– Нужен ли ребёнку отец, если всё самое важное в его жизни зависит от матери? Пусть папашка платит и не лезет куда не просят. «Мужчина» равно «деньги», а всё остальное дано младенцу только матерью.

– Они это всерьёз?

– Не все. Всерьёз, но не все, есть и вменяемые.

– Где?!!

Я не нашёл ответа. Тем более что мой друг раскрыл следующую тему.

– До скольких лет ребёнку можно купаться в ванне вместе с голой мамой? Чем дольше, тем лучше! Особенно важно это для мальчиков. Чем дольше мальчика моет голая мама, тем стабильнее будут их отношения. Ребёнок не должен бояться своей растущей сексуальности, и задача опытной матери помочь ему стать искреннее с помощью мочалки и… – Красный до ушей Альберт бросился в туалет, сбив по пути официанта.

– Ангелы, – виновато улыбнулся я, успокаивая посетителей. – Впечатлительный народ, слабый желудок, расшатанная нервная система, уж простите его.

Мой друг вернулся через пять минут бледный, с мокрыми волосами, сел напротив, его руки слегка дрожали.

– Продолжим? – храбро предложил он.

– Ты сам просил, – кротко вздохнул я, почесал переносицу и, ковыряя ногтем в левом ухе, открыл новую страницу.

Некая девица анонимно, но срочно спрашивала, как ей быть, потому что ей скоро рожать, а ребёнок может оказаться негром. Ведь они с подругой обследовались у одного и того же гинеколога, и тот что-то такое занёс подруге своими инструментами, отчего подружка вдруг родила темнокожего малыша. Отсюда ряд вопросов: 1) Как посадить такого, с позволения сказать, доктора? 2) Кто даёт полноценную медицинскую гарантию, что даже чёрный ребёнок будет похож на мужа? 3) Почему мужчины так тупы, что не хотят понять, и так ограниченны, что не могут простить, ведь негров столько лет угнетали?!

Не знаю, что было в голове у Альберта, а лично я тупо поржал. Нам, демонам, глубоко фиолетово, какого цвета демонёнок появился на свет и есть ли у него хоть какие-то общие черты с родителями. Наши дети, в свою очередь, стараются побыстрее сориентироваться в пространстве и уползти, пока их не схарчила собственная мамочка.

– Теперь ты понимаешь, почему мужики в России пьют?

– Это не единственная причина.

– Но одна из самых весомых! Всё идёт от семьи, друг мой.

– Вот с этим не поспоришь. – Альберт одним глотком выпил остывший капучино. – Я устал. Мне нужно сходить в храм, посмотреть на старые иконы, зажечь свечи.

– Насчёт того, что Библия поселяет в мозгу человека инопланетных гусениц с Плутона, читать будем?

– Нет, если не хочешь получить в рог.

– А мне-то за что? Я, что ли, всё это за них придумываю? Вот, сам смотри, мы просто читаем всё то, что женщины открыто и без малейшего стыда выкладывают о себе на форумах и в социальных сетях.

– Абифасдон, не заводи.

– Хрена ли себе?! Они пишут, а в рог бьют меня!

– Какие-то проблемы? – Между нами мгновенно возник некий официант, храбрый и глупый. – Помощь нужна, охрану позвать?

Мы оба поняли, что заигрались, ещё раз честно извинившись за повышение тона. Потом честно расплатились и вызвали такси. Альберт признал, что в таком психологическом состоянии не имеет права садиться за руль. Я мог бы напомнить ему о капучино с коньяком, но не стал, смысл лишний раз вгонять его в краску.

До моего дома было ближе, так что сначала собирались высадить меня. И высадили бы, если б не…

– Прости.

– И ты меня.

– Я виноват больше.

– Ни фига! Я демон и виноват по определению.

– А я ангел, мне положено являть пример кротости и терпимости.

– То есть ты терпила с крылышками?

Короче, к своему подъезду я вылетел, перепахав носом полтора метра асфальтового покрытия. Ерунда. Это не то, из-за чего мы могли бы поссориться.

Главное, что и он, и я дружно решили разобраться с этим страшным форумом. Поймите нас правильно, люди сколько угодно могут гробить себя и своих близких любыми способами, но мы (ангелы и демоны!) хотим жить. Жить, здесь и сейчас!

Тем более что в этом мире предстоит делать первые шаги моему сыну.

Ради него, ради моего друга, ради моей жены…

Всё, «мамкины» модераторы, отсчёт пошёл!

Иногда мне кажется, что люди сходят с ума циклично, в каждом веке по-своему. То верующие, то атеисты, то учёные, то экстремалы, то пьяницы, то скучающие книгочеи, то интернет-зависимые дрыщи, то есть очень и очень разнообразный народ.

Вопреки распространённому заблуждению чаще всего душу продают не упёртые убийцы или маньяки. Нет, уж поверьте, эта братия, полубандитская-полупсихическая, о религиозных тонкостях вообще не задумывается. Они обычно о душе просто не думают, у них иные заботы и проблемы. Вы можете спорить, но есть ли смысл?

Где мой многовековой опыт и где твои мелкие знания, о человек?! Вот именно. На этом стоит закончить все гипотетические вопли несогласия или протеста. А есть повод поговорить о ещё одной, отдельной и запоминающейся категории, о творцах…

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался я с толстой скучающей тёткой в серой униформе. – Могу ли я видеть актрису вашего театра Анну Бжезицкую-Макагоненко? Трижды звонил ей домой, никого нет, видимо, днюет и ночует на работе.

– Нюточка у нас такая, – сурово кивнула охранница.

– Спектакль сдаёте?

– Да уж. А вы ей кто?

– Э-э-э, я её судебный пристав. Нет-нет, ничего такого уж страшного, просто она просрочила платёж.

– Ох, – перекрестилась тётка, так что меня передёрнуло. – Сумма-то большая?

– Для кого как. Мне, положим, вообще неподъёмная.

Охранница сочувственно покивала, пропуская меня через «служебный вход» в святая святых любого театра – за кулисы. Я всегда любил этот странный запах – непередаваемая смесь солоноватой пыли, горячего металла, старого дерева, затёртого бархата, свежей краски и веками устоявшегося привкуса человеческих драм и страстей.

Спектакль – это всегда магия, сами актёры подобны богам древнегреческого пантеона, а их общий дом воистину достоин называться храмом всех искусств. Даже у нас в Аду есть свой театр, наш Владыка любит порой тиснуть пьеску-другую. Вот эстрады своей нет, всё перенесли на Землю, как говорится, от попсы черти дохнут.

– И самое главное, что именно актёры в последние годы уверенно держат пальму первенства по факту продажи души, – удовлетворённо хмыкнул я, пересекая пустую сцену.

Судя по слабому аромату дешёвого коньяка, гримёрные находились в левом крыле. Я правильно рассчитал время, народу было немного, рабочие сцены и декораторы не обращали на меня никакого внимания. Две молоденькие актрисы с распущенными волосами, курящие в уголке у пожарного выхода, пытались строить мне глазки, но я отрицательно покачал головой, не за вами пришёл, девочки. Встретимся лет через двадцать-тридцать, если не передумаете.