– Но тем не менее верхний стрелок внес свою лепту, – заметил Отто, откидываясь на спинку стула и выпуская в воздух струйку дыма.

– Согласен, – кивнул Менал. – Для машин данного класса размещение стрелка в верхней части шара довольно нетипично.

– Люблю рушить стереотипы, – конструктор улыбнулся. – Ладно, что там дальше?

– В принципе все. Потерь среди наших аппаратов нет, а новая оболочка показала себя с лучшей стороны. Например, машина модели «два» выдержала несколько десятков попаданий и смогла вернуться на базу.

– Что по эффективности?

– Лучше всего себя показала машина модели «три».

– Ясно. – Майсер потушил почти докуренную арому в стоящей на столе небольшой пепельнице. – Значит, модель с пушечным вооружением и экипажем из трех человек, – впрочем, этого следовало ожидать.

Он резко поднялся и, подойдя к окну, несколько минут смотрел на раскинувшийся за ним парк. Посольство Герании размещалось в небольшом двухэтажном особняке на окраине ястанской столицы посреди огромного парка с множеством фонтанов, беседок и причудливых статуй мифических существ.

– Что там по Талании? – наконец спросил он.

Эрнес кивнул и, переложив в папке несколько бумажек, доложил:

– Небольшое государство в южной части континента, граничит с Артесом, во время последней Руссарско-Геранской войны придерживалось нейтралитета…

– Вот и хорошо, – прервал своего помощника Майсер, оборачиваясь. – Думаю, с дальнейшими испытаниями ты и сам разберешься. А пока выясни, каким путем мне лучше добраться отсюда до Талании.

Видимо, сама природа решила их поддержать. Когда аэроплан выкатили на дорогу, снег неожиданно прекратился, и через разрывы в облаках стал проглядывать блеклый диск зимнего солнца. Ветер почти стих и лишь изредка налетал на собравшихся вдоль обочины людей, обдавая их своим холодным дуновением.

– Ты уж давай поосторожнее, – сказал Роханцев, подходя к Сергею. – Уж больно твоя птица хрупко выглядит.

– Еще сомневаешься, что полетит? – спросил землянин, надевая защитный шлем, роль которого играла обычная солдатская каска, имеющая куполообразную форму и снабженная щитками на затылке и по бокам. Она сразу же своим видом напомнила Сергею древний пилотный шлем – не хватало лишь таких древних пилотных очков.

– Уже нет, – покачал головой Андре, пряча в усах саркастическую улыбку. – Подпрыгивал-то он у тебя знатно, так что, думаю, локотов на десять поднимешься.

– Выше, дружище, гораздо выше, – улыбнулся Сергей и, хлопнув коменданта по плечу, оглядел собравшихся.

К своему большому удивлению, помимо девушек своего отделения и дяди Тейрины с его работниками, Ратный увидел стоящего в стороне пожилого мужчину с длинными белыми волосами. Одетый в черное длиннополое пальто незнакомец опирался на трость и внимательно рассматривал стоящий на дороге биплан. Заметив, что Ратный смотрит в его сторону, он улыбнулся краешком губ и наклонил голову в знак приветствия. Сергей автоматически кивнул в ответ и вопросительно посмотрел на Андре.

– Это отец Кая, – пояснил тот тихим голосом. – Ему очень было любопытно глянуть на твою задумку, вот я и пригласил. Надеюсь, не против?

– Нет, даже наоборот, – ответил Сергей, застегивая ремешок шлема. – Ладно, пожелай мне удачи.

Он скинул шинель, оставшись в теплой вязаной кофте, и, взобравшись на нижнее крыло биплана, перебрался внутрь кабины.

Двигатель никак не хотел заводиться, заставляя Сергея нервничать. Один из солдат раз за разом крутил винт, который, прокрутившись пару раз, вновь замирал. Увы, но детище Маслоуна оказалось довольно капризным в эксплуатации, вот только замены ему пока не было.

В конце концов движок чихнул и утробно заурчал, набирая обороты. Ратный поднял левую руку и помахал раскрытой ладонью вперед, давая знак помогающему ему солдату, чтобы тот убрал подложенные под шасси колодки. Дождавшись ответного сигнала в виде вскинутой вверх руки, он вздохнул и осторожно двинул рукоять газа вперед, заставляя крутящиеся лопасти винта слиться в сплошной мерцающий круг.

Легкий самолетик вздрогнул и медленно тронулся с места, с каждой секундой ускоряя свой бег. Сергей потянул ручку управления на себя, и аэроплан взмыл над растущими вдоль обочины дороги деревьями, устремившись навстречу низкому серому небу.

Крен вправо, крен влево. Круг над полем. Машина послушна рукояти управления. Сергея охватил дикий восторг, как в то далекое время, когда он воссоздал свой первый аппарат. Только сейчас к этому примешивалось чувство гордости – это ведь была созданная им машина! Захотелось петь и кричать во все горло, несмотря на бьющий в лицо холодный ветер, который гулял по тесной кабине, пронизывая своими мерзлыми пальцами кофту и поддетый под нее китель. Он сделал еще один круг над аэродромом, затем качнул крыльями, приветствуя машущих ему с земли людей, и вдруг резко взял ручку управления на себя.

Легкокрылая машина взмыла вверх под удивленными взглядами зрителей, многие из которых даже не верили в подобную возможность.

– Вот печенка Рикты – летит! – пробормотал Роханцев, доставая трясущимися от волнения руками из пачки палочку аромы.

– Летит, летит, девчонки! Он летит!

Комендант покосился на прыгающую и кричащую от радости Тейрину, которая махала руками кружащему в небе самолету, и покачал головой. Чувств девушки к Эйтану не замечал только сам Эйтан. Хотя, возможно, и замечал, но почему-то упорно делал вид, что это его не касается.

Впрочем, кто знает, что у лейтенанта на душе. Роханцев вздохнул. И все же то, что совершил этот парень, было поистине удивительно. Андре мало разбирался в вопросах аэронавтики, но даже он был поражен смелостью задумки аэр-лейтенанта, предлагавшего поднять в небо аппарат тяжелее воздуха. Что в тот день толкнуло его помочь Эйтану, он не знал, но теперь, глядя на парящую над головой рукотворную птицу, был уверен, что тогда, в тот счастливый день, на него, Роханцева, снизошло озарение, посланное Пресветлым.

– Что ж, ваш аэр-лейтенант меня удивил. Действительно удивил. Господин Роханцев, вы хоть представляете, что сейчас происходит?

Комендант бросил взгляд на подошедшего ближе отца Кая – господина Спайковского, который остановился в паре метров от него и, опершись на трость, не отрывал взгляда от парящего в небе аппарата.

– И что же происходит, господин Спайковский? – спросил он, вновь устремляя свой взор ввысь и чувствуя пробегающий меж лопаток холодок ужаса.

Крылатая машина задрала нос и резко пошла вверх, на миг застыв в небе вверх колесами. Стрекот двигателя смолк, и вокруг воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь шумом ветра в ветвях деревьев. Однако это продолжалось лишь краткое мгновение. Рукотворная птица практически сразу же устремилась вниз, а с небес донесся знакомый стрекот мотора, заставивший коменданта облегченно выдохнуть и, сняв фуражку, смахнуть со лба выступивший пот.