litbaza книги онлайнДетективыКомандировка в лето - Дмитрий Лекух

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 60
Перейти на страницу:

Достаточно было задать пару-тройку наводящих вопросов — и пиши монолог для исходника.

Потом — режь не хочу.

Хоть монтируй, хоть перемонтируй.

Отработали.

Заскочили заодно и в порт, поснимали рыбаков на пирсе.

Экзотика!

Рустам предложил под шумок проехаться и в «Шератон», поснимать там — как-никак символ возрождающейся всесоюзной здравницы, — но Глеб от этого дела решительно отказался.

Во-первых, Князь обещал сначала договориться с шератоновским генеральным (а такие вещи лучше и впрямь согласовывать), ну, а во-вторых, спать хотелось неимоверно.

В конце концов, на курорте мы или не на курорте?

Начальство обещало командировку в лето.

Обещало?

Вот пусть теперь и терпит…

Короче, сейчас наскоро перекусываем где-нибудь в городе, и — по личному плану.

Лично он, Глеб Ларин, собирается ложиться спать.

Сладко так.

С прихрапом и присвистом.

А остальные могут хоть на ушах стоять. Самое главное — к завтрашнему утру быть в форме.

Железно.

Мэр из Москвы вернуться должен.

Перекусить решили в небольшом, но уютном придорожном ресторанчике, по весенне-несезонному времени абсолютно, прямо-таки первозданно пустом.

По крайней мере, кругленький хозяин-армянин встретил их просто как любимых родственников, с распростертыми объятиями.

Быстренько заказали по порции домашнего сыра, солянке и шашлыку и приготовились ждать, потягивая холодное пивко.

Ничего особенного, а ведь приятно, черт его подери…

В ресторанчике тем временем стало немного оживленнее. Заскочили две толстые неопрятные тетки, судя по разговорам — челночницы с только что прибывшего из Турции парома.

Самый дальний столик в углу заняла троица угрюмых, совершенно бандитского вида кавказцев в золотых перстнях на давно не мытых пальцах — эту породу Глеб ненавидел даже не с Чечни.

С Карабаха.

Там на эту мразь насмотрелся достаточно.

Так, что до сих пор тошнит…

В противоположном углу о чем-то ворковала влюбленная парочка: молодой розовощекий и широкоплечий старлей, природный русак с десантными курицами на петлицах, и очаровательная худенькая девушка-армянка с золотыми волосами и огромными карими глазами, вместившими, казалось, всю мудрость и боль древнего, много чего повидавшего народа. Девушка время от времени опускала взгляд на безымянный палец правой руки, украшенный тонким золотым ободком, и ее лицо начинало светиться такой тихой глубинной радостью, что становилось понятно — розовощекий старлей составляет смысл ее существования.

Глеб присмотрелся: безымянный палец правой руки десантуры украшал точно такой же ободок.

Как всегда, при виде чужого счастья Ларина охватил приступ щемящей тоски — ему ли не знать удивительную непрочность радости человеческой?

Куда будет твоя следующая командировка, старлей?

В Чечню?

В Среднюю Азию?

На границу со сваливающейся в беспросветный бандитский беспредел Грузией или с по-прежнему не замирившейся Абхазией?

Или ближе к Крымскому перешейку, где, кажется, опять начинается никому не нужная истерика, как с нашей, так и с украинской стороны.

Если УНСОвцы договорятся с татарскими радикалами, а к этому все, похоже, идет, там заварится такая каша…

Потому что тогда эти твари начнут резать этнических русских.

А у нас тоже достаточно горячих голов.

И что тогда?

Плохо тогда будет.

Очень плохо.

Так плохо, что перманентно тлеющая Чечня покажется детскими играми в песочнице.

Мы это все, увы, уже проходили…

Будь ты проклято, первое десятилетие двадцать первого века от Рождества Христова…

И будь ты счастлив, старлей.

И ты будь счастлива, девочка.

Слишком хорошо я помню свою случайную пулю, полученную в рядовой перестрелке в Карабахе, куда меня в очередной раз занесла лихая журналистская судьба.

Дикую пульсирующую боль, толчками вытекающую из меня кровь, отсутствие обезболивающих в местной больнице и удивительно красивую сорокалетнюю армянку-хирурга, державшую меня за холодную потную руку и шептавшую мне: «Цавет танем».

«Возьму твою боль».

Я не хочу брать твою боль, девочка…

Устал.

Я не хочу, чтоб тебе было когда-нибудь больно…

Глеб очнулся.

Горячего пока так и не принесли, Сашка в виде компенсации уже успел заказать бутылку водки и теперь деловито разливал ее по стаканам.

Поехали.

Глеб выпил и отправился в туалет — пиво подпирало.

А там его ждал очень неприятный сюрприз.

Из тех, что подкрадываются незаметно.

Пока он мыл руки, кто-то не очень сильно, но достаточно резко ударил его рукояткой пистолета по затылку.

Настолько не сильно, что он даже почти не потерял сознания.

Но только — почти.

Когда Ларин пришел в себя, он стоял, припечатанный лицом к холодной кафельной стене, а руки его были заломлены за спину.

Кавказцы, понял Глеб.

Больше некому.

— А теперь, журналист, слушай сюда, — прошептал-прошипел за его спиной низкий гортанный голос. — Ты сейчас соберешь свои манатки и уедешь в свою Москву. Навсегда. А не уедешь сейчас — мы тебя там потом найдем.

И снова резкий, на этот раз куда более ощутимый удар.

Ослепительная вспышка в мозгу.

И темнота…

Мучительным усилием воли он не позволил себе отключиться, но ноги все-таки не выдержали, подвели, суки, подкосились… Глеб упал на заплеванный и местами залитый мочой пол, и подняться получилось у него, увы, не скоро.

По крайней мере, твари ушли.

Спокойно эдак и неторопливо.

Безнаказанно.

Ничего, сочтемся…

Ларин непослушными пальцами отвернул-таки вентиль и сунул раскалывающийся затылок под тонкую струйку холодной воды.

Через некоторое время полегчало.

Да, в серьезные, похоже, игры играем, господа…

Не детские.

И на большие деньги. На очень большие.

Просто так журналистов, к тому же нашего уровня, по голове не бьют.

Если уж звезды зажигают…

Он вынул из кармана куртки мобильный телефон и непослушными пальцами набрал номер:

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 60
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?