– Отлично. В-третьих, мы ожидаем, что вы поможете нам относительно самой последней детали в Чарлстоне.

– Какой детали?

– Особа, убившая Нину Дрейтон и почти наверняка ответственная за смерть вашего друга Вилли,– Мелани Фуллер.

– Вы думаете, она все еще жива?

– Да.

– И вы хотите, чтобы я помог вам найти ее?

– Нет,– сказал Колбен.– Мы сами найдем ее.

– А что, если она покинула страну? Я бы на ее месте так и поступил.

– Мы найдем ее,– повторил Колбен.

– Тогда что должен делать я?

– Мы хотим, чтобы вы отменили ее страховку,– пояснил Колбен.

– Нейтрализовали ее,– вставил Траск с сухой улыбкой.

– Положили ей конец с крайним предубеждением,– добавил Кеплер.

Хэрод моргнул и посмотрел на Барента, все еще стоявшего у окна. Тот повернулся к нему и улыбнулся:

– Пора платить вступительный взнос, мистер Хэрод. Мы найдем эту леди. А вы должны будете убить эту настырную суку.

Хэроду и Марии Чен пришлось вылететь из международного аэропорта Далласа, чтобы попасть на прямой самолет до Лос-Анджелеса. По техническим причинам рейс задержали на двадцать минут. Хэроду страшно хотелось выпить. Он теперь не мог летать. Прежде всего, он не любил оказываться в чьей-то власти, а летать самолетом означало для него именно это. Он знал все статистические данные о безопасности полетов, но как раз это для него ничего не значило. В его воображении постоянно возникала картина останков самолета, разбросанных на несколько десятков километров, искореженные куски металла, все еще раскаленные добела, розовые и красные части тел, валявшиеся в траве, словно ломти семги, сохнувшие на солнце.

«Бедный Вилли»,– подумал он про себя.

– И почему они не разносят эти чертовы напитки перед взлетом, как раз когда надо выпить? – возмутился он вслух.

Мария Чен улыбнулась.

Самолет наконец вырулил на старт, уже горели огни взлетной полосы, и едва они поднялись над толстым слоем облаков, как попали в последние лучи заходящего солнца – правда, всего на несколько минут. Хэрод открыл портфель и вытащил тяжелую стопку сценариев, из которых можно было что-то сделать. Два из них оказались слишком длинными, больше ста пятидесяти страниц, и он, не читая, бросил их назад в портфель. Первую страницу следующего творения было невозможно читать, и он тоже отложил его. Он уже пробежал восемь страниц четвертой рукописи, когда к ним подошла стюардесса, узнать, что они будут пить.

– Виски со льдом,– сказал Хэрод. Мария Чен от напитков отказалась.

Хэрод поднял глаза на молоденькую стюардессу, которая принесла заказ. Он считал, что, когда авиакомпании отступили перед обвинениями в дискриминации по признаку пола и стали принимать мужчин в качестве стюардов, произошло одно из самых идиотских событий в истории корпорации. Даже стюардессы в нынешние времена казались Хэроду старше и неказистее, чем раньше. Но эта девушка явно была исключением: молоденькая, чистенькая, а вовсе не тот манекен, на которых специализируются авиакомпании, и на вид приятно сексуальная – эдакая девочка-крестьянка. Похоже, скандинавка. Блондинка с голубыми глазами и слегка раскрасневшимися щеками, усыпанными веснушками. Полные груди, возможно, слишком полные для ее роста; приятно было смотреть, как они выпирают из синего с золотом жакета.

– Спасибо, дорогая,– сказал Хэрод, когда она поставила стакан на небольшой столик перед ним. Она выпрямилась, и в этот момент он коснулся ее руки.– Как тебя зовут?

– Кристен.– Девушка улыбнулась, но впечатление от улыбки было испорчено торопливостью, с какой она отдернула руку.– Друзья зовут меня Крис.

– Ну что ж, Крис, присядь на минутку.– Хэрод похлопал по широкому подлокотнику.– Поболтаем немного.

Она снова улыбнулась, но улыбка вышла беглой, почти механической.

– Прошу прощения, сэр. Мы уже опаздываем, а мне еще надо приготовить к раздаче обед.

– Я вот читаю киносценарий,– сказал он.– Скорее всего, я и буду его продюсером. Тут есть одна роль, она словно специально написана для красотки вроде тебя.

– Благодарю, сэр, но мне действительно нужно помочь Лори и Курту приготовить все к обеду.

Стюардесса собралась идти, но Хэрод схватил ее за руку:

– Тебя не затруднит принести мне еще виски со льдом? А после можешь заняться своими играми с Лори и Куртом.

Девушка медленно отняла руку, явно подавляя желание потереть то место, где он ее стиснул. Она уже не улыбалась.

Обед – бифштекс и три омара – ему принесла Лори, но второй порции виски Хэрод так и не дождался. К обеду он не притронулся. За окном было темно, на конце крыла помигивали красные бортовые огни. Хэрод включил лампочку для чтения у себя над головой, но затем отложил сценарий. Он наблюдал за Кристен, деловито расхаживающей по салону. Нетронутый обед Хэрода убрал Курт.

– Хотите еще кофе, сэр?

Он не ответил, глядя, как стюардесса-блондинка зубоскалит с бизнесменом. Потом она принесла подушку сонному ребенку лет пяти, что сидел с матерью на два ряда впереди него.

– Тони… – начала было Мария Чен.

– Заткнись,– бросил Хэрод.

Он дождался момента, когда Курт и Лори занялись чем-то в другой части салона, а Кристен осталась одна возле переднего туалета, и встал. Девушка повернулась боком, чтобы пропустить Хэрода, но в остальном, казалось, не замечала его. Туалет был свободен. Он вошел, потом снова открыл дверь и выглянул:

– Прошу прощения, мисс…

– Да?

– Похоже, тут не работает кран.

– Нет напора?

– Вообще вода не идет.– Хэрод шагнул в сторону, пропуская стюардессу, потом оглянулся. Пассажиры первого класса слушали музыку через наушники, читали либо дремали. Только Мария Чен смотрела в их сторону.

– Да нет, вроде все нормально,– сказала Кристен.

Хэрод вошел следом и запер за собой дверь. Девушка выпрямилась и удивленно повернулась. Прежде чем она успела что-то сказать, он схватил ее за руку, чуть повыше локтя.

Тихо. Он почти вплотную приблизился к ней. Помещение было крохотным, вибрация двигателей отдавалась в переборках и металлической стойке.

Глаза девушки широко раскрылись, она пошевелила губами, пытаясь что-то сказать, но Хэрод мысленно дал команду, и она так ничего и не успела вымолвить. Он сверлил ее взглядом, и сила этого взгляда была мощнее, чем рука, стиснувшая ее плоть. Хэрод почувствовал сопротивление и еще одним толчком подавил его. Он поймал поток ее мыслей и толкал все сильнее, преодолевая сопротивление, как человек, идущий по реке против течения. Он чувствовал, как она мечется, сначала физически, а потом уже только мысленно, и придавил ее мечущееся сознание так же крепко, как когда-то, давным-давно, в детстве, придавил к земле свою кузину Элизабет, когда они боролись. Хэрод тогда случайно оказался сверху и держал Элизабет за кисти рук, прижимая их к земле, а нижняя часть его тела попала между ее бедер. Он помнил свое смятение и возбуждение, вызванные внезапной эрекцией и тщетными, отчаянными попытками беспомощной пленницы высвободиться.