае нет кого-то с очень необычной ортопедической патологией.

— Мне ничего о таком неизвестно. Сделай фотографии, хорошо? У меня с собой нет экрана.

— Потому что ты голый, — проговорила я и, вспомнив об этом, с трудом сфокусировала взгляд на его лице.

Его улыбка была широкой и дерзкой.

— Голый, ага.

Я достала свой экран и сфотографировала следы.

— Как насчет того, чтобы я отправила их Петре?

— Стороннице теории заговора?

Я улыбнулась.

— Она не только сторонница теории заговора. — Она аэромансер и возглавляет технологический отдел ОМБ. — Еще она увлекается криптидами.

Взгляд Коннора стал совершенно пустым.

— Она очень хороша в сборе информации, — добавила я. — А также там Тео и Юен. Может, у кого-то из них появятся идеи.

Коннор вздохнул.

— Отправляй.

Я отправила фотографии Петре и Тео и сообщила им новости о Лорене, реакции Кэша и поисках, а также попросила Петру посмотреть фото и дать нам знать, если она найдет что-нибудь интересное. Потом я убрала экран и подняла голову.

Разумеется, глядя на его лицо.

Он смотрел на небо.

— Давай вернемся к водопадам, посмотрим, что там нашли остальные. — Он ухмыльнулся мне. — Если, конечно, сможем вернуться к рассвету.

— Если ты критикуешь мою скорость, то у тебя четыре ноги, а у меня только две.

— По крайней мере, ты знаешь, что это слабость, вамп.

— Хочешь испытать меня?

— В данный момент я думаю о многих вещах, которые хотел бы с тобой сделать, Элиза.

Мое сердце забилось быстрее от многозначительного взгляда в его глазах. Жадного.

— Думаю, сейчас нам лучше сосредоточиться на поисках. — Но я положила руку на его обнаженную грудь и почувствовала, как под моими пальцами бьется его сердце. Желание и нужда пробудились так быстро, что чуть не затопили меня.

Коннор улыбнулся, и в его улыбке не было ничего приятного. Лишь жесткое признание необходимости.

— Вероятно, мне лучше снова перекинуться.

— Мне кажется, я могу себя контролировать, — сказала я, но прошло еще пять секунд, прежде чем я убрала руку.

— Вот видишь, — с улыбкой произнес он, а потом взял меня за руку и пошел обратно к тропинке. — Знаешь, когда мы вернемся к водопадам, тебе придется мне помочь — я не совсем уверен, где моя одежда, а моя там будет не единственной.

— Я могу указать тебе ее общее направление.

— Сгодится, — ответил он.

Мы бок о бок пошли обратно к водопаду, вампир и обнаженный оборотень.

* * *

Мы вернулись к водопадам и обнаружили, что там почти никого нет, лишь несколько разбросанных то тут, то там кучек одежды. Оборотни, закончившие поиски, очевидно, оделись и ушли.

— Полагаю, Кэш не торопится обсуждать улики, — сказала я, когда Коннор оделся. — Может, он пошел с Эвереттом в похоронное бюро?

Коннор оглядел окрестности, выражение его лица стало мрачным.

— Как минимум, он должен находиться здесь и руководить расследованием. Ожидая, когда все отчитаются. Если бы убили члена моего клана, я бы искал вместе с ними.

— Кэш — не ты, — сказала я. — Может, ему не нравился Лорен. Это бы объяснило безразличие.

— Ага, — произнес Коннор. — Объяснило бы. Но нас ждет ужин у Джорджии. Если мы до завтра не расскажем ему, что нашли, то это его потеря.

— Потому что мы будем продолжать поиски, — предположила я. — И