торчишь? — спросил он керха. — Решил спасти меня от гнева учителя? Боюсь, рано или поздно я все равно пойду на корм Матиссе.

— Нет уж, — фыркнул Сахар. — С иманом ты разбирайся сам. Мне с тобой поговорить надо. Найдешь минутку?

«У меня впереди целая ночь, из которой разговор с тобой, Сах, будет самой приятной частью», — хотел было сказать Регарди, но благоразумно промолчал. Сегодня любые шутки были неуместны.

— Давай на Огненном Круге, — кивнул ему керх, устремляясь вглубь спящей школы.

Не самое лучшее место, поморщился Регарди. Столкнуться с иманом, который часто устраивал старшим ученикам полуночные занятия, было бы неприятно. И опасно. Учитель в гневе мог залепить такую оплеуху, что можно было лишиться зубов.

Но отказать другу — своему последнему другу — Арлинг не мог, поэтому послушно поплелся за керхом, надеясь, что тот не собирался устраивать рукопашную на ночь. Боец из Регарди сейчас был плохой. Впрочем, если Сахар намнет ему бока, возможно, иман сжалится при виде его побитой физиономии и смягчит наказание. Однако Арлинг лучше других знал, что вызвать у учителя сострадание было труднее, чем дождаться дождя в засуху.

Но, похоже, Сахар тоже не хотел встречи с иманом, потому что они свернули с главных площадок и остановились у старого сарая, где хранились деревянные сабли и другое оружие для тренировок. Учитель все грозился его снести и построить новый склад, но никак не находил для этого времени.

Арлинг пожал плечами и незаметно перенес вес тела на заднюю ногу. Ему было все равно, где драться. Что ж, если керх хотел драки у сарая, он устроит ему побоище. Только сейчас он понял, чего ему не хватало весь день после ухода Беркута. Драки. Хорошей рукопашной до первой крови — как было заведено на Огненном Круге. Хотя на тренировках в подземелье Дома Солнца кровь на ученике никогда не останавливала учителя.

— Давай, — кивнул Арлинг керху и сделал приглашающий жест рукой. Так как это была инициатива Сахара, то ему было и начинать.

Но друг не спешил занимать боевую стойку. Просто стоял и смотрел на него, словно Арлинг был клоуном на ярмарке. Не хочешь рукопашную? Давай возьмем сабли! Регарди кивнул в сторону сарая, однако Сахар вдруг улыбнулся и сложил руки перед грудью, словно собирался молиться. Это был редкий жест, и Арлинг не сразу вспомнил его значение — выражение глубокой печали. Неужели керха так расстроил уход Беркута? Они все сильно сдружились в последнее время, но Сахар спокойнее других отреагировал на выбор имана и, как показалось Арлингу, искренне радовался за друга. Возможно, Регарди не так хорошо разбирался в людях, как думал.

— На самом деле, я ждал тебя, чтобы попрощаться, — просто произнес Сахар.

Сначала Арлингу показалось, что он ослышался. Или ночной ветер принес обрывок чужого разговора. Или пайрики пошутили — на этот раз особенно жестоко. Даже удивляться не хотелось. Наверное, было бы лучше, если бы Сахар его просто ударил.

— В Пустошь едешь? — спросил Регарди, уже зная ответ.

— Нет, — усмехнулся керх. — Дальше. В Карах-Антар.

Упоминание самой жаркой и безжизненной пустыни Сикелии полагалось сопровождать молчанием. Наверное, поездка в такое место мало отличалась от прохождения Испытания Смертью. Во всяком случае, шансы на выживание были одинаковыми. Хотя, возможно, цитадель серкетов была более привлекательным вариантом. Потому что в Карах-Антар не ездили даже купцы и искатели золота. Там не было ничего — абсолютная пустота под безжалостным солнцем.

— Ты чем-то разозлил имана? — попытался пошутить Арлинг.

— Если бы, — кисло улыбнулся Сахар. — Узнал только сегодня утром и весь день хожу сам не свой. Моего согласия, в общем-то, не спрашивали. Иман позвал меня после завтрака и сказал: «Твое обучение закончено. Ты стал прекрасным воином и хорошим человеком. Теперь мне нужна твоя помощь».

— Так и сказал?

— Да, это его слова. Я их, наверное, на всю жизнь запомню. Понимаешь, то, что дал мне иман, то, чем он со мной поделился… это неоценимо. Я думал, что никогда не смогу отблагодарить его. А тут он просит моей помощи!

Голос Сахара дрогнул и замолчал. Арлинг еще не помнил керха таким взволнованным, поэтому не торопил. Его друг был прав. Школа Белого Петуха давно перестала быть просто школой. Она была их домом, семьей, верой и надеждой. Временами иман бывал жестоким, злым, даже несправедливым, но он всегда оставался человеком, который посвятил им свою жизнь и дал больше, чем они смогут когда-нибудь ему вернуть. Помочь учителю — да это было мечтой каждого из них!

— Иман хочет, чтобы я добрался до подножья Гургарана, — тем временем, продолжил Сахар. — Мне нужно найти отряд Белой Мельницы, который охраняет Царские Врата от возвращения Подобного. До сих пор я думал, что Стражи Гургарана — это только легенда. Учитель встревожен, что от них уже много месяцев не поступало вестей, а на границах Карах-Антара замечены незнакомые керхские племена. В общем, я отправляюсь туда вместе с группой керхов, которые служат Белой Мельнице. Оказывается, есть и такие. Если найти стражей не получится, нам придется завоевать доверие новых племен. Иман считает, что исчезновение отряда как-то связано с их появлением в тех землях. Задача непростая. Восточные племена сильно отличаются от западных. Кучеяров они презирают, так же как и тех керхов, которые торгуют с сикелийскими городами. Нам придется притвориться кочевыми племенами с Холустайского плата, иначе восточные керхи нас к себе близко не подпустят. Я почти забыл их диалект, но до Карах-Антара путь долгий, должен вспомнить. «Будешь моими глазами», — сказал мне иман сегодня. Вот так. Не знаю, что ищу и когда вернусь, но чувствую, встретимся не скоро.

Быть глазами учителя… Почему-то эти слова ранили больнее, чем новость о том, что из школы уходил его последний товарищ. Вот и у Сахара появился свой путь. А его собственная цель по-прежнему была лишь размазанной по небу тучей. Скоро поднимется ветер, и от облака не останется ни следа. Кажется, он уже слышал его свист и жаркое дыхание. Приближались перемены, и они были неизбежны.

— Знаю, тебе будет тяжело, — вздохнул Сахар, положив руки ему на плечи. — Но ты нужен иману, Ар. Больше, чем кто-либо из нас. Он ведь тоже совсем один.

Арлинг сжал зубы и снял ладони керха с плечей. Медленно, чтобы не обидеть, но настойчиво. Из сегодняшних новостей ему не понравилась ни одна, и он не собирался это скрывать.

— Ведь все уже решено? — спросил он, надеясь на отрицательный ответ.

А может, попроситься с Сахаром? Отправиться в далекий Карах-Антар на встречу с пустынным ликом смерти было не менее желанно, чем уехать в Пустошь, чтобы пройти древнее испытание. Диалект восточных племен он тоже