практически 99,9% всего населения шиноби не ведают о ритуалах. Но Минато был косвенно с ними знаком, а точнее с организацией Джашинистов, что в обмен на жертвоприношение получали силу, не поддающуюся осмыслению. Бессмертие.

Намикадзе никогда не встречался с ними лично, но эта информация была рассказана ему Мито Узумаки, которой он доверял беспрекословно. Она же и помогла оформить Технику Бога Грома так, чтобы он мог использовать ее интуитивно и перемещаться в пространстве, словно молния. Видя пародию Наруто, Минато уже понимал каких составляющих элементов ей не хватает. А точнее ее формуле хирайшина, но то что она была способна использовать незавершённую технику на таком уровне подтверждало некоторые догадки. Во-первых, Наруто вообще не ощущает перенапряжения ментального тела после телепортации, что характерно в скачках меж четырех измерений. Во-вторых, ее физическое тело не ощущает никакого дискомфорта от этого. В-третьих, ее сенсорные способности феноменальны, ибо сам Минато долгое время не может использовать сенсорику из-за скачков меж четырех измерений. Если говорить обобщенно, после использования хирайшина он получает информацию одновременно из четырех измерений пространства и реальности, что колоссально перенапрягает разум и такое использование влечет за собой безумие или же перегорание мозга. Объем информации несоизмерим.

Исходя из всего вышеперечисленного – понятно, как она достигла всей силы. Бессмертному не страшны никакие пытки или риски смерти. С силой биджу и его фактором регенерации, огромным запасом чакры и бесконечно выносливым телом, она могла приживить себе хоть все геномы мира. Но вот неувязочка – Наруто обладала всем этим еще до «жертвоприношения». Но… рационального ответа Намикадзе не мог получить, поэтому решил просто опустить подробности скрытых частей, беря на вооружение то, что возможно Наруто теперь бессмертна и поэтому с такой «инфантильной простотой» вступает в заведомо неравные сражения.

— Хокаге-сама!

Крик из-за двери оповестил Минато о приближающейся новой проблеме, которую ему нужно будет непременно решить. Непроизвольно Намикадзе ощутил раздражение и злость. Его разум все чаще и чаще стал подбрасывать вопросы: «Ради чего это?», «Почему именно я?». Все это было связано с постом Хокаге и его работой правителя. Родная деревня больше не казалась ему «родной». Та щепетильная любовь испарилась в кошмаре, принесенном его дочерью. Ну, даже если не говорить об этой, ставшей тривиальной вещи, то в действительности ради чего «он рвет жопу»? Его любовь всей жизни давно мертва. Его дом стерт с лица земли еще пятнадцать лет назад и силами не демона, а тех, кого он считал своими друзьями. «Дома» его не ждет аловолосая бестия с поварешкой и вечно хмурым выражением лица при его появлении, так как из-за работы он вечно задерживался. Но «там» он получал энергию для каждого нового дня на этом посту. Дома он ощущал себя, словно в раю. Ночь, разделенная с любимой женщиной, наполняли его той «мифической» энергией, про которую говорят все старики. А что сейчас? Его окружают ублюдки и предатели, желающие всех мучений его же дочери. Сама Наруто хрен знает где, и он даже по-человечески не может поговорить с ней. Да, впрочем, даже если удастся – что из этого выйдет? Она уже давно не девочка и тем более не невинный ребёнка. По законам – она преступник высшей категории, что не достоин милосердия. Минато не знал, что «ВООБЩЕ» делать в данной ситуации. Плыть по течению и охотиться за головой своего дитя, которого он видел три раза в жизни – горько, но если от откажется ее преследовать, то тоже станет преступником.

— Наруто Узумаки обнаружена на территории страны Моря!

Ворвавшийся в кабинет шиноби выглядел взмыленным, так как по всей видимости бежал от отдела дознания до кабинета на максимальной скорости. Только потому, что этот ниндзя пытался выполнить свои рабочие обязательства максимально идеально и поэтому пренебрег этикетом, Минато простил эту оплошность, вызвавшую у него табун злобных мурашек по спине.

— Что с командой Акно?

Холодный голос Йондайме заставил парня встать по струнке ровно, словно он находился на боевом построении. Голубые глаза правителя смотрели беспристрастно без особого интереса, но в них была та самая жесткость, не делающая разделений. Сглотнув ком в горле, парень сначала передал свиток с донесением, положив тот на стол правителя, а после начал отчитываться.

— Анко атаковала нукенина вместе с командой, но тот разбил их без усилий, но оставил в живых, дословно: «так как спешил куда-то». Мы думаем…

— Замолчи.

Намикадзе развернул свиток, пока канцелярский чунин говорил. Минато стал быстро читать неровные символы кривого почерка девушки, что по всей видимости находилась в глубоком состоянии волнения, что отвлекало ее от концентрации. Вполне возможно ей доставляли проблемы генины или так печать, про которую вскользь упомянул Джирайя. Впрочем, это было не важно. Намикадзе уже думал над тем, как телепортироваться на остров. Обратный призыв был бы очень кстати, но он был связан с лягушками, а змеи им прямая противоположность. В его голове возникла идея, которую мог осуществить только правитель.

— Свяжись с Анко и спроси, может ли она заставить змей переместить меня на остров.

Чунин кивнул головой, одновременно глубоко кланяясь и сразу удаляясь обратно в отдел без разрешения Хокаге, что опять же было нарушением этикета. Минато не понимал когда дисциплина дала сбой. Пятнадцать лет назад все чунины, особенно те что работали в деревне были идолами «прилежности» и «высокой культуры». Их можно было смело переодевать в дворянские шубы и отправлять с ложными документами на какие-нибудь собрания. Были такие прецеденты, ни одного провала. Чем занимался все это время Хирузен и почему была упущена дисциплина в отношении этикета – Минато не знал.

— Хокаге-сама, вы собираетесь сами отправиться за нукенином.

Перед ним очутилась фиолетоволосая девушка – капитан АНБУ. Намикадзе невольно скрипнул зубами от раздражения. Его глаза опасно блеснули сталью.

Нет! Ну это уже перебор!

Он еще относительно понимал, что могло произойти в рядах низшего состава, но почему себе позволяет такое Капитан, мать его, АНБУ, Намикадзе не понимал. Югао не была горделивой, амбициозной или же предвзятой. В ее глазах была преданность и глубокое уважение, она не игнорировала его статус и не пыталась принизить таким грубым, но в тоже время изощренным методом.

— Югао Узуки, за время моего «отсутствия» перестали преподавать этикет высшему и среднему составу?

Минато озвучил свою претензию в вопросе нарочито мягким и располагающим к себе голосом, как то делал в прошлом. Вопрос явно был неясен девушке, ибо