Пришел черед Юхана говорить об Уппсале, жизни королевского двора, строгом отце и братьях с сестрами, которых оказалось целых десять. Об Эрике, который с детства отличался несдержанностью в поступках, о любимом младшем брате Карле. Рассказал об Иване Грозном, которому отец в начале правления проиграл войну и с которым им все же удалось заключить перемирие в прошлом году. Он видел большое будущее в торговле с Россией, в принципе так же, как и я.

Затем мы просто молчали. Я смотрела в голубое небо по которому плыли облака самых причудливых форм. Юхан перебирал мои волосы, иногда щекотал травинкой руку, отчего я улыбалась.

– Вы выйдете за меня замуж, – неожиданно сказал он. – Я это знаю. Читаю в знаках, что складывают облака. Это предсказано свыше, мы не сможем этому сопротивляться. Я и не собираюсь, потому что это мое сокровенное желание.

Сердце забилось. Я знала, что он смотрит на меня, пытаясь угадать реакцию на свои слова, но ничего не сказала.

– Вы опять промолчите и не дадите ответа, – улыбнулся мужчина.

– По крайней мере, я не сказала «нет».

– Тогда скажите «может быть»!

– О «может быть» поговорим в другой раз.

Уильям обещал собрать информацию к завтрашнему дню, но я не сомневалась, что кандидатуру Юхана одобрят. Тайный Совет, Парламент, да и весь народ Англии, кажется, были озабочены тем, чтобы поскорее выдать меня замуж.

– Вы знаете о моих намерениях, – произнес Юхан. – Я не тороплю вас, но буду ждать ответа, как приговоренный к смерти акта о помиловании.

Он взял мою руку в свои. Я смотрела на крепкую мужскую ладонь с длинными пальцами. Шведский принц нравился мне, но я знала его всего лишь два дня.

– Юхан…

– Да!

– Я еще ничего не решила. Прошу вас, не торопите меня.

– Все, что вы пожелаете, – он прикоснулся к моей руке губами, поцеловал в середину ладони.

– Нам пора, – произнесла я, занервничав от того, что предательское тепло потекло от ладони вверх по руке, а еще заслышав приближающийся топот лошадиных копыт. Мужчина поднялся, протянул руку, помогая мне встать, и на миг я очутилась в его объятиях. Смеясь, увернулась от поцелуя, и он лишь вскользь коснулся губами щеки.

– Елизавета… – разочарованный вздох. А что он хотел? Чтобы мы целовались на виду у всех? Кажется, глаза здесь не только у гвардейцев, но еще и у каждой кочки и ствола.

– Вернемся к своим. Посмотрим, сколько оленей они загнали. Завтра, Юхан, я дам вам ответ!

Вечером обитателей и гостей Уайтхолла ждало жаркое из оленины, а также привычный банкет с приевшимися мне представлениями. Как всегда, в середине вечера, пожелав хорошо провести время и сославшись на усталость, я увела за собой фрейлин, оставив Катерину королевой бала. Летицию тоже позвала, хотя Эрик ее больше не замечал. Зато я решила получше присмотреться к девушке. Язва она, конечно, отменная, но двоюродная сестра как-никак!

Чтобы не заскучать, приказала подать в королевские покои вино и сладости. Мы расположились на мягких подушках у затопленного камина и весело провели время. Фрейлины обсуждали придворных, делились своими симпатиями, вспоминали веселые происшествия во дворце. Я, под смех девочек, пыталась показать, как на меня смотрит граф Арундел на Совете, но так выпучить глаза у меня не получалось. Неожиданно, выпив залпом бокал вина, Летиция произнесла:

– Ну и жаба эта Катерина Грей! Но я-то еще хуже…

Тут она залилась слезами и принялась каяться в том, что провела ночь с Эриком. Все, этому столику больше не наливаем!.. Утешая ее, я призналась, что кронпринц мне сразу не понравился. Только и жду, как бы выставить его из Англии пинком под зад.

– Катерина на него запала, – заверила Летиция. – Она всегда засматривалась на то, что принадлежит вам. Не только на корону и шведа, но еще и на лорда Дадли. Только последний дал ей от ворот поворот. Поэтому она постарается прибрать к рукам Эрика.

Кажется, Летиция делала то же самое, но я, поддавшись приступу амнезии, постаралась об этом забыть. Допив вино и еще немного поговорив о мужчинах, мы легли спать. Летиция устроилась около моей кровати на выдвижной софе, так как я решила привечать двоюродную сестру. Выспаться не вышло.

– Елизавета, проснитесь! – раздался голос Кэти у самого уха. – Пора! Служанка принесла весть о том, чего вы так ждали.

– Конечно, – пробормотала я, затем села и откинула одеяло. – Девочки, на выход!

Фрейлины, посвященные в предстоящую затею, сразу же поднялись, затем привели меня и себя в порядок. Я выбрала белое платье. Символично, так сказать. Кто-то страсти предается, а я пришла и стою… вся в белом!

В комнате по соседству с моей спальней по этикету полагалось ночевать двум джентльменам с незапятнанной репутацией, которые в случае войны могли разбудить королеву. На этот же раз разбудила их я. Скромно отвернулась, дожидаясь, пока они приведут в порядок одежду. Насчет незапятнанной репутации графа Арундела серьезно сомневалась, а вот архиепископ Пит – солидный мужчина в годах и при духовном сане – удачная находка для предстоящего мероприятия.

На законный вопрос «Что случилось?» сообщила, что никак не могу заснуть, пока дорогая Катерина Грей не почитает мне книгу на ночь. Да, ваша королева с завихрениями, прошу любить и жаловать… В сопровождении фрейлин, украдкой зевающих джентльменов и охраны мы шли по ночному дворцу. К нашей процессии присоединилось еще несколько неспящих придворных. Наконец добрались до комнаты, которую занимала Катерина. Я с удовлетворением отметила, что у дверей толпятся пажи и охрана Эрика. При виде нашей процессии на мужчин напал ступор, но самые смелые загородили вход в комнату Катерины.

– Пропустите! – приказала я. – Дело государственной важности.

– Принц велел никого не пускать, – ответил один из охранников Эрика с заметным шведским акцентом. Я растерялась от такой наглости, но на выручку пришел граф Арундел.

– Ваш принц будет повелевать дома, а не в Англии. Именем королевы, откройте! – рявкнул он так, что, боюсь, крышу Уайтхолла покинули заночевавшие на ней голуби. Стража покорно расступилась. Передо мной распахнули двери, и мы вошли в комнату, где я увидела то, что, собственно говоря, ожидала увидеть. Граф Арундел крякнул, кто-то из фрейлин смущенно пискнул. Архиепископ быстро перекрестился. Сзади напирали любопытные. Я же, чтобы не мешать двоим, занятым друг другом, издала то ли плач, то ли стон, заломив руки, крикнула: «Эрик, как ты мог!» – и бросилась прочь. Пробежала по дворцу, оглашая длинные пустые переходы и залы рыданиями, решив изобразить убитую горем королеву. Может, и перебор, но… За мной кинулись гвардейцы и полноватый граф Арундел, от которого я не ожидала такой прыти. Фрейлины, подхватив юбки, бежали следом, а вот архиепископ запутался в длинном одеянии. Откуда-то сбоку выскочил Юхан, с лестницы ко мне спешил Роберт.

– Елизавета, остановитесь! Что с королевой? Боже, что случилось? – неслось со всех сторон.