им в ходе учебы задач. На разных этапах развития иные мотивы оказываются – закономерно – наиболее эффективными побуждениями для активного включения подрастающего в учебу. Существенная задача педагога заключается в том, чтобы найти на каждом этапе развития наиболее адекватные для него мотивы, соответственно преобразуя и переосмысляя задачу, которую он ставит перед учащимся. Сознательность учения предполагает, во-первых, осознание оснований и смыслового содержания осваиваемых в процессе учения положений – в противоположность формальному, механическому заучиванию пустых формул и необоснованных положений; она существенно проявляется также в мотивах учения, в отношении учащегося к учению и тому, чему он обучается. Для того чтобы учащийся по-настоящему включился в работу, нужно, чтобы задачи, которые перед ним ставятся в ходе учебной деятельности, были не только понятны, но и внутренне приняты им, т. е. чтобы они приобрели значимость для учащегося и нашли, таким образом, отклик и опорную точку в его переживании.

Уровень сознательности существенно определяется тем, насколько личностно значимым для учащегося оказывается то, что объективно, общественно значимо. Не подлежит сомнению, что, с одной стороны, предполагая понимание объективно значимого содержания науки, искусства и т. д., такое личностное отношение к объективно значимому, в свою очередь, существенно обусловливает его освоение и понимание.

Для того чтобы дети и вообще люди учились сколько-нибудь усердно и эффективно, у них должна быть какая-то заинтересованность в учебе или интерес к ней. Это может быть непосредственный интерес к учению и к предмету учебы; это может быть и в какой-то мере обычно бывает и опосредованный интерес к учебе, связанный с более или менее ясным сознанием того, что она дает.

В одних случаях этот опосредованный интерес носит характер чисто личной заинтересованности в тех преимуществах, которые может дать более высокий образовательный ценз (как это часто бывает у буржуазных подростков). В других случаях на передний план выступают общественные мотивы. Такого типа мотивация часто встречается у советских школьников, у которых советская просветительная политика воспитала высокое понимание значения образования.

В одних случаях у них при этом выступает на передний план непосредственный интерес к знанию, в других – желание учиться очень отчетливо опосредовано общественными мотивами, желанием вооружиться знаниями для дальнейшей общественно-полезной деятельности, для того, чтобы строить социализм, и т. д. Сплошь и рядом непосредственный и опосредованный интерес к учению оказываются до такой степени взаимосвязанными, что очевидной становится невозможность, различая их, чисто внешним образом их противопоставлять.

В качестве иллюстрации приводим ответы на вопрос о том, что побуждает школьников учиться, полученные Зейлигер и Ганелиным в результате опроса учащихся ленинградских школ.

«Я учусь для того, чтобы стать образованным человеком, потому что в Стране Советов нельзя быть неграмотным» (V a)[206].

«Я учусь потому, что хочу быть борцом за соцстроительство».

«Я учусь затем, чтобы приносить государству пользу и чтобы наша страна была на первом месте по культурности и грамотности» (VI a).

«Меня заставляет учиться быстрый рост социалистического строя, при построении которого неграмотный человек будет слепой, т. е. не будет разбираться в машинах и чертежах для построения и освоения этих машин» (VII в).

«Я в школе учусь затем, чтобы получить образование, после учения стать на какую-нибудь ответственную работу, приносить пользу государству и бороться за дело рабочего класса и за ленинскую партию» (VII a).

«Учиться меня заставляет прежде всего то, что я комсомолка, ударница и в будущем должна буду идти в первых рядах соцстроительства, а для этого нужны знания. Нужно осуществлять завет Ленина: “учиться, учиться и учиться”. Кроме того, женщина прежде всего должна быть самостоятельна» (IX).

«Хочу ни от кого не зависеть» (VII в).

«Хочу помочь своим родителям» (VII в).

«Учусь, чтобы мне в будущем было интересно жить, чтобы я могла заниматься интересной профессией и мне было бы не скучно» (VIII a).

«Я учусь для того, чтобы принести пользу своей великой родине, соцстроительству и чтобы устроить свою будущую жизнь хорошей и радостной: учиться нужно для того, чтобы росла культура в нашей великой и необъятной стране» (VII а).

«Учусь для того, чтобы приносить пользу другим, но и вместе с тем я буду приносить пользу и себе. Буду умнее, развитее. Да здравствует учеба!» (VI в).

«Учусь потому, что считаю, что если не учиться, то тогда и делать нечего» (VIII в).

«Если ничего не будешь знать, ничего не уметь делать, то незачем жить» (VIII в).

«Не мыслю, как это сейчас можно жить, не учась» (X).

«Да просто было бы “грешно” не учиться, когда имеются такие широкие возможности, когда доступ во все учебные заведения открыт для всех. Нашей стране нужны культурные, грамотные лица» (VIII).

«Я учусь для того, чтобы расширить мой кругозор, сделать мое мировоззрение более глубоким, путем проникновения в сокровищницы человеческих знаний. Знание дает нам познание жизни, и это знание мы отдадим на службу нашему отечеству, этим вкладом поможем ему строить социализм» (VIII).

Один ленинградский школьник VII класса на вопрос, что побуждает его учиться, резюмирует все основные мотивы, побуждающие учиться, в одной краткой и всесторонней формуле. Он ответил: «Учиться мне, во-первых, интересно; во-вторых, выучившись, я думаю работать и помогать строить социализм; в-третьих, я хочу помогать своим родителям».

Наряду с этим нельзя, наконец, не отметить, что маленьких детей влечет сначала в школу не интерес к знаниям как таковой, а привлекательность нового для них строя школьной жизни, общество старших товарищей и т. п.

Мотивы, которые определяют преобладание интереса к тому или иному предмету, многообразны. В основном они сводятся к следующим:

1) Непосредственный интерес к самому содержанию предмета, к тому содержанию действительности, которое в нем отражается.

«Физика и химия привлекают меня, так как эти предметы раскрывают передо мной законы природы, строение окружающих меня предметов, машин и вообще всего непонятного в природе», – заявляет один ученик VII класса.

«Предпочитаю литературу, – говорит другой. – Из литературы могу почерпнуть знания о различных людях, принадлежащих к различным классам, их идеологии. Все это облекается в художественную форму, а потому становится еще более интересным» (X).

«Литературу и историю я люблю, потому что путем изучения этих дисциплин я сталкиваюсь с людьми, их жизнью, борьбой, мыслями» (VIII).

Этот интерес к самому предмету бывает в некоторых случаях настолько сильным и стойким, что учащийся оказывается в состоянии отделить сам предмет, его интересующий, от неинтересного его преподавания.

«Из предметов, преподаваемых в этом году, мне больше всего понравилась физика, особенно электричество, как бы убого оно у нас ни преподавалось» (VII в).

2) Интерес вызывает характер той умственной деятельности, которой требует предмет.

«Больше всего привлекает математика, ее точность рассуждения», – заявляет ученик VII класса.

«Математику я люблю; она