Бабушка Ольга крестилась — но даже при том, что крестным отцом Ольги был император, получалось — Византия главнее и важнее. Византия дает, а Русь принимает христианство. Этот нюанс прекрасно был понятен современникам, и Византия совершенно откровенно требовала от Ольги подарков, услуг, знаков внимания.

Владимир хочет крестить Русь. Но если он попросит Константинополь об этой маленькой услуге, Византия будет попросту считать его своим вассалом, неравным союзником. Русь будет должна за крещение не только при Владимире, а, пожалуй, еще несколько поколений.

Ну, так Владимир не просто крестил Русь, он сделал это при таких обстоятельствах, чтобы сама мысль о зависимости просто не могла бы прийти в голову. Приставил нож к горлу священнику и вежливо так просит: «Батюшка, окрестите меня!»

С конца X века Русь становится частью христианского мира и при том вовсе не подчиняется Византии.

А 988 год сияет в русской истории как дата крещения Руси…

Язычество пошло громить казачество,

Испортилось Бульварное кольцо…

А. Щербаков

ЧТО ЖЕ ВЫБРАЛ ВЛАДИМИР?

…Итак, Владимир выбрал православие. В его времена апостольская Церковь оставалась еще единой.

Основные догматы всей Церкви, которую стали называть католической и апостольской, вырабатывали на первых семи Вселенских соборах III–VII веков. Со всех концов Римской империи съезжались священники обсуждать — во что же они, собственно, верят?

На востоке Империи западное «к» менялось на «ц», и «киник» превращался в «циника». А западное «т» на востоке менялось на «ф». «Католическая церковь» на востоке произносилась — «кафолическая», но значение слова не изменялось: «Вселенская». Вселенская апостольская Церковь.

Апостольской церковь назвала себя потому, что первыми иерархами этой Церкви были двенадцать апостолов, учившихся лично у Христа. Церковь считала, что апостолы могли делиться данной им Свыше благодатью. Возлагая руки на тех, кого посвящают в сан, старший иерарх Церкви делится своей благодатью с другими. Этот обряд так и называется «рукоположение». Так же и при благословении, когда священник крестит мирянина: он, рукоположенный, владеющий благодатью, делится этой благодатью с мирянином. А мирянин целует благословляющую руку, дающую ему толику благодати, пришедшей еще от апостолов и от Христа.

Не все священники смогли или захотели приехать на соборы. Не смогли те, кто жил за пределами Империи. Враждующая с Империей Персия не пропустила послов из Армении — первой в мире полностью христианской страны, крещенной еще во II веке по Р.Х. (Армения тогда была в составе Персидской империи.) Не смогли приехать послы с Малабарского берега Индии. Не захотели приехать сторонники епископа Якова, конфликтовавшего со всеми остальными епископами. Не приехали сторонники коптской Церкви из Египта, эфиопской Церкви из-за порогов Нила. Эти пять церквей не вошли в апостольскую Церковь; их так и называют — древние восточные церкви.

На соборах решали вопрос: какова сущность Христа? Как слита в нем человеческая и божественная природа? Во что должен верить христианин, чтобы быть прихожанином апостольской Церкви?

Соборы приняли догматы (от греческого dogma — мнение, учение, постановление) — утверждения, которые должен признавать истиной всякий христианин. Церковь считала себя вправе отлучить того, кто не согласен с ней и не признает ее догматов. Греческое слово «анафема» означает всего-навсего «отделение». Анафемствуя человека или духовное учение, Церковь заявляла, что отделяется от него, не считает человека или учение «своими», своей частью.

Церковь приняла сложную формулу, согласно которой человеческая и божественная сущности сливались в личности Христа нераздельно, но и неслиянно.

На Никейском соборе, в 325 году, приняли Символ веры: «Веруем во Единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И в Единого Бога Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, Единородного, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного… рожденного, несотворенного, единосущного Отцу, через которого все произошло на небе и на земле. Нас ради человеков и нашего ради спасения сошедшего и воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Святого Духа. А говорящих о сыне Божием, что будто было время, когда Его не было, или будто не было Его до того, как родился Он, или произошел Он из не сущего, а также говорящих, будто Сын Божий из иной, нежели Отец, ипостаси, или сущности, или сотворен или изменяем — тех анафемствует кафолическая церковь».

Потом будут и другие версии Символа веры. В числе прочего они сильно разойдутся у католиков и православных, но этот, Никейский Символ веры, был первым — до раскола Церкви.

Соборы постарались привести в систему все, что известно о Христе, и отделить достоверные сведения от явно недостоверных. В конце концов, откуда вообще известно о явлении людям Христа? В годы правления императора Тиберия в Иерусалиме произошло НЕЧТО. Многие что-то видели и поняли… уж как сумели, так и поняли. Можно себе представить, какие фантастические и нелепые слухи ходили вокруг Богоявления, если невероятнейшими сплетнями сопровождается каждое вообще значительное событие?

А ведь во времена Христа фантазия людей не умерялась никаким образованием: даже таким скверным, какое получаем мы сейчас.

Соборы рассмотрели более двадцати одних только Евангелий, и лишь четыре из них были признаны заслуживающими доверия; эти Евангелия — от Луки, от Марка, от Иоанна и от Матвея — Церковь считает каноническими, то есть признанными. Остальные Евангелия названы апокрифическими — то есть за их подлинность и достоверность сообщаемого в них Церковь не может поручиться.

В той, первоначальной, Церкви не было единого главы. Церковь признала епископов самых важных городов Империи главнейшими епископами, патриархами. Патриарх сам рукополагал других епископов, и его авторитет был непререкаем на «его» территории.

В V веке в пяти главнейших городах Империи сели пять патриархов: Константинопольский, Антиохийский, Александрийский, Иерусалимский, Римский. Но вот условия, в которых они оказались, очень уж не одинаковы. И в этой разнице таился будущий раскол.

Патриарх Римский, Римский Папа, организовывал церковную жизнь в мире, где рухнула Империя, где не было того, кто сильнее Папы Римского по своей реальной власти. Папы Римские рано стали претендовать на светскую власть: на право занять свое, и очень высокое, место во всей феодальной иерархии.

Папы Римские организовывали церковь там, где порой и государства-то не было. На брошенных римлянами землях, где варварские племена и остатки бывшего населения сплетались в какой-то жуткий клубок, где шла, не прекращаясь, война решительно всех со всеми. Все церковнослужители Запада составили одну церковную иерархию — во главе с Ватиканом и с Римским Папой. Все церковные авторитеты подчинялись одному авторитету, Римского Папы.